— Я слышала, Бенджамин Мортон собирается специально для тебя запускать новый фильм? — обратилась Мадлен к Марти.

— Вроде да, — неопределенно сказала Марти.

— Он многое ради нее может делать и всегда делал, — с вызовом сказала Холли.

Мадлен вежливо улыбнулась. О да, она знала, что Марти Кейл — всю жизнь огромная заноза в сердце потрясающего Бенджамина Мортона.

— Очень рада за тебя, Марти, — сказала Мадлен таким сладким голосом, что Марти и Холли почуяли недоброе.

— А какое это имеет к тебе отношение? — осторожно спросила Холли.

— Самое прямое, — вновь улыбнулась Мадлен. — Продюсер — мой муж.

— А-а, — с облегчением протянула Холли, — и только-то.

Марти молчала. Она знала, что представление только в самом его начале.

— Нет, не только-то, — сказала Мадлен. — Я обожаю играть отрицательные персонажи.

— Это ты к чему? — напряглась Холли.

— К тому, — Мадлен выдержала интригующую паузу, — что отрицательную героиню буду играть я.

Холли осторожно посмотрела на подругу, а Марти грустно подумала, что мороженое сегодня безнадежно испорчено.

К вечеру Ричард Дармер и Бенджамин Мортон имели честь лицезреть Марти Кейл в особняке Ричарда.

Марти в ярости шла по краю бассейна. Бенджамин встал и пошел ей навстречу.

Но Марти могла в данный момент и слона сдвинуть с дороги, а потому она попыталась столкнуть Бенджамина в бассейн. Бенджамин был большой и сильный, и у нее ничего не вышло.

— Черт возьми, Бенджи, назови мне хотя бы три причины, по которым я хотела бы играть в одном фильме с Мадлен Кроу! — заорала Марти.

Бенджамин не был готов ответить на этот вопрос. А ведь он говорил Ричарду, что Марти не обрадуется.

Ричард поднялся с шезлонга, ему нужно было выручать Бенджамина.

— Первая причина: ты любишь, когда в твоей жизни присутствуют острые ощущения, — загнул палец Ричард.

— Зачем мне острые ощущения в виде Мадлен Кроу?

— А острые ощущения на то и острые ощущения, потому что их не выбирают, — выкрутился Ричард.

Марти помолчала.

Бенджамин смотрел на ее нахмуренный лоб и единственное, что он хотел на сей момент, это припасть к ее лбу губами. А больше он вообще ничего не хотел.

Ричард, несмотря на все его горе последних дней, был более мобилизован.

— Во-вторых, — сказал он и, загнул еще один палец, — отрицательная героиня на то и отрицательная героиня, она должна вызывать антипатию у всех.

— Ничего подобного, — возразила Марти, — у нас полно великолепных актрис, способных сыграть кого угодно, от царицы Египта до отрицательной героини в незатейливой любовной мелодраме.

— Марти, я тебе сейчас все объясню, — сказал Бенджамин.

— Я не с тобой разговариваю, Бенджи.

— Марти, Бенджи добыл в этот фильм Билла Колмана и Питера Голда, — сказал Ричард.

— Правда?

— Правда, — кивнул Ричард.

Но Марти не собиралась сдаваться.

— А без Мадлен Кроу ему слабо было их добыть?

— Да, слабо, потому что нам помогал Дэвид Кроу.

— Так это он втюхал вам свою ненаглядную женушку?

— За здорово живешь втюхал, Марти, — грустно уточнил Ричард.

Он подошел поближе к Марти, и они оба с сожалением посмотрели на Бенджамина.

— Бенджи вчера прямо в одежде упал в мой бассейн по доброй воле, когда узнал, что Дэвид Кроу втюхал нам Мадлен, — вздохнул Ричард.

Марти покачала головой, потом потянулась, поцеловала в щеку Ричарда и, не глядя на Бенджамина Мортона, пошла к воротам.

— Марти, а как Холли?! — бросил ей вслед вопрос безутешный Ричард.

Но Марти в ответ только отрицательно покачала головой и даже не обернулась.

Ближе к ночи Бенджамин Мортон и Ричард Дармер опять сидели в шезлонгах возле бассейна.

— Мне ведь в этом году пятьдесят, Ричард, — говорил Бенджамин.

— Да, я знаю, — отвечал Ричард. — И мне ведь тоже, Бенджи.

— Надо бы отметить с размахом.

— Да как же с размахом, когда кругом такое? И у тебя, и у меня.

— Да-а.

А еще чуть позже домработница Ричарда говорила им:

— Я вам не нужна сегодня? А то уже поздно, а мне завтра рано вставать. Вы сами тут управитесь?

Бенджамин и Ричард в два голоса отвечали:

— Конечно, мы сами управимся, не впервой. Наливай, Бенджи.

— Уже налито, Ричард.

Выпили. Закусили. Помолчали. Посмотрели на воду в бассейне.

Марти Кейл была женщиной-загадкой, женщиной-поэзией. С большими серыми глазами и тонкой ранимой душой. Женщина, которая играла с судьбой и не хотела жить во власти обстоятельств.

В кино Марти снималась редко, но метко. За каждый свой фильм она отвечала головой и никогда не шла на поводу у времени, моды и режиссеров.

Однако с Бенджамином Мортоном ее связывали особые отношения. Они знали друг друга еще с тех пор, когда их семьи жили на одной улице и у их родителей не было за душой ни цента.

Бенджамин был старше Марти почти на десять лет и никогда не воспринимал ее всерьез. Он воспринял ее всерьез, когда однажды приехал в родительский дом на Рождество и увидел, что ей исполнилось восемнадцать лет.

С тех пор Бенджамин Мортон заболел Марти Кейл. К тому времени она уже училась на актерских курсах, и некоторые режиссеры планировали дружить с ней гораздо ближе, чем хотелось бы их ревнивым женам.

Да и сам Бенджамин к тому времени был уже безнадежно женат в первый раз. Но ведь он не мог даже предположить, что у него под боком растет такая красота, тайна и загадка, как Марти Кейл.

Тогда Бенджамин немедленно развелся в первый раз. И тут же бросился обхаживать Марти Кейл.

Но Марти была гордая птица. И не так-то просто было прервать ее полет.

Поэтому у Бенджамина сразу ничего не вышло. Не вышло у него и потом.

Вокруг Марти уже водили хороводы люди не последней величины из мира кинобизнеса. Но дело было совершенно не в этом.

Марти просто боялась заглянуть в свою душу и поверить Бенджамину Мортону. Это же кинобизнес. А раз тут ничего не может быть постоянного, тогда не нужно ничего вообще.

Так рассуждал ее разум. А душа была закрыта и молчала.

Марти Кейл вышла замуж за первого встречного из кинохоровода. Им оказался режиссер Джордж Харвис.

Джордж Харвис был не последний человек в мировом кинематографе. И у него было много дел и забот.

А потому сразу после свадьбы он отнес Марти на руках в их совместное семейное гнездышко и уехал выполнять свой кинематографический долг перед всем остальным миром. Через год Марти родила очаровательную дочь Ребекку.

И Марти была очарована этим обстоятельством года четыре. Пока не обнаружила, что к безразмерной кровати Джорджа Харвиса стоит большая очередь, начиная от блеклых помощниц операторов и заканчивая звездами не последней величины.

Марти подала на развод. Джордж Харвис был благородным мужчиной, а потому он оставил бывшей жене и дочери большой дом с садом, бассейном и прислугой Дилси.

Бенджамин Мортон к тому времени был с горя женат второй раз. Но он развелся сразу же, как только узнал о разводе Марти Кейл. Вернее, он, как благородный мужчина, сделал все, чтобы его вторая жена до сих пор думала, что это она ушла от него.

И Бенджамин вновь бросился к ногам Марти. Но Марти сказала, что отныне дорожит своим одиночеством и ей нужно время для восстановления душевных сил.

Бенджамин заверил, что готов дать ей столько времени, сколько нужно. И укатил на другую сторону земного шара доснять свой очередной фильм.

О свадьбе быстро восстановившейся Марти Кейл с музыкантом Харви Телором он услышал на другой стороне земного шара в новостях. Видимо, музыкант Харви Телор сумел быстренько сыграть на струнах израненной души Марти Кейл веселую балладу о вселенском счастье на земле.

Тут уж Бенджамину пришлось с горя жениться в третий раз. Хотя на фотографиях в газетах он выглядел безмерно счастливым человеком.

— Вот и верь после этого мужчинам, — грустно сказала Холли Дармер Марти Кейл, разглядывая эти фотографии. — А ведь обещал любить тебя и только тебя, пока Земля не сойдет с орбиты.