Билли досадовал, что «Поющие скелеты» возродились лишь затем, чтобы рассыпаться в прах после одного-единственного вечера. И собирался вместе с Китом набрать новый состав. И пусть музыка для них не стала профессией, кто знает — может быть, они еще и скажут свое слово в рок-н-ролле.

Он знал, что Майк и Кэрол собираются уезжать, чтобы искать свой путь к профессиональной сцене, но не разделял их стремлений. Они оба с Китом решили, что пока останутся в Сайленсити, где у обоих были работа и жилье.

Смех в зале сегодня пробивался сквозь слезы расставания. Выпускники понимали, что вот-вот разлетятся кто куда, и ожидание новой жизни в их душах мешалось с тревогой — какой она будет?

Был в зале и человек, которому чужды были все эти настроения. Его жизнь уже сложилась, и его вполне устраивало — детей у него не было, и к педагогике он не имел ровным счетом никакого отношения. Он сидел рядом с мистером Шадоузом и с интересом наблюдал за происходящим на сцене, время от времени кивая согласно своим мыслям.

После первой части концерта для публики включили запись, а музыканты ушли со сцены, чтобы немного передохнуть.

Пять минут спустя невидимый оркестр заиграл «Strangers In The Night», в зале раздались смех и хлопки. Это был подарок Майку ребят из группы, которые попросили поставить эту запись специально для него.

Под эту красивейшую мелодию Майк и Кэрол вышли на сцену, пересекли ее и спустились в зал. Майк помог Кэрол сойти с лестницы, галантно и изящно подав ей руку, и они закружились в танце. При виде этой пары многие заинтересованно обернулись. Кэрол успела переодеться, и теперь на ней было длинное шелковое красное платье с пышной оборкой внизу — подарок Майка на выпускной, которого еще ни один человек, кроме них двоих, не видел.

Ее волосы цвета красного золота были распущены и при каждом па разлетались каскадом пламенных искр. Майк тоже снял свой дурашливый цилиндр и теперь был весьма импозантен в смокинге.

Несколькими днями позже миссис Смит, которой Кэрол принесла видеокассету с записью выпускного, с облегчением вздохнула. Ну, наконец-то эти двое выглядят как люди. И, господи, какой же она стала большой, крошка Кэрол. Такой взрослой, красивой… и такой влюбленной.

На них с Майком было приятно посмотреть. Их глаза лучились счастьем, их движения были согласованны настолько, как это бывает у отлично чувствующих и понимающих друг друга людей. О таких парах говорят: «Они созданы друг для друга».

После танца Майк нежно поцеловал подругу под приветственные возгласы и одобрительные аплодисменты окружающих. Они с Кэрол развернулись и собрались идти за кулисы, но в этот момент их окликнул мистер Шадоуз.

— Майк, Кэрол, познакомьтесь. Это Брайан Уно, продюсер…

— Мистер Уно? Вы же продюсировали «Бешеных коров», верно? Это вы им пробили контракт с… — Майк потерял дар речи от удивления.

Уно с улыбкой пожал руку Майку, поцеловал запястье Кэрол и сообщил:

— Мне понравилось, что вы делаете. Но это ведь в большинстве своем кальки, верно? Репертуар для выпускного вечера… А вот эта песня — «Без тебя» — она твоя, Майк, я правильно понял?

— Да, мистер Уно.

— Зови меня просто Брайан. Мне бы хотелось послушать и другие твои песни. Шонни с Даком много о тебе говорили… Я буду вечером в «Еноте», ты, кажется, сегодня там поешь?

— Да, мистер… Да, Брайан, — кивнул Майк. Кэрол вздрогнула — у нее до сих пор в голове не, укладывалось, что солидного мистера Шадоуза можно называть просто «Шонни», хотя она неоднократно видела, как он играет на саксофоне или веселится со старыми приятелями в «Пляшущем еноте».

— Ну, тогда до встречи, — кивнул Брайан. — Едем, Шон?

— Да, минутку, Брайан. Мне хотелось бы перекинуться с Майклом парой слов, — ответил мистер Шадоуз и, прихватив Майка за локоть, отвел его в сторону.

— Ты понимаешь, Майкл, какое будущее тебя ждет, если ты понравишься Брайану? — уточнил мистер Шадоуз, пристально глядя своему юному собеседнику прямо в глаза.

