- Кто там? - потихоньку позвал он, боясь разбудить товарищей.

  - Смотри, какой красавчик! - звонко протянул молодой женский голосок.

  Георгий вспомнил о фонарике и начал судорожно шарить по карманам. Наконец потеря нашлась и он направил тоненький луч света в темноту озера. Он скользнул по гребням ласково шуршащих волн и наткнулся на девушку. Та озорно смотрела на Георгия, а потом вдруг подмигнула. Парень почувствовал, что густо покраснел и даже обрадовался, что в темноте этого никто не заметил.

  - Тебя как зовут? - спросила девушка и вдруг оказалась чуть ближе к берегу. Георгий даже удивиться не успел, глядя на ее плавные движения. Казалось, она не плывет, а парит.

  - Гош... Георгий, - тут же поправился парень, вспомнив вдруг, что он не абы кто, а "Воин Христа". - А ты кто такая и что здесь делаешь?

  - Я - Вальсия! - она хихикнула. - Сегодня такая чудная ночь!

  Девушка закинула голову и мечтательно раскинула руки.

  - Ты из деревни? - спросил Георгий. Ему было неловко молчать, а что говорить он не знал. Как-то не получалось у него раньше с девушками. Длинный, тощий, прыщавый. Он и сам себе не нравился.

  - Какой ты догадливый! - девушка рассмеялась и приподнялась над водой.

  Только теперь Георгий заметил, что она без купальника. Его будто ударило полыхающей волной. Он стоял и горел, не в силах отвести взгляда от нагой девичьей груди.

  - Иди ко мне, - плаксиво позвала Вальсия.

  Георгию вдруг показалось, что девушка вот-вот расплачется, а он - такой бесчувственный чурбан! Парень шагнул вперед, постоял минуту, потом шагнул еще, не обратив даже внимания на то, что вода намочила уже подвернутые до колен джинсы.

  - Дай мне руку, - взывала девушка, увлекая Георгия на глубину и отводя в сторону фонарик. Он улыбнулся ей, все еще не веря, что он мог понравиться такой красавице. Вблизи она была еще чудесней: такая сияющая кожа, которая будто светится в темноте, такие огромные глаза, пухлые зовущие губы...

  - Брат Георгий! Ты что там делаешь? - вдруг услышал он окрик командира. - Возвращайся на берег!

  И будто пелена упала с глаз парня. Он вдруг понял, что стоит, едва касаясь цыпочками песка, высоко над водой подняв руку с фонариком.

  - Не уйдеш-ш-ш-шь! - вдруг зашипела девушка, ушла под воду и крепко уцепила Георгия за ноги.

  Он успел только вскрикнуть, как тут же захлебнулся водой. Парень брыкался из последних сил, стараясь распутать ноги, которые вдруг увязли в водорослях... Или это были волосы той девчонки? Легкие уже разрывались от боли, а царившая вокруг темнота только уменьшала его шансы выбраться. Вдруг где-то сверху показался яркий круг света, а за волосы его ухватила командирская длань. От мощного рывка Георгий чуть не остался без волос, зато ноги вдруг оказались свободны и он всплыл на поверхность, судорожно вздохнул и закашлялся.

  - Ты как? - он светил фонариком прямо в лицо парню. Георгий кивнул, мол, все в порядке. Теперь он свободно стоял на твердой земле, хотя ноги и руки его заметно дрожали.

  - Что это было? - спросил командир, отводя луч фонаря туда, где только что барахтался парень.

  - Де-девушка какая-то, - едва смог выговорить он. - К-красивая... Она схватила меня за ноги и хотела утопить... Маньячка...

  - Боюсь, нет, - тихо пробормотал Всеволод. Теперь он тащил за собой Георгия как на прицепе, - быстрее шевелись!

  И тут Георгия осенило:

  - Русалка! - он обернулся, желая в ночной тьме найти подтверждение своим словам. Но озеро безмолвствовало и эта тишина резанула Георгия прямо по сердцу какой-то неизбывной тоской. Захотелось завыть по-волчьи пронзительно и зло. А еще захотелось вернуться, чтобы увидеть ее снова.

  - Ты чего, брат? - командир развернул парнишку к себе лицом и внимательно посмотрел в глаза. - Неужели такая красивая? Она же чуть было не утопила тебя!

