— Тори, — Тереза трясла ее за руку, — ты хорошо себя чувствуешь?

— А почему нет? — постаралась сказать Тори как можно более непринужденным тоном.

— Ну, ты говорила что-то про то, что тебе придется отказаться от идеи о бите. Что-то там про бейсбол, что ли…

— Просто оговорилась. Я сказала, что будут танцы под биг-бит…

Тереза сомневалась в том, что Тори чувствовала себя хорошо, но тут они уже дошли до дома.

— Ох ты, господи, — вздохнула она. — Нас ждет очередной ужин из полуфабрикатов. Что она приготовила на этот раз?

Тори подумала, что когда будет работать после свадьбы, то ужин ей тоже придется готовить на скорую руку, впрочем, она надеялась, что ее стряпня будет повкусней, чем у тети.

Тори управлялась с консервированным тушеным мясом с добавлением зелени и грибов, заедая его бисквитами, когда Тереза заговорила обиженным тоном:

— Ты так и не сказала ни словечка по поводу того, что я могу стать королевой.

Тори думала о том, как будет готовить тушеное мясо для Дэна.

— Ужин на скорую руку — это значит, что у тети Ирмы раннее свидание. Поговорим, когда она уйдет.

— Если она уже все не узнала, — пробормотала Тереза.

Она узнала. Вероятно, кто-то позвонил домой по школьному общему телефону во время перемены. Большего и не требовалось.

— Позор, — пошла в атаку тетя Ирма. — Ни одной из моих дочерей я бы не позволила стать королевой. Как это так — разъезжать по незнакомым городам, подвергаясь соблазнам…

— Ну что ты, тетя Ирма, — запротестовала Тори, — вокруг этих девушек полдюжины надсмотрщиков, официальных и неофициальных.

— …в одних купальниках! — продолжала миссис Томас.

— Но, тетя Ирма, на озере летом целые сотни женщин в купальниках, — вмешалась Тереза.

— Но не на таком возвышении!

— Королева, — Тори с усилием глотала невкусную еду, стоящую перед ней, — обычно вся укутана в одежды.

— Ну, если хочешь знать мое мнение, «Лейкорама» — это просто убийственно глупо.

— «Лейкорама»? — в один голос переспросили Тори и Тереза.

— Так этот праздник будет называться. Я слышала это из достоверных источников.

— Нет ничего хуже, чем работать в штаб-квартире клуба и услышать об этом в последнюю очередь, — сказала Тори.

Она подумала, что они с Терезой обязательно выскочат куда-нибудь перекусить по-человечески, когда тетя уедет.

Послышался звук автомобильного гудка, миссис Томас подскочила и направилась к двери.

— Тори, — задумчиво начала Тереза, — когда мы жили в своем доме, то ели лучшую еду за меньшие деньги. Что произошло? Тетя Ирма сказала, что цены на продукты выросли.

— Думаю, дело в том, что времена изменились, — ответила Тори. — У наших бабушек уходили часы на то, чтобы приготовить обед. Теперь домохозяйка хочет готовить что-нибудь на скорую руку. Это стоит дороже и хуже на вкус.

— Почему?

— Транспортные расходы. Еще дегидрация, консервация, и тогда продукты можно перевозить, не боясь, что они испортятся.

— То есть мы покупаем не просто продукты; мы покупаем концепцию дополнительного свободного времени. Тори, мои перспективы стать королевой тебя, кажется, не особенно радуют.

Тори настояла на том, чтобы подождать с разговорами, пока они не покинут дом. Затем, когда они ехали в старой машине, она заговорила.

— Участие в кампании по выборам королевы фестиваля может быть хорошим упражнением для становления характера, — сказала она, — если у тебя достаточно силы духа. Но видишь ли, Тереза, далеко не всегда победа приходит благодаря лучшим качествам.

— Я знаю, ценится не только красота, но еще таланты, артистизм… — начала Тереза.

Тори продолжала молча вести машину. Стоит ли ей сказать Терезе, что для победы порой нужно больше, чем это, особенно в маленьких городках? Что решающий голос может быть внесен из-за давления извне, что некий влиятельный человек может манипулировать жюри, чтобы чести удостоился кто-нибудь из его родственниц.

