— Она мертва? — выдыхает Тори, поднимая на мужа испуганный взгляд.

— Нет, но с этим мы разберемся позже. Сейчас…

Он не успевает закончить предложение, когда с ними рядом оказывается Дерек, глаза которого впиваются в лицо Хелен, которая не сводит с него испуганных глаз.

— А этот козел, что здесь делает? — хмурится Крис, вскидывая ладонь, чтобы нанести удар, но Кол останавливает ее.

— Он наш союзник, милочка. Это он привел нас сюда и снял магический барьер.

— Еще один приступ благородства? — кривится ведьма, насмешливо щуря глаза, — надеюсь, этот вирус передается воздушно-капельным путем, а не…

— Кристина! — хором восклицают Хелен и Тори, смущенные смелыми высказываниями брюнетки, которые определенно приходят по вкусу смеющемуся Колу, который ведет вверх по лестнице, раскрасневшуюся жену.

Крис тянет к себе сестру, но не успевает она обнять ее за плечи, как темный коридор озаряет яркая вспышка. Пришедшая в себя Давина, посылает в их сторону проклятье, которое летит прямиком в Хелен, но не успевает даже коснуться девушки, потому что на его пути встает Дерек, прикрывая ее собой.

Кристина успевает только кинуть в Регентшу заклинание, но оно так и не достигает цели, потому что Давина внезапно просто растворяется в воздухе, воспользовавшись общим замешательством.

— Идем! — кричит Кол, с силой прижимая к себе Тори, которая рвется к склонившейся над Дереком испуганной Хелен.

— Она хотела убить мою сестру! — отвечает ему Крис, все еще пытаясь вглядеться в темноту, откуда всего секунду назад была Давина, — и у нее камень!

— Нам не найти ее сейчас, — слабо шепчет Дерек, и на миг все замолкают, прислушиваясь к его голосу, — она наверняка активировала тайник предков. Сейчас нам лучше отступить.

— Ты чертовски прав, приятель, — раздается сверху голос Клауса, — мы справились с охраной, но ведьмы наверняка вернутся с подмогой. Привет, Кристина. Тебе очень идет этот синяк. Жаль, не я его поставил.

— Ты умеешь оставлять только засосы, Майклсон, — щурится та, злорадно отмечая, как лицо Клауса искажается от гнева, и он не сводит с нее желтеющих глаз, пока она поднимается по лестнице, — особенность неумелых любовников, если ты не в курсе.

— Крис, — толкает ведьму Тори, но брюнетка только улыбается, глядя на гибрида, впрочем, усмешка быстро исчезает с ее губ, когда Клаус отвечает на шутку:

— Ты явно не считала меня неумелым, когда кончала подо мной, извиваясь, как змея.

Лицо Крис вспыхивает, но прежде чем она успевает сказать хоть слово в ответ, позади них возникает десяток разъяренных ведьм, которых Элайджа, в одиночку прикрывающий их, уже не в силах сдержать. Она тут же заводит за себя Хелен, и вскидывает в верх ладони, устремляясь в бой. Ведьма не видит, как вспыхивают глаза Клауса, когда он видит ее, готовую к битве.

На лице Кристины расцветает улыбка, и она делает шаг вперед, сметая на своем пути сразу трех ведьм одним движением ладони. Остальные, мгновенно оценив силу противницы, осторожно отступают, и Крис довольно щурит глаза, на миг ослабляя внимание.

Этим тут же пользуется одна из приспешниц Давины, бросая в нее зачарованный кинжал, который впрочем не успевает достичь цели, потому что его ловит Клаус, тут же возвращая его назад, попадая ведьме точно в сердце.

— Ты спас меня, Майклсон? — вскидывает бровь Крис, и в ее голосе искреннее удивление.

— Не обольщайся, дорогуша, я просто планирую убить тебя лично.К тому же, я видел направление в котором летел нож. Он лишь поранила бы тебя, испортив лицо, а твоя красота, это единственное, что отвлекает мое внимание от твоего мерзкого характера.

— К сожалению, не могу сказать того же самого о тебе, — отзывается ведьма, и в черных глазах всего на миг отражается благодарность.

Клаус — первородный гибрид, и он конечно успевает заметить эту искорку, отчего его губы почти помимо воли растягиваются в довольной улыбке. Он знает, что должен ненавидеть ее, желать смерти, но вместо этого, просто стоит, любуясь, пока рядом с ними не оказывается Кол.

