Невидимые в темноте глаза цвета воды океана под солнцем.

То, на что хочется смотреть больше всего на свете.

========== Кудо Мицуру. Нью-Йорк—Токио, рейс номер NH 6453 ==========

«Повезло, что примчался на регистрацию последним. Не пришлось в переходе спотыкаться об чемоданы и детишек с рюкзаками…» — при мысли о детях Мицуру невольно вздрогнул, вспомнив недавнюю лихую наездницу. Вывихнутое плечо согласно поддакнуло уколом боли, мол, точно, хватит на сегодня детей… и чемоданов тоже не надо.

— Добро пожаловать на борт, мистер Кудо! — при виде Мицуру заученно-лучезарная дежурная улыбка стюардессы превратилась в по-настоящему радостную. Молодого стюарда с момента его появления в «С-триал» вся женская половина штатных сотрудников, не сговариваясь, записала в любимчики. И больше всего девушки-бортпроводницы любили затевать с ним шутливые перепалки — никто лучше Мицуру не умел так забавно смущаться и смешно отшучиваться.

— Привет, Мэри! А где оркестр, цветы, красная ковровая дорожка?!

— Пока ты там прихорашивался, цветы завяли, дорожку моль слопала, а оркестранты разбежались! Ты бы ещё завтра на сегодняшний рейс приполз, копуша!

— Злюка… Сувениров от меня теперь не дождёшься!

— Ах, напугал! Да этих сувениров в Нарите хоть мешками покупай, сама себе подарю!

— Я тебе хотел особенный привезти!

— Уважаемый пассажир, пройдите в салон, не задерживайте вылет! Мэри, дай отмашку водителям, трап можно убирать, все уже на борту, — Стейси, старшая в сегодняшней бригаде бортпроводников, ловко подхватила Мицуру за здоровую руку. — Солнышко, пойдём-ка со мной!

— Куда?!

— Напоследок ещё раз переводчиком поработаешь.

— Чего-о?! Стейси, нет, я уже в отпуске! — Мицуру попытался вывернуться, но Стейси уже завела его за плотную занавеску рабочего отсека для бортпроводников.

— Я тебе, между прочим, элитное место забила, в первом ряду, так что будь душкой и не спорь с мамочкой!.. А то отшлёпаю! — Стейси и взаправду слегка хлопнула Мицуру чуть пониже спины, и тот от неожиданности выронил полупустую сумку.

— Что ещё за ролевые игры у меня на борту? — из кабины пилотов выглянул командир экипажа.

— Джон! Привет! Спаси меня от этой жестокой женщины, она заставляет меня работать!

— Привет, отпускник. Ничего не могу поделать, тут я со Стейси солидарен. Это твоё наказание. Гляньте на него, сматывается от нас на два месяца бока греть на пляже!

— Какой пляж?! Можно подумать, мне там дадут поваляться! Всё семейство соберётся, а родственнички у меня… Самые шумные в Японии! И вообще, мой родной город скоро на дне озера окажется, а вы!..

— Вот так новости… Ладно, потом расскажешь подробно. Когда кофе принесёшь. Стейси, строй своих девочек-мальчиков и за работу, скоро взлёт.

— Есть, командир! Мицуру, слышал приказ? Девочкам строиться и за работу!

— Я не девочка! — вспыхнул Мицуру.

Джон иронично задрал одну бровь и нырнул обратно в пилотскую кабину. Старшая стюардесса проводила командира заинтересованным взглядом. И что означала эта гримаса? Не произнесённое вслух надменное: «Вздумал перечить мне?» Или… какой-то общий для этих двоих секрет? Любопытство сгубило кошку, но со Стейси такой номер не пройдёт, пусть никто не надеется! За предстоящие тринадцать часов перелёта из Нью-Йорка в Токио, она наизнанку вывернется, но обязательно вытянет из Мицуру, что у них с Уайтом за общие секреты!

***

Продублировав объявления экипажа для пассажиров на японском, Мицуру едва успел плюхнуться в своё кресло и пристегнуться. Привычно сладко заныло под ложечкой, когда шасси самолёта оторвались от бетона взлётной полосы. Как только вспыхнула надпись на табло, разрешающая отстегнуть ремни, Мицуру откинул спинку кресла и сладко потянулся, стараясь не тревожить плечо. «Настал час мщения, ха-ха-ха! Моя очередь веселиться!» Стюард нажал кнопку вызова бортпроводницы и не отпускал, пока Мэри, кидая на шутника испепеляющие взгляды, торопливо пробиралась между рядами кресел.

