— Ко мне, граф, ко мне… — старик гордо выпрямился. — Я надеюсь, инцидент исчерпан?

— Вы про гайдуков? Пустое! — махнул рукою поручик. — Я их вполне понимаю.

— Ну тогда, тогда… — от нетерпения Текели даже перегнулся в коляске. — Понимаете, граф, я еще в сорок восьмом неплохо владел саблей, но чтобы вот так, мгновенно… Как это вы?

— О, это действительно хитрый прием! Мой отец перенял его у одного из русских казаков. В шестьдесят третьем.

— У казака?… Не может быть! Вы должны показать его мне, граф! И поймите меня правильно, я не требую, я только прошу…

— С превеликим удовольствием! — поручик дружески улыбнулся Текели и, отобрав у гайдуков сразу две сабли, начал показывать. — Видите, граф, здесь вся хитрость в гарде. Клинок должен попасть в этот захват, и его остается только резко повернуть. Кстати, казачьи шашки такого захвата не имеют и к ним применить этот прием нельзя.

— О да, да, я знаю, кто такие казаки… — наверное, Текели вспомнил что-то, поскольку прикрыл веки и начал было мечтательно качать головой, но тут же встряхнулся. — Скажите, граф, чем я могу вам помочь?

— Чем? Только покажите, какая из дорог ведет к станции.

— Да вот эта, граф, — Текели показал рукой на проселок. — Но туда далеко.

— Далеко? — поручик на мгновение задумался и вдруг спросил: — Скажите, граф, а вы не могли б мне продать одного из ваших коней?

— Продать? — удивился Текели. — Но почему одного?

— Дело в том, граф, что я вижу, сколько стоит ваш выезд, а мы будем вынуждены просто бросить коня на станции. Не искать же мне покупателя на перроне…

— Ах молодость, молодость! — старик снова мечтательно зажмурился. — И вы считаете, что граф Текели продаст вам коня? Нет, не продаст. Конечно, я старик, но я все помню и понимаю… И поэтому просто дарю вам двух коней! Надеюсь, ваша невеста сможет удержаться в седле?

— Да, конечно… — девушка, которая успела уже кое-как привести себя в порядок, благодарно улыбнулась графу.

— Шарман… — расчувствовался Текели и сразу же приказал: — Миклош, коней!

Увидев, что гайдуки послушно слезают с лошадей, поручик наклонился к Текели.

— Граф, я ценю вашу шляхетность, но хочу кое-что предложить. Пусть кто-нибудь из ваших людей поедет с нами и заберет коней назад.

— Нет, нет, нет! Я же сказал, что все понимаю, — Текели важно поднял вверх палец. — Зачем двум влюбленным еще какой-то гайдук? Ну, а если кони вам нужны только до станции, то оставьте их на коновязи возле аптеки Зомбаи. Это рядом со станцией, а позже я пошлю кого-нибудь.

— Благодарю вас, граф! — поручик помог Терезе сесть в седло и, тоже вскочив на коня, воскликнул: — Желаю вам ста лет жизни!

— И вам счастья… — махнув им вслед, граф Текели закаменел, и еще долго-долго его коляска стояла на месте, а воспоминания уносили старика далеко в прошлое, в незабвенную молодость…

Гайдуки, столпившиеся вокруг, покорно ждали и зашевелились, лишь услыхав доносившийся откуда-то конский топот. Вероятно, граф тоже его услышал и потому недовольно повернулся на сидении.

— Кого там еще несет?…

На этот раз к графскому выезду приближался жандармский патруль, и старший, едва подъехав, приложил руку к козырьку.

— Извините, граф, вам сегодня утром никто подозрительный не встречался?

— Подозрительный? Нет. Пшел! — оторванный от воспоминаний Текели зло ткнул кучера в спину и, не глядя на жандармов, кинул спешенным гайдукам через плечо: — Возвращайтесь пешком!

Графская коляска покатилась дальше, оставляя за собой слегка растерявшихся жандармов и двух гайдуков, которым вовсе не нравилось предстоящее возвращение. Именно поэтому Миклош, выждав, пока коляска отъедет подальше, обратился к жандарму:

— Кавалер… Вы случайно не красавчика с девкой ищете?

— Ну, допустим… — старший патруля подозрительно покосился на гайдука. — А тебе что-то известно?

