- А почему нет? Может, эти-хлориане вырабатывают какие-то питательные вещества...

- Для чего? Ускорить проведение возбуждения по нерву? Люк, хочет того человечество или нет, но в этой Галактике мы – далеко не самые быстрые и выносливые существа. Те же ботаны и все семейство, к которому относится их раса, быстрее человека по определению. Это определяется особенностями нервной организации. Что ты знаешь о рефлексах?

- Ну, то, что говорили в школе. Ответная реакция на внешнее воздействие:

- Сойдет для начала. Так вот, чтобы человек отреагировал, информация о «воздействии» должна попасть в мозг, обработаться, и затем – уже другим путем – попасть к мышцам и прочим органам. Пока доступно?

- Вполне.

- Отлично. Так вот, скорость этого процесса зависит от свойств нерва – его толщины, длины и.т.д. Но большая часть задержки в реагировании приходится на моменты «переключения». Ибо нерв – это не один непрерывный шнурок – процесс скорее напоминает движение по дороге с развилками, на каждой из которой стоит пропускной пункт. Соответственно, чем больше раз проверяют документы, тем больше времени надо, чтобы добраться. Число же развилок – базовая характеристика вида. Где бы ни родился человек, чему бы он ни учился, его тело устроено именно так. Именно поэтому мы можем ботанов обмануть, подловить, но – не опередить. Потому что у этого ВИДА скорость реакции больше, чем у нашего. И «пропускную систему» не отменить, даже если у «курьера» жизненно важное донесение. Это актуально для всех, кроме форсъюзеров. Они как будто живут по другим физическим законам или в другом времени, – Линнард встряхнулся. – Но – извини, я загружаю тебя вопросами, вместо ответов. Знаешь, тебе стоило бы расспросить того, кто имеет больше практического опыта в этих материях... тем более что теория тут запутана, и мне, как врачу, не понятна до конца.

- Я склонен, вообще, усомниться в наличии какой-то стройной теории. Даже Вейдер, говоря про Силу, вдарился чуть ли не в мистику. А он показался мне ярко выраженным прагматиком.

- Да, он такой... но что же ты хочешь узнать? Я, конечно, могу рассказать пару сплетен о возможностях Силы, но затрудняюсь сказать, как это поможет. Тебе, уж прости, надо учиться у профессионала.

- В том-то и соль, что меня не вдохновил ни один из кандидатов.

- Даже Сид?

- Ах, значит я прав: он форсъюзер. А разве он хочет меня обучать?

- В смысле?

- Мне показалось, наши разговоры – для него просто досуг.

- Ну, думаю, чистого досуга у него нет уже давно.

- Тем более. Не думаю, что обучение – такая легкая вещь, чтобы провернуть его между делом. У Вейдера, как я понял, тоже куча всяких обязанностей, да и отношения наши строятся с таким скрипом, что просто жуть! Боюсь, что мы слишком разные и ему быстро надоест работать нянькой... уже надоело, судя по скорости его отлета на Альдераан.

- Это был приказ Императора, – напомнил Линнард.

- Он мог взять меня с собой – если бы действительно хотел. Любые приказы можно исполнить по-разному.

- Может, он боялся за тебя. Там же не прогулка планируется.

- Может, не может... к чему гадать? Я вижу, что он... избегает лишнего сближения. Нет, я без обвинений. Просто – это трудно, вот так...

- А что ты к нему чувствуешь? – Линнард давно хотел задать это вопрос.

- Чувствую? Ну, я знаю его слишком плохо... но, вероятно, благодарность. Кто бы его упрекнул, оставь он меня на Татуине? Я ведь ему никто, – «ну, в этом ты заблуждаешься», – подумал Линнард. и Люк, будто услышав фразу, поправился: – Ну, или – почти никто. Незнакомец, от которого одни хлопоты. За последнюю неделю я столько всего узнал... попробовал. А, не будь Вейдера, – гнил бы на Татуине до скончания веков. Растратился бы на пустые мечты с нулевым результатом. У нас там много таких... мечтателей. Знаете, доктор, скорее всего, я тоже прагматик. И свои возможности оцениваю вполне здраво. Чтобы вырваться с Татуина своими силами, нужно быть изворотливым и целеустремленным как... ну, как Император, наверное. Столько препятствий на пути преодолеть... наверное, я бы отступил.