— Иногда требуется больше, чем эти качества, — принялась она уклончиво объяснять. — Я знала одну красивую девушку, которую уволили с должности, когда кто-то из ее главных боссов вернулся из заграничной поездки. Никто не справлялся с этой работой лучше ее. Но к несчастью, она оказалась похожей на женщину, которая с презрением отвергла этого человека в дни его молодости. Ему было невыносимо смотреть на нее.

— Личное отношение, — Тереза вздохнула, — и зависть. Очень приятно, что люди считают тебя красавицей, но в то же время это такая головная боль.

— Не головная боль, а вызов судьбы, — поправила ее Тори. — Это заставляет тебя доказывать, что ты способна на большее, чем просто пользоваться тем, что дано тебе без всяких усилий с твоей стороны.

Она спросила, как так получилось, что конкурсанток выбрали еще до того, как собрался комитет.

— А, у одной нашей одноклассницы отец — член комитета. Она рассказала про конкурс одной из учительниц, а та вздохнула и решила, что лучше выделить конкурсанток, чтобы весь поток не провалился на экзаменах.

— Чтобы не провалился на экзаменах?

— Ну, ведь в старших классах учится больше ста девушек, и все они думают о том, как выглядят…

— А… — протянула Тори.

И ее одолели новые волнения. Даже при том, что Тереза — серьезная девушка, ее мысли могут быть отвлечены от занятий в выпускном классе в сторону нарядов и всех переживаний, связанных с фестивалем.

Тори была так молчалива за ужином, что Тереза вошла вместе с ней в ее комнату.

— Подвинься, — приказала она и устроилась на кровати Тори.

— Что ждет красавиц впереди? — спросила Тори.

— Всё — путешествия, известность, контракты и так далее. Ах, Тори, если бы я стала королевой, то и вы с Дэном смогли бы сразу пожениться.

— Почему?

— Потому что я уже бы смогла обеспечить себе будущее. Вам не пришлось бы волноваться о том, чтобы я хорошо успевала в колледже и получила хорошую должность. У меня было бы все, что надо. Это как сразу начать карьеру без того, чтобы учиться перед этим.

Тори покачала головой.

— Послушай, милая, — сказала она. — Национальные конкурсы красоты — это одно дело; мелкие мероприятия, как наше, — это нечто совершенно другое. Все, что может получить девушка от победы на таком фестивале, — это лето, полное веселья, и разочарование после того, как лето кончится.

Тереза разразилась дерзким хохотом:

— Я не прочь повеселиться одно лето прежде, чем тащить лямку карьеры.

— Прекрасно. — Тори сдержала вздох. — Я помогу всем, чем смогу.

Она сильно сомневалась в том, что Тереза может выиграть.

На следующее утро в офисе царило столпотворение. Повсюду суетились люди, раздавались звуки электрической пилы, скрип досок, не желавших, чтобы их отрывали от привычных мест, протестующий визг гвоздей.

В этой круговерти Креншоу дергали то в одну сторону, то в другую. Однако он заметил Тори, жестом позвал войти в свой кабинет и запер дверь.

— Каждый член клуба думает, что ему суждено сделать этот фестиваль успешным. Вы с ними не справитесь, вы слишком молоды. Кроме того, я хочу, чтобы вы провели большую часть дня в административном центре и провели исследования для сегодняшнего вечернего собрания, которое совершенно выйдет из-под контроля, если я не буду располагать фактами.

Он резким движением протянул Тори купюру, велел выписать счет-фактуру и непременно потратить все эти деньги, ведь ей потребуется как следует питаться весь этот день.

Она услышала особенно громкий скрежет позади себя и содрогнулась. Креншоу явно затеял сооружение заднего выхода из кабинета.

— Думаю, вертолет подошел бы лучше, — серьезным тоном сказала Тори и оставила Креншоу, который смотрел на нее так, будто она переметнулась в стан его врагов.

Большую часть дня Тори пробыла в местном отделении одной газеты Сан-Франциско, методично просматривая материалы и делая многочисленные записи.

Затем она побывала в Коммерческой палате и встретилась с менеджером, который то и дело вздыхал, качал головой и повторял: