Гордо вздернутый подбородок, черные горящие вызовом глаза, пухлые губы. Его Кристина. Его любовь.

Клаус сделал глубокий глоток бурбона, стараясь хоть на мгновение заглушить накрывшую его удушающей волной боль. Он ведь так и не успел сказать ей этих самых важных слов, хотя они оба знали о том, что-то, что было между ними было гораздо больше вожделения, сильнее страсти. Но гибрид считал эти чувства слабостью, а Крис, как и он сам не признавали слабость, считая ее уделом неудачников.

А сейчас он потерял ее.

Раз за разом он в деталях прокручивал тот день, когда черноглазая ведьма исчезла, не сказав ему куда отправляется. Он помнил ранее утро, как любовался ей, спящей. Помнил, как спустился вниз, собираясь приготовить ей завтрак, где увидел поджидающую его Хэйли.

Разговор с волчицей был коротким. Клауса уже давно не интересовали ее предложения, о чем он и сообщил ей не скрывая злости, но Маршалл будто не слыша его, полезла с поцелуями, и не ожидавший подобного гибрид замер, не успев ее сразу оттолкнуть. Хэйли отпрянула от него сама, спасая себя тем самым от удара, а потом, и вовсе убралась прочь, оставляя его раздосадованного и злого.

Эти чувства лишь усилились, когда Клаус понял, что появление волчицы отвлекло его, позволив тем самым Кристине незаметно уйти из дома, даже не сказав ему куда, ведь в противном случае он ни за что не отпустил бы ее на верную гибель. Уж точно не одну.

Сейчас все эти рассуждения были бесполезны, и гибрид прильнул к горлышку бутылки, делая глубокий глоток. Последняя надежда была на Кола, который прежде был с ведьмами на короткой ноге, но и в это Клаус уже не верил. Они в первый же день, исследовали вдоль и поперек Квартал, предлагая выкуп, шантажируя, угрожая. Тогда это не дало никаких результатов, и он сомневался в том, что что-то изменилось.

Единственная реальная возможность найти Крис лежала сейчас во дворе в виде холодного трупа. И это была его вина. Как и все остальное.

Бутылка закончилась неожиданно быстро, и Клаус устремился к порогу, но прежде чем он коснулся, ручки, дверь неожиданно распахнулась и перед ним возникла взлохмаченная Хейли.

— Какого черта тебе надо? — процедил гибрид, сдавливая девичье горло и припечатывая волчицу к стене, — мне казалось, наш последний разговор был предельно ясным. Я сейчас не в настроении для игр. Убирайся.

— Джия, — прохрипела в ответ Маршалл и Клаус пораженно застыл, на миг ослабевая хватку.

— Она сказала мне кое-что сегодня, — продолжила Хэйли, не сводя с гибрида пристального взгляда.

— Что именно?

Голос Майклсона стал совсем хриплым от нетерпения, и ему казалось, что прошла целая вечность, прежде чем волчица ответила.

— Я знаю, где тело Кристины.

Слова Хейли все еще звучали в ушах Клауса, и он сам не заметил, как разжал пальцы, отпуская шею волчицы. Маршалл зашлась в приступе кашля, потирая горло, но спустя миг, она пришла в себя, поднимая на Майклсона напряженный взгляд.

— Тебе нужна эта информация? — осторожно проговорила она, отступая на шаг.

Клаус вздрогнул, будто оживая, и его серые глаза впились в лицо Хэйли, медленно желтея.

— Но ты ведь не поделишься ей просто так? — насмешливо протянул он, едва сохраняя самообладание, — я мог бы просто убить тебя…

— Но вместо этого гарантируешь неприкосновенность, — пытаясь казаться спокойной, отозвалась Маршалл, — мне и моей стае в войне, которая непременно начнется.

— С чего мне верить тебе? — склонил голову Клаус.

— Только сумасшедшая стала бы врать тебе, — ответила Хэйли, — или идти против Майклсонов. То, что стало с Джией лишнее тому подтверждение. Я же хочу жить. Дай мне слово, Клаус. И я скажу тебе все, что узнала от Джии.

— Ты знаешь, что будет, если ты обманешь меня, — прошипел гибрид, подходя к Маршалл почти вплотную.

— Слишком хорошо, — кивнула ему та, — и поэтому хочу играть на твоей стороне. Так что, мы договорились?

