— Кай расстраивается, что я не рассказываю ему о произошедшем на ферме. Последнее время он каждое утро заходит ко мне в комнату и пытается заставить меня поговорить с ним. Раньше при каждом прикосновении Кая чувствовалось, что он не может сдержаться, что с трудом отрывает от меня свои руки. Казалось, его все еще тянет ко мне, и он не может с этим бороться, — ее лицо морщится, словно эти слова причиняют ей боль. — А сегодня мне показалось, что он использовал свое прикосновение, пытаясь чего-то добиться от меня. Я понимаю, Кай хватается за соломинку, но я не хочу, чтобы случившееся перечеркнуло наше с ним прошлое. Я не позволю им забрать у меня еще и это.

— Безусловно, он расстроен. Но ведь предельно ясно, что ты ему небезразлична. Ты же знаешь, Бёрк все поймет, если вы откроетесь ему, верно?

Тиган оглядывается и бросает взгляд на верхний этаж. Я почти синхронно с ней повторяю ее движение. На втором этаже возле окна стоит Кай и настороженно смотрит на нас. Дикое напряжение и беспокойство отражаются в каждой черте его лица.

— Кай давно хотел рассказать о нас Бёрку. После того, как нас чуть не поймали, он пришел ко мне. Но я отговорила его.

— Но почему?

— Мне было страшно. Я боялась реакции Бёрка. Боялась разрушить их дружбу. Боялась, что мы с Каем не справимся, когда перестанем быть секретом. Тогда Кай поставил точку на наших отношениях. Сказал, что так больше не может продолжаться. Пока мы не расскажем все Бёрку. Я запаниковала, а Кай отстранился от меня.

Мы одновременно оглядываемся на окно, в котором виден Кай. Он, возможно, догадывается, что тема нашего разговора — он.

— С тех пор мы больше не возвращаемся к этой теме, просто избегаем ее. И с тех пор я имею удовольствие наблюдать, как девицы периодически заходят и выходят из его спальни, — она вздрагивает, и ревность овладевает ее голосом. — Признаюсь, мне это не казалось забавным. Знаю, я сама виновата. Кай хотел быть со мной. И он хотел рассказать об этом Бёрку. Но я струсила и отступила. А теперь боюсь еще больше. Ведь я уже совсем не та девушка, с которой Кай тайком тогда встречался. И вовсе не та, кем была всего лишь несколько месяцев назад. У нас с Каем нет будущего.

Может, она уже и не та. Но для Кая, уверена, это не имеет никакого значения.

Он как никогда заботится о ней.

Но Тиган сама должна увидеть это.

Глава 20

Бёрк

— Как все прошло с Тиган? — спрашиваю я Пейси.

— Она ненадолго выходила на улицу. Думаю, ей это немного помогло. Но ей все же понадобится какое-то время.

— Она говорила с тобой об этом?

— Нет, не совсем, — Пейсли уклоняется от прямого ответа.

Я киваю, зная, что на самом деле это «не совсем» означает «немного». Но не собираюсь настаивать. Тиган должна открыться хоть кому-то. А мне не нужны подробности. На самом деле, я не уверен, что смогу с ними справиться. Меня до сих пор преследуют ее крики с той записи.

— Нам нужно поговорить. Сегодня кое-что произошло.

— Черт, мне не нравится, как это звучит.

— Это касается твоего приемного отца, Джозефа Коллинза.

— Джо? Это он стоит за всем этим?

«Если бы все было так просто!»

— Нет. Он не имеет никакого отношения к похищению или угрозам. По крайней мере, в пределах той информации, что мы сейчас имеем. Сегодня утром Каллен обнаружил его крадущимся по дому. Он собирается нас шантажировать.

Пейсли качает головой, но выглядит ничуть не удивленной.

— Вот уж никогда бы не подумала, что он станет тратить свое время или усилия, чтобы отыскать меня. Но почему сейчас?

— Насколько я понимаю, один из его приятелей некоторое время был клиентом Брэйлин. Мужик узнал ее и сообщил Джо. Тот стал искать ее, но вместо этого наткнулся на тебя. И стал следить за тобой, когда узнал, что ты живешь здесь.

Пейсли и Брэйлин выросли в соседнем городе. Джо прожил там всю свою жизнь. Скорее всего, он что-то знает о нас с Каем. Даже если это не совсем так, он мог легко и с уверенностью предположить, что у нас водятся приличные деньги. Достаточно лишь посмотреть на наш дом.

— И где же он?

— На складе. Они ждут, пока я решу, что с ним делать.

— А чем он собирается нас шантажировать?

— Понятия не имею. Он сказал, что расскажет это только тебе. Причем, с глазу на глаз.

— Похоже, нам пора на склад.

— Да. Мы отправимся туда через несколько минут. Ты не знаешь, где Кай?

— Э-э-э, я не уверена.

— Найди его и введи в курс дела. Встретимся через несколько минут у входной двери.

Мне срочно нужно немного выпить, прежде чем я начну разбираться с этим дерьмом. Это тот человек, от которого Пейсли когда-то сбежала. Он не был добр с ней. Теперь же он вернулся, чтобы создать еще больше проблем. Я даже некоторое время раздумывал говорить ли Пейсли о его появлении.

Большая часть меня хочет избавиться от него так, чтобы моя девочка никогда не узнала об этом. Но если я хочу, чтобы она всегда была со мной, то не должен скрывать от нее что-либо. Во всяком случае, не такие большие секреты, как этот. От меня потребуются приличные усилия, чтобы я не разорвал этого мужика на части прямо у нее на глазах. Но с его убийством, к сожалению, придется повременить.

