Последнее, что он увидел перед тем, как закрылись двери, было растерянное лицо Мины. На нее, конечно, много всего свалилось. Джон выбросил сестру из головы и стал вспоминать, как его поцеловала Тейлор Маккензи — это было куда приятнее.

И очень своевременно. Переключение с Мины на Тейлор — о чем он знать, конечно, не мог — спасло ему жизнь во время этой поездки.

Глава тридцать четвертая

17.00, 16 апреля, пятница.

Парк-авеню, 910.

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.

Убедившись, что в вестибюле графини нет, Мина ринулась к лифту.

Невероятно! Она благополучно проскочила мимо швейцара — дежурил, к счастью, не Прадип — и вызвала лифт. Эта неделя — настоящие американские горки: вниз, вверх, опять вниз. Не знаешь, чего и ждать, но сейчас, похоже, она опять на подъеме.

Двери, уже начавшие закрываться, придержала знакомая, в бриллиантовых кольцах рука, и голос с южным акцентом воскликнул:

— Йо-хо! Мина?

Графиня, сама невинность, в персиковом костюме и шляпе того же оттенка, держала в руках пакеты от Бергдорфа-Гудмена.

— Привет, Мэри Лу, — покорно ответила Мина. Хорошо, что плащ застегнут и подпоясан — авось соседка не разглядит, что на ней вчерашнее черное платье.

— Посмотрите-ка на нее, — защебетала графиня. — Щечки розовые, прямо картинка! Знаешь, я как раз думала о тебе. Мы с твоим братом вышли из дома вместе, и он сказал, что сегодня еще не видел тебя.

Убить Джона, когда он привезет Джека Бауэра, взяла на заметку Мина. Хоть бы в лифте пол провалился и они обе расшиблись в лепешку… да нет, где уж там.

Двери закрылись, и начался долгий подъем на одиннадцатый этаж.

— Значит, тебе понравился князь? — Мэри Лу могла бы и не спрашивать — ясно, что понравился, раз Мина провела с ним всю ночь. С другой стороны, зачем притворяться? Весь мир и так скоро узнает об их с Лучаном любви.

— Понравился, да. — Неверная интонация. Графиня может подумать, что у нее уже эмоциональная зависимость развилась.

— Очень за тебя рада! — просияла Мэри Лу. — Я знала, что так и будет. Он красивый, правда? И такой милый. — Сказав это, она вдруг спохватилась, что было на нее совсем не похоже. — Хотя, знаешь… с ним лучше поосторожнее. Он при мне вытворял такое, что волосы дыбом встают.

Мина подняла брови, не имея понятия, о чем идет речь.

— Ладно, не обращай внимания. Эмил говорит, что у меня язык как помело. Я хотела только сказать, что Лучан — настоящий мужчина… ну, ты понимаешь.

Еще бы не понимать — Мина могла бы даже предъявить оставшиеся на ней доказательства. Ей вдруг пришло в голову, что из разговора «между нами девочками» можно почерпнуть кое-что полезное. Осталось всего шесть этажей, так что лучше поторопиться.

— Мне он показался немного… меланхоличным, — сказала она.

— Меланхоличным? — Мэри Лу похоже, не до конца понимала значение этого слова.

— Ну да. — Надо быть осторожной, иначе графиня нажалуется Лучану, что Мина обсуждает его с третьими лицами. Действовать следует тонко, однако не слишком… Господи, она и забыла, как трудно бывает влюбленным. — Может быть, какие-то события в детстве так на него повлияли?

Мэри Лу заглотила наживку как миленькая.

— Определенно! Отец у него был настоящее чудовище, зато мать — святая. Я их в живых не застала, заметь себе, мне Эмил рассказывал. Так вот отец…

— Бил его, да? — Мина понизила голос, хотя в лифте они были вдвоем.

— Да, насколько я слышала, — шепотом ответила Мэри Лу.

Мина вспомнила, с каким лицом Лучан смотрел на портрет Влада Цепеша, и у нее сжалось сердце. Почему его так привлекает этот национальный герой, чьи сыновья, по всей видимости, терпели от него то же самое, что Лучан от собственного отца?

Неудивительно, что он терпеть не может сериал «24 часа», напоминающий ему о страшных переживаниях детства.

Бедный! Странно даже, что он добился таких успехов вопреки травматическому опыту ранних лет.