Клаус медленно кивнул.

Рассказ Хэйли не занял много времени, и к тому моменту, когда она закончила говорить, лицо гибрида было похоже на ледяную маску.

— Значит, они просто оставили ее умирать, — хрипло выдохнул он, когда с губ волчицы сорвались последние слова, — Кристина не заслужила такой смерти… Но я не могу понять одного…

— Чего же? — вскинула бровь Маршалл.

— Почему Джия рассказала это именно тебе? — подозрительно прищурился гибрид, наступая на Хэйли, лицо которой застыло от страха, настолько свирепо он выглядел, — может быть, ты видела все собственными глазами, будучи ее сообщницей? Отвечай!

Клаус вихрем оказался рядом с девушкой, припечатывая ее к стене, но Маршалл смогла выдержать его взгляд, не отводя от гибрида широко распахнутых глаз.

— Я тебе уже сказала, что я не сумасшедшая, — выплюнула она, вскидывая вверх подбородок, — и хочу жить! Поэтому я всегда на стороне победителей. Я выполнила свою часть сделки. Твой черед.

— Даю слово, — глухо отозвался гибрид, — никто из Майклсонов не тронет тебя.

Хейли кивнула, и Клаус, погруженный в свой тяжелые мысли не заметил, как после его слов в ее глазах сверкнуло откровенное облегчение. Не говоря больше ни слова, волчица исчезла из его спальни, оставляя гибрида одного, но совсем не на долго. Появившийся вслед за ней Элайджа не сводил с брата ошеломленного взгляда.

— То, что она сказала…

— Правда, — медленно отозвался Клаус, — по крайней мере, я собираюсь убедиться в этом лично.

На сборы и короткий пересказ поведанного волчицей не понадобилось много времени. С момента ухода, а точнее торопливого побега Маршалл из дома Майклсонов прошло не более десяти минут, и Клаус уже вжимал в пол педаль газа своего внедорожника, а братья с ведьмами ехали следом.

Сидящая на заднем сидении Хелен больше не могла контролировать свои эмоции, в голос рыдая в объятьях Тори.

— Я думала… — срывались с ее дрожащих губ обрывки фраз, — надеялась… что она жива, что ее просто держат в плену… за что… такой смертью…

Как не старалась, она не могла остановить поток слез, и Виктория лишь сильнее прижимала ее к себе, не обращая внимания на горячие влажные дорожки на собственных щеках.

— Мы отомстим старухе, — мрачным голосом отозвался Кол, — она так же умрет, как и Крис.

— Боюсь, что месть будет нашей наименьшей проблемой, — с горечью проговорил Элайджа, — зная Клауса, и то, что для него значила Крис, он оставит гору трупов из невинных жертв, лишь бы его боль стала меньше.

Братья переглянулись, тяжело вздыхая, они знали, что этот прогноз слишком уж близок к истине.

Клаус, несущийся на сумасшедшей скорости, почти не смотрел на дорогу. Его взгляд то и дело падал на соседнее пустое сидение, и перед глазами вновь и вновь вставали картины той, что так часто сидела с ним рядом.

В первый раз Крис заняла это место после того, как они освободили ее с сестрами из заточения Давины, и после уже не уступала его другим, не смотря на то, что всеми возможными способами давала понять гибриду, что он ей глубоко безразличен. Тогда она была измучена пленом, уставшей, но от этого казалась еще красивее обычного.

Но дело было не только в яркой обвертке, как не раз бывало с ним прежде. Кристина нравилась ему решительно всем с того самого первого взгляда в библиотеке, когда черноглазая ведьма сама не зная того, украла его сердце.

Он восхищался ее смелостью и находчивостью, когда она пыталась освободить сестру из плена Элайджи, не мог не оценить ее попадающие в цель шутки. Сильный характер, сила воли, готовность пожертвовать собой ради близких, ее магический потенциал завораживали ничуть не меньше, обжигающей красоты, и Клаус быстро понял, что Крис должна принадлежать ему.

Ему. И никому больше.

Она стала его, но по своим правилам. Впрочем, на это гибриду уже было совершенно плевать. Он больше не боялся проигрывать ей, зная, что любая ее победа — лишний повод для его гордости.

Клаус просто наслаждался.