- Ну, человек редко знает, на что он действительно способен. А вот как станет нужно, и...

- Да? А сколько тех, кто при малейших сложностях складывают лапки на груди и сетуют на судьбу? Я, может, и не такой беспомощный, но и такой героической силы – идти, сметая все препятствия, во мне нет.

- Ну, умный в гору не пойдет...

Люк рассмеялся:

- Да, доктор. «Умный» прицепится к Лорду Вейдеру и еще будет сетовать на невнимание с его стороны.

- Ну, я же не в упрек...

- Знаю. Но – факт есть факт. Он занят. Ему – не до моей учебы. А Бен... – Люк сдвинул брови и помрачнел. – Хотел бы я встретить его и спросить: «Почему?». Я же знал его всю жизнь... хороший старикан был, разве же можно столько лет притворяться? Или люди могут быть хорошими в одних вещах и отвратительными в других?

- Ну, мир же не черно-белый. Не в сказке живем.

- Вы правы, сэр... правы. Но мне так хочется определенности... – Люк на мгновение запнулся, а потом резко сменил тему: – Доктор, а что будет с экипажем «Сокола»?

- Они решили обходными путями, манипулируя тобой... – начал возмущаться врач, но Скайуокер неожиданно твердо возразил:

- Нет. Мне самому интересно.

- Они тебе понравились?

Люк задумался, но потом все же решил ответить честно.

- Да.

- Их судьба мало зависит от меня. Но, судя по косвенным признакам, им сойдут с рук все приключения в столице. А вот что касается Главкома, я не в курсе его первоначальных планов. Поэтому...

- А почему вы решили, что им сойдет с рук? И главное – что?

- Скажем так: твои новые друзья сунули нос туда, куда их никто не просил. И узнали гораздо больше того, что хотели. Без подробностей, сам понимаешь. А почему я решил, что их простили за беспорядки в столице? Все просто: в противном случае за ними пришел бы челнок и отвез в столицу, в тюрьму. Дело их разбиралось на самом высоком уровне.

- На уровне Вейдера?

- На уровне Императора. И пощадил их именно Палпатин.

- А... Вейдер? – Люку неожиданно вспомнились все туманно-обтекаемые словесные конструкции, которые Хан употреблял в отношении Главкома. Не то, чтобы юноша сомневался в опекуне, просто он только сегодня, произнеся это вслух, осознал, насколько мало его знает.

- Не знаю, Люк. Знаю только то, что если бы он желал их смерти, они бы уже были мертвы. Так что... – Линнард вполне отчетливо зевнул.

- Ладно, док, извините, что так поздно.

Люк подошел к своей каюте и увидел принцессу, которая, задремав, сидела, прислонившись к входной двери.

- Ле-я, – осторожно позвал он.

«Как это приятно – вот так называть ее по имени», – подумал юноша, – и тут же одернул себя: – «Ты замечтался, дружище. Что у принцессы общего с таким как ты? И потом – она девушка Хана».

Неписаный кодекс мужской чести в таких случаях предписывал смотреть в другую сторону, но противный внутренний голосок твердил: «Она пришла к тебе!». «Вряд ли для романтики», – твердо ответил себе Скайуокер. Девушка ему нравилась, очень нравилась. Но он затруднялся определить, готов ли пожертвовать зарождавшейся дружбой с Ханом ради нее. Он всегда думал, что любовь, это как удар грома. А Лея: Лея как будто была рядом всегда.

В этот момент персона, занимавшая все мысли юного Скайуокера, подняла голову и непонимающее уставилась на Люка. А, узнав, приветливо кивнула и слегка потянулась.

- Я, кажется, уснула, – улыбнулась она.

- Если бы я знал, что меня ждут... – не договорив, Люк протянул руку, помогая девушке подняться, другой открывая дверь, – добро пожаловать. Не смотри на беспорядок.

Беспорядком был брошенный на стол раскрытый рюкзак.

- Ой, а что это? – Лея подошла к столу. – Древний меч?

- Ну не такой он и древний, – отозвался молодой человек.

Она повертела рукоятку.

- Осторожно, там кнопка, не нажимай ее – напряженно произнес Люк.