— Что вы планируете на вечер? — полюбопытствовала графиня. — Не говори только, что он никуда тебя не приглашал — сегодня же пятница!

Мина почувствовала, что краснеет. Надо найти какой-то способ не делать этого, когда речь заходит о князе — по крайней мере пока он в городе.

— Мы идем на концерт, — сказала она.

— В филармонию?! — взвизгнула Мэри Лу. — Вот здорово! Знаешь, ведь это я достала ему билеты — их распродали за несколько месяцев до концерта, но у меня есть кое-какие связи. Это очень хорошо, что вы идете вдвоем: ты даже не представляешь, как у вас много общего. Вы оба работаете, не покладая рук, но и вам иногда нужно расслабиться, получить удовольствие от жизни. По-моему, вы идеальная пара. Вот что, — лифт доехал до одиннадцатого, и они вышли, — ты должна взять на вечер мое «Живанши», на тебе оно будет как нокаут. Сейчас я немного полнее тебя, но раньше была худышкой, честное слово.

Мина хотела возразить, но Мэри Лу ничего не желала слушать. Она притащила Мину к себе в квартиру, завела в гардеробную (величиной с Минину спальню) и рылась там, пока не нашла требуемое — сногсшибательное платье для коктейля от Живанши. Пришитые вручную кристаллики черного дерева мерцали на свету, как черные бриллианты.

Мэри Лу критически повертела его перед вделанным в стену зеркалом.

— Я и забыла, как оно просвечивает — тут нужна комбинация. Есть она у тебя?

При виде платья у Мины пропала всякая охота протестовать. В нем она будет выглядеть потрясающе — хотя Лучану она, конечно, интереснее без него.

— Есть. — Черную комбинацию она надевала, когда была подружкой на свадьбе у Лейши.

Школьница накануне выпускного вечера, да и только. Разговоров о тряпках она никогда не любила — это все любовь, не иначе.

— Не спеши возвращать, — сказала Мэри Лу, провожая ее до двери. — Держи сколько хочешь. Я рада, что оно наконец пригодилось — после шестидесятых я его, кажется, не надевала ни разу.

— С самого внутриутробного периода? — прыснула Мина.

Мэри Лу приложила к груди отягощенную кольцами руку.

— Я сказала «шестидесятые»? Господи, что только у меня в голове. Я хотела сказать, что его тогда сшили.

— Спасибо, Мэри Лу, — сказала от всей души Мина. Почему она, собственно, относилась к соседке с такой неприязнью? — И за то, что с Лучаном познакомила, тоже. Он правда милый.

Милый! Как будто это слово хоть что-то о нем говорит.

— Лапонька, — графиня чмокнула Мину в щеку, обдав запахом духов, — ты не представляешь, как я счастлива за тебя. Как только вы посмотрели друг другу в глаза, я поняла, что у вас все получится. Можно было подумать, вы раньше уже встречались.

Мина проглотила инстинктивное «мы в самом деле встречались».

— Спасибо, Мэри Лу, — повторила она, держа на руке платье. — Я… просто спасибо.

И перебежала на ту сторону холла, сдерживая подступившие слезы. Что с ней такое? Она никогда еще не расходовала столько эмоций — разве что по поводу работы и Лейши с ребенком.

Работа… господи боже мой. Надо вплотную заняться румынским князем, охотником на вампиров, который убьет ставленника Шошоны и завяжет любовные отношения с Шерил. Если она не закончит этот сюжет к понедельнику, его уже никогда не примут. Максимилиан Кабрера завоюет зрительские сердца, и Фрэн со Стэном — не говоря уж о канале и КДИ, явно заинтересованных во всей этой вампирской петрушке — нипочем не согласятся его прикончить.

Что с этим Стефаном Домиником не так? Встретив его у лифтов, Мина сразу поняла, что где-то его уже видела.

И не с Шошоной, как полагала та. Она знала Стефана Доминика откуда-то еще, и с ним было связано что-то плохое.

В квартире никого не было — Джон с Джеком Бауэром еще не пришли. Какое счастье побыть одной хотя бы недолго! Мина повесила плащ и сумочку, бросила ключи на столик и пошла прятать графинино платье в шкаф.

Потом переоделась в «рабочую форму» (леггинсы и старую футболку Джона), взяла ноутбук, засучила рукава, уселась в любимое кресло… и уставилась на пустой монитор.