— Мне нет, — пожал плечами Миклош. — Я только знаю, что граф только что встретил двух таких и подарил им наших коней. Они, вишь ты, спешат на станцию…

— Что? Встретил и подарил? — жандарм покрутил пальцем у лба. — Ты, парень, часом не того?

— Кто тут того, я не знаю… — скривился гайдук. — Но они обещали оставить коней у аптеки Зомбаи, хотя, думаю, поскакали они прямиком в цыганский табор.

— Цыгане? — встрепенулся жандарм. — Это тот табор, что стал тут недавно?

— Он, других нет, — подтвердил гайдук и на всякий случай добавил: — Но это только мне так кажется…

Какое-то время жандарм обдумывал услышанное, потом махнул нагайкой, и патруль послушно зарысил вслед графскому экипажу…

Тереза и Ян прискакали на станцию примерно через час. На первом же перекрестке поручик придержал коня и, оглядев мятое платье Терезы, заметил:

— Смотри, вон там вроде лавка… Зайдем, переодеться надо.

Хозяин крошечного магазинчика, завидев у себя на крыльце столь ранних посетителей, сначала удивился, но тут же вспомнил про коммерческий интерес и вежливо пригласил:

— Прошу. Прошу. Что бы вы хотели?

— Мы гости графа Текели, — небрежно бросил поручик и, заметив, что имя произвело должное впечатление, закончил: — А у него такие кони! Короче говоря, нам по дороге пришлось сушиться и, сами видите…

— О, понимаю, понимаю… — хозяин рассыпался в любезностях. — Что желаете? Привести себя в порядок? Или может?… Но, извините, у меня тут только для селян…

— Народный костюм? — поручик сделал вид, что задумался. — А что… Вид у него, весьма экзотический, не так ли, дорогая?

Тереза, не понимая, для чего Ян выдумывает какие-то небылицы, молча пожала плечами, однако поручику этого было достаточно, и он повернулся к владельцу.

— Решено, мы покупаем у вас два селянских костюма! И не возражай, дорогая… — поручик повернулся к девушке и, хотя она не сказала ни одного слова против, начал ее убеждать: — Лучшего маскарадного костюма на сегодняшний бал и быть не может! А чтобы ты убедилась, предлагаю сразу переодеться.

Уже через четверть часа Тереза и Ян, переодетые в местных селян, вышли из магазинчика в сопровождении хозяина, просто пораженного их щедростью. Обратив внимание на то, что даже лавочник не сводит восхищенного взгляда с Терезы, которой наряд на удивление шел, поручик усмехнулся:

— Ну что, дорогая, ты довольна?

— Так, — улыбнулась Тереза. — Мне нравится!

Поручик помог ей сесть в седло и, принимая от лавочника сумку с их собственной одеждой, вроде как между делом поинтересовался:

— А что, любезный, тут поблизости аптеки нет?

— Конечно, есть, — придерживая стремя поручику, лавочник поклонился. — Аптека Зомбаи. Сюда в переулок, рядом с коновязью. Увидите сразу.

И верно, поручик заметил коновязь сразу же, как только они завернули за угол дома. Однако вместо того чтобы подъехать к ней вплотную, поручик остановил коней на приличном расстоянии и, помогая Терезе сойти с седла, сказал:

— Ты тут побудь. В аптеку я сам зайду.

Тереза молча согласилась, а поручик подъехал к коновязи, старательно привязал коней и, пройдя в здание аптеки, украшенной яркими эмблемами, стянул с головы шапку.

— Я извиняюсь, кто тут будет господин Зомбаи?

— Ну я… — провизор, торчавший за прилавком, важно задрал подбородок. — Чего тебе?

— Я со станции… — поручик еще раз поклонился провизору. — Коней тут привязал. Там гости графа Текели на них приехали, велели сказать, за ними приедут…

— Что? Кони графа Текели? — всю провизорскую важность словно корова языком слизнула, и он сразу захлопотал. — Ты иди, иди, я сам ими займусь!

Пока поручик, кланяясь, отступал к двери, снаружи загудел мотор, и вдоль аптечной витрины проехал, медленно останавливаясь, длинный желтый автомобиль. Минутой позже звякнул входной звонок, и в аптеку ввалился ражий детина в желтой кожаной куртке и таком же картузе с нацепленными поверх козырька очками-консервами.

— Аптекарь! — рявкнул он от порога. — Бензину для графа Сегеди!