  Георгий кивнул головой. Да! Он это понимает! Понимает парень и то, что завтра в таких, как эта Вальсия, его командир начнет стрелять. В голову, на поражение... Он зло зашипел, вырвался из рук Свеслава и побрел на берег.

***

   В своей решимости вот так в гордом одиночестве на ночь глядя уйти в город, Аня пребывала долго. Целых полчаса, пока последние огоньки Сомовки не скрылись в ночной тьма. После этого ей стало до слез обидно. Она дошла до опушки леса, опустилась прямо в траву и заревела. Жалобно так, по-детски. Нет, страха никакого не было. Ей было жалко себя, жалко того мужика-соседа, маму, которой теперь придется самой справляться со всем немалым хозяйством.

  - Кхе-кхе, - вдруг раздалось совсем недалеко от нее старческое скрепящее покашливание. - И долго ты тут собралась сырость разводить? Итак от кикимор проходу нет!

  Аня вздрогнула, села и начала осматриваться. Вокруг потрескивали цикады, шелестела листва на невидимых деревьях, пищали комары. Один из кровопийц уселся прямо на щеку, и не раздумывая прихлопнула его, морщась от собственной пощечины. Страх все не приходил, хотя по разумению Ани она сейчас должна была вскочить на ноги и закричать. Странно это...

  - И ничего странного, - прошамкал все тот же голос. - Это я дарю тебе покой. А ведь можно и по-другому...

  Невидимый собеседник хрюкнул. Аня даже представила себе, как он скривился в смешке, прикрывая рот ладошкой. И в тот же миг почувствовала пробежавший по земле холодок, который юркнул ей под блузку и прошелся ледяным поцелуем вдоль позвоночника. Лес изменился. Теперь он шипел и давил своей темной сутью, напоминая про виденного здесь по весне волка, про медведей, нет-нет да выходящих из глухой чащи, про россказни пьяных мужиков о чудищах, заманивающих в глушь, о пропавшем деде Антоне. Липкий страх окутал девушку, задержав дыхание и будто напрочь отшибив способность двигаться.

  "Спокойно, - уговаривала себя Аня. - Я здесь каждую лощинку знаю, каждую опушку..."

  Она попыталась вдохнуть и выдохнуть, ощущая насколько шумно она дышит, насколько сильно пахнет не свободой и ветром, а рыбной гнилью и прокисшим молоком. Ей захотелось слиться с лесом, стать его частью. Девушка закрыла глаза и сосредоточилась на тех звуках и запахах, которые ей больше всего нравились. Вот осторожная, гулкая ночью трель соловья будто вспугнувшая дух прелой травы и грибов, вот маленькие шуршащие шаги ежика, копающегося в прошлогодней хвое сосен, а вот звон мушиных крылышек, пойманных в паутину... Стало так легко, что закружилась голова, а тело будто вздохнуло, сбросив с себя запах деревни и вобрав лесной.

  - Все правильно, молодая хозяйка, все правильно, - услышав снова скрипящий голос, Аня открыла глаза и увидела все вокруг как днем. Нет, не днем, ранним утром, когда ночь уже бледнеет, превращая тени в различные совсем не страшные предметы, но солнце еще не дарит им буйства красок.

  - Кто ты? - она с интересом рассматривала древнего старичка, сидевшего на поваленном во время последней грозы дереве. Был он... странен. Веточки вместо волос, лицо как кора столетнего дуба... А может это и есть кора? Только Аня так подумала, облик старичка начал меняться. Кожа разгладилась, яркие глаза под нависшими бровями-наростами вспыхнули огнем, веточки-волосы ожили и пустили молоденькие пахнущие смолой листочки.

  - Я - леший! - гордо вскинул голову старичок. - Хранитель здешнего леса!

  - Ты расцвел! - Аня все смотрела на процесс преображения.

  - Конечно! Вот погоди, я еще и отростки пущу!

  - Но... как? - это все, конечно, хорошо, но девушка до сих пор не могла понять, что происходит. Русалки, домовые, теперь вот - леший.

  - А ты так и не поняла? - он снисходительно посмотрел на девушку.

  - Что поняла?

  - Магия вернулась! Она для нас как... солнце...

  - Для нас? - Аня оглянулась, думая найти вокруг еще парочку таких вот лешаков.

  - Вот дурында... - леший махнул рукой. - Сама-то ты кто?