— Да, конечно, мистер Шадоуз, спасибо. Спасибо, что замолвили за меня словечко, — поблагодарил Майк.

— Не за что. Я не об этом. Готов ли ты влезть в эту мясорубку, Майкл? Ты понимаешь, что шоу-бизнес — это не каникулы с попкорном? Ты знаешь мою историю… Я не выстоял. Выстоишь ли ты? Этот мир жесток, и этот путь труден. Ты знаешь, сколько надо работать, скольким жертвовать, от сколького отказываться, чтобы удержаться там на плаву?

— Можно хотя бы попытаться, — с улыбкой ответил Майк. — Вы же попытались. Вдруг у меня получится… А потом, для этого надо еще понравиться Брайану.

— Майк, я не верю, просто не верю! — Кэрол радостно подпрыгивала, то и дело повисая на шее у Майка и покрывая его лицо поцелуями. — Ты гений! Ты просто гений!

— Милая, это не только моя заслуга. — С притворной скромностью Майк опустил глаза, хотя ликовал не меньше, чем Кэрол. — Мы все постарались показать себя с лучшей стороны.

— Но ведь это твои песни, твой голос, твоя музыка, Майк, сыграли главную роль! — не унималась Кэрол. — Я знала, я верила в тебя!

Майк с нежностью обнял подругу.

— Не торопись, милая. Мы сделали пока что только полдела. Зацепить Брайана Уно — это, конечно, удача. Но мы должны еще и понравиться руководству звукозаписывающего лейбла, с которым Брайан хочет организовать нам контракт. Так что главный экзамен нам только предстоит.

Кэрол немного погрустнела. — Знаешь, мне не совсем понравилось то, что Кит и Билл остались за бортом нашей лодки.

Во время концерта в «Пляшущем еноте» Брайан опять одобрительно кивал, поглядывая на сцену. Тимоти Дакпул цвел, то и дело переглядываясь с Шоном Шадоузом — ведь это они на пару прожужжали все уши продюсеру Уно о том, какие таланты зарыты в американской глубинке.

Оказалось, что Дак договорился с Брайаном о прослушивании еще зимой, когда в очередной раз ездил в Нью-Йорк к своей родне.

— Ты не представляешь, старик, какой это талантливый парень! — твердил он, когда они с Брайаном сидели в одном из Манхэттенских кафе. — И я говорю так не потому, что он в какой-то мере мой воспитанник… Да, я приглядывал за сорванцом с младых ногтей и сам всучил ему гитару когда-то, чтобы он не болтался под ногами. Но у него действительно есть все задатки — и талант, и харизма… Ты не представляешь, какой у него потрясающий драйв! Я уже давно не мальчик, но даже мне хочется пуститься в пляс, когда он начинает играть что-нибудь из Чака Берри вроде «Укатаем Бетховена», да и сам он пишет что надо!

— Ладно, ладно, — смеясь, отмахивался Уно, у которого стоял целый картонный ящик с демо-кассетами «талантливых парней». — Уболтал, черт языкастый, пусть приезжает в Нью-Йорк и позвонит мне, приглашу на прослушивание. Посмотрим, кого он там укатает. Только пусть скажет, что от тебя, а то звонков от таких гениев доморощенных, прости, у меня каждый божий день по двадцать штук.

— Брайан, ты же который год обещаешь приехать к нам в Сайленсити! Еще с тех пор, как ты встречался с Тесси, моей сестренкой, все клялся побывать на ее исторической родине. Я знаю, что ты трудоголик, но у тебя же бывают выходные, отпуск и все такое? Да и с Шоном вы не виделись чертову пропасть времени. Приезжай! Мне хочется, чтобы ты, наконец посмотрел на мой клуб, о котором столько слышал и ни разу не видел. Клянусь тебе, это стоящее местечко.

— Не сомневаюсь, старик, — кивнул Брайан. — Если бы ты знал, сколько раз я говорил себе: стоп, Брайан, ты сдохнешь так вертеться. Бросай все и поезжай к ребятам — к Даку, Шону…

— Так сделай же это наконец! — воскликнул Тимоти Дакпул, даже и не веря, что приятель последует его совету.

Но Брайан достал из кармана пухлый органайзер, полистал его, пожевал губами в раздумьях и ответил:

— Я вот смотрю, ближе к лету у