Выпив виски, я ставлю пустой стакан на стойку и направляюсь к двери. Хочу подождать Пейсли там. Теперь я чувствую себя намного спокойней.

— Готова? — спрашиваю я у моей девочки, не сводя с нее глаз.

— Думаю, да, — отвечает она немного неуверенно.

Пейсли смотрит на склад с пассажирского сиденья моей машины. Внутри — человек, от которого она когда-то сбежала, и девушка, с которой она сбежала. Они оба предали ее. И что же теперь этому мужику от нее надо?

— Тебе не обязательно иметь с ним дело, если не хочешь. Я позабочусь о том, чтобы он больше никогда не беспокоил тебя.

Пейсли качает головой, подтверждая то, что я и так уже знаю. Она хочет разобраться с этим дерьмом. И я уважаю ее решение. Я искренне восхищаюсь своей малышкой.

— Значит, решено. Идем, — и я первым выхожу из машины.

Она нехотя делает то же самое, но замирает, не сделав ни шага. Я подхожу к ней и беру ее за руку. Мы идем рядом, но она останавливает меня, прежде чем я успеваю открыть дверь склада.

— Никак не могу понять, чем он может меня шантажировать. Пока мы жили в его доме, он довольно редко видел нас. И никогда не искал с нами встречи, если только не хотел выплеснуть на нас свой гнев. Что он мог знать? — я открываю рот, чтобы ответить, но Пейсли поспешно прерывает меня. — Мы всегда были уязвимы. Я понятия не имею, какой козырь у него в рукаве, но хочу быть уверена, что ты останешься на моей стороне, чего бы он ни наговорил. И прежде, чем мы войдем туда, хочу убедиться, что услышанное не изменит твоего отношения ко мне.

Я тяну ее за руку и притягиваю к себе.

— Детка, ни один человек не может сказать мне ничего такого, что повлияет на мои чувства к тебе. Ты знаешь, что я делал ужасные вещи, но, тем не менее, это не оттолкнуло тебя. Твои скелеты рядом со мной в полной безопасности. Я унесу их с собой в могилу. Ничто в мире не способно разрушить мою любовь к тебе.

Ее закушенная губа вырывается на свободу, а прорезавшие лоб маленькие морщинки разглаживаются. Пора встретиться лицом к лицу с тем, что нас ожидает.

— Ладно, пошли.

Внутри мы находим привязанного к стулу Джо и в нескольких футах от него Брэйлин в таком же виде. У обоих во рту кляп. Предельно собранная Брэйлин сидит спокойно, в то время как Джо, не переставая, рычит, пытаясь выбраться из пут. Несколько человек располагается по углам склада. Каллен с суровым выражением на лице стоит позади пленников, скрестив на груди руки. Похоже, у нас намечаются зрители.

Я позволяю Пейсли взять инициативу на себя. Это ее скелеты. Она должна разобраться с ними сама. Физически ей ничто не угрожает, поскольку здесь целая команда парней, да и я наблюдаю за ней. Пейсли на мгновение закрывает глаза и делает глубокий вдох. Ее руки прижимаются по бокам, а пальцы сжимаются в кулаки, пока она готовится встретиться лицом к лицу с человеком, от которого сбежала много лет назад. Джо смотрит на нее так пристально, что мне хочется вырвать у него глаза и засунуть их ему в глотку. Я встаю рядом с ним, собираясь вытащить его кляп, потому что не хочу, чтобы Пейсли прикасалась к этому уроду. Я жду, когда она будет готова услышать то, что он хочет ей сказать. Я не дам ему заговорить ни минутой раньше.

— Шесть лет. Я прожила в твоем гребанном доме шесть долбанных лет. И за это время ты ни разу не проявил ко мне ни малейшей заботы, — Пейсли, наконец, открывает глаза и смотрит прямо на ублюдка. — Мы были грязными, голодными и напуганными. Ты не позволил нам получить образование. Зато ты всегда позволял своим друзьям-наркоманам исподлобья смотреть на нас и делать все, что им заблагорассудится. Мы частенько становились боксерскими грушами — всякий раз, когда ты был зол и не мог достать дозу, — она бросает быстрый взгляд на Брэйлин, которая не спускает с нее глаз. — Жизнь в твоем доме была настолько невыносима, что нам с Брэйлин пришлось бежать. Мы предпочли непредсказуемую жизнь на улице стабильности в твоем гребанном доме. А сейчас у тебя хватило наглости прийти и угрожать мне? У тебя вообще есть душа?

Пейсли кивает мне, и я тут же вытаскиваю кляп изо рта Джо. Он сплевывает, и слюни стекают по его подбородку. Затем он делает то, от чего внутри меня вспыхивает неудержимый огонь. Он… смеется. Пейсли выплескивает ему в лицо все накопившиеся в ней суровые обвинения, а он не выказывает ни малейшего раскаяния. Он смеется ей в лицо. Надрывный кашель заядлого курильщика чередуется с приступами хриплого хохота.

Пейсли бледнеет, и гнев бушует во мне, пытаясь вырваться на свободу.

— Хватит драматизировать, сучка. Ты была нежеланным ребенком. А я дал тебе крышу над головой. Вы обе ушли, но причины этого не имеют ко мне никакого отношения. Так что, бл*дь, не строй из себя жертву.

— Мы ушли, спасаясь от тебя. Других причин не было.