— Нам пора, голубки, — ухмыляется он, кивком указывая в сторону стоящих у ворот машин. — Едем в поместье. Там ведьмам точно нас не достать.

Так они и делают.

Вспышки заклятий на миг замерли, и все вокруг

остановилось вместе с ними, когда Элайджа увидел выходящих из склепа ведьм.

Кол шел первым, придерживая Тори за локоть так бережно, что не оставалось ни малейших сомнений в том, что младший Майклсон не просто задумал воссоединиться с женой — он это точно сделает.

Следом за ними показалась Кристина, с которой не сводил взгляда Клаус, встречающих их у порога, и Элайджа краем уха уловил обмен любезностями между гибридом и черноглазой ведьмой. Кристина отвечала гордо вскинув голову, и брату явно пришлась по вкусу эта дерзость.

Но сейчас вампира не интересовало ни воссоединение Кола с Викторией, ни выходящий за рамки приличий явный флирт между Клаусом и Крис. Значение имела только дрожащая, испуганная ведьма, которую последняя прятала за собой, не позволяя Хелен сделать и шага на поле битвы.

Она и не делала. Просто стояла, сжавшись в комок, и Элайджа уже устремился было к ней, желая лишь прижать к себе беззащитную ведьму, вымолить ее прощение за свой поступок, но прежде, чем он сделал хотя бы шаг, Хелен повернулась к бледному, еле стоящему на ногах ведьмаку, который, сжал ее ладонь, притягивая девушку к себе.

Майклсон застыл, не веря своим глазам. Дерек стиснул в объятьях белокурую ведьму, и та подняла на него свои голубые глаза, тихо шепча:

— Спасибо тебе. Ты спас нас всех. И меня.

Ведьмак лишь кивнул, проходясь ладонью по спутанным белоснежным волосам, и на лице Хелен отразилось беспокойство.

— Ты сильно пострадал? — спросила девушка, и Элайджа, не отводящий от нее взгляда, уловил в голосе искреннюю заботу, которую прежде слышал по отношению к себе. Вот только теперь внимание его ангелочка, которая даже не заметила его присутствия, было приковано лишь к чертову ведьмаку, который не сводил с ведьмы полного обожания взгляда.

Вампиру хватило секунды, чтобы все сложилось вместе, рисуя четкую картину происходящего. Дерек помогал им не только из-за того, что хотел свергнуть Давину. Не из-за места Регента. Его интересовала белокурая ведьма, которая могла погибнуть и ради которой он решился на союз с вампирам. Руки Элайджи непроизвольно сжались в кулаки, и в этот миг Хелен отвела взгляд от ведьмака и заметила его.

Голубые глаза расширились, наполняясь смятением, но через секунду оно сменилось страхом и болью. Ведьма прищурилась, окидывая его мутным взглядом, и сжалась еще больше, словно ожидая от него удара.

Хелен боялась его.

Понимание этого заставило вампира напряженно замереть, ощущая, как его сознание топит чувство вины. Элайджа знал, что причинил ей боль, когда рассказал, о том, что играл в чувства, вот только он не представлял, насколько страдала обманутая им ведьма.

Но и он сам теперь мучился не меньше, потому что уход Хелен дал Первородному понять, что больше всех остальных он врал самому себе. Он вовсе не играл с ведьмой в любовь. Он действительно влюбился в нее, сраженный сочетанием невинности и силы, красоты и хрупкости, доброты и смелости, которое прежде не встречал ни в одной женщине.

Элайджа знал, что ему будет трудно заслужить прощение Хелен, которой он разбил сердце, сказав то, что нас самом деле было не правдой, но все же он надеялся, что сможет убедить ее поверить ему вновь, и дать шанс все исправить, вот только в его планы совсем не входило появление смазливого ведьмака, к которому его ангелочек доверчиво прижимался, склонив белокурую голову на грудь, считая своим спасителем.

— Это ее бывший, — услышал вампир голос Кола, который незаметно появился рядом.

Элайджа поднял на брата удивленный взгляд и увидел в его черных глазах тень сожаления.

— Я так понимаю, Хелен тебе не безразлична, — осторожно продолжил Кол, не сводя с лица брата пристального взора.