— Принесите мне стакан воды, пожалуйста… — страдальческому виду парня мог бы позавидовать путник, умирающий от жажды в Сахаре.

— Да, сэр. Одну минуту, пожалуйста.

Когда Мэри принесла затребованную воду, Мицуру сделал совсем уж жалобное лицо и посетовал на жуткую боль в плече. Девушка сбегала за таблеткой анальгетика. Потом ещё за одним стаканом воды. Потом принесла сладкую булочку и молоко в картонной упаковке. Нажимая на кнопку в четвёртый раз, Мицуру понял, что пора закругляться, а то он будет первым пассажиром этого рейса, который освоит свободное планирование под крылом самолёта. Без парашюта.

— Будьте добры, принесите мне плед с подушкой… — на заискивающую улыбку надоедливого пассажира Мэри так кровожадно сверкнула профессионально-вежливым оскалом, что любой аллигатор с радостью записался бы к ней на мастер-класс.

— Конечно, сэр. Сейчас принесу.

Возвратившись в салон с охапкой спальных принадлежностей, Мэри первым делом резко нажала кнопку на подлокотнике кресла Мицуру, переводя его в лежачее положение. От неожиданности тот охнул и схватился за больное плечо.

Стюардесса тем временем ловко подсунула одну подушку под голову Мицуру, вторую — под его благодарно затихшую на мягком левую руку, накинула сверху плед и с ангельской улыбкой прошипела ему прямо в ухо:

— Мицуру, а теперь тебе лучше поспать… Когда командир попросит кофе, я тебя разбужу, уж будь уверен! — мстительно натянув плед на лицо Мицуру до самых бровей, Мэри с достоинством удалилась, вполне довольная предстоящим реваншем.

«Ох, Мэри, знала бы ты, какая у меня выдалась ночка… Ты права, детка… Спать… спать… спа-а-ать…»

Монотонный гул двигателей самолёта убаюкивал лучше всякой колыбельной. Боль в плече стихала под натиском достижений современной фармацевтики. Немного мешали соседи — у кого-то из пассажиров оказался на редкость неприятный визгливый голос. В полусне Мицуру выудил из кармана наушники и включил музыку на телефоне. Этот сборник он сам нарезал, сплошь мелодии без слов и звуки природы… Что там надо делать, чтобы быстро заснуть? Слонов считать? Или овец? Или просто считать до ста? Мицуру не пришлось считать даже до трёх, режим сна активировался на счёт «раз».

***

— Мицу-у, Мицуру-у…

Кто-то вынул наушники из его ушей и осторожно, но настойчиво тряс за плечо. По счастью, за здоровое.

— Брайан? Мы уже прилетели?

— Ещё нет, время первого ланча. Мицуру, надо отнести кофе Уайту… Мицуру, пожалуйста, давай ты, а?

— Джон опять мечет из глаз молнии, заставляя всех вокруг метать икру? — Мицуру выпутался из пледа, потёр занемевшую щёку. Надо же, выспался!

— Диспетчер отсигналил, что по нашему коридору идёт грозовой фронт. — Брайан торопливо сгребал плед и подушки. — Нам разрешили сменить коридор на максимально высокий, но в зону турбулентности всё равно попадём. Уайт сейчас на любое слово окрыситься может, ещё чашкой в меня запустит… Спаси меня, тебя-то он точно не тронет!

— И как вы собираетесь без меня два месяца с ним управляться?

— Не сыпь мне соль на открытую рану, Мицуру! Ты же пойдёшь сейчас? А?

— Потом притащишь мне какао и наш фирменный кекс… двойную порцию!

— Да хоть тройную!

— Слушай, а почему сегодня в бригаде только трое? Никто не согласился меня подменить, что ли?

— Нет, полный комплект. Просто Люси в эконом-классе вертится, там сегодня под завязку.

— Брайан, хватит болтать, пора подавать ланч, — Мэри сочувственно подмигнула Мицуру, и бортпроводники торопливо ушли в свой отсек. Мицуру поднялся и отправился следом за коллегами. Какао и кексы придётся отрабатывать, куда ж теперь деваться.

***

Когда пассажирам подают первый ланч, пилоты, покончившие с едой, уже готовы выпить традиционную чашечку кофе. За три с половиной года работы экипажа под командованием командира Уайта только Мицуру удавалось по какому-то тайному наитию определять нужный момент, когда нужно включать кофеварку и заскакивать в пилотскую кабину с крохотной чашкой на подносе. Вначале послеобеденный кофе подавался только в команде Джона, но постепенно в традицию втянулся весь лётный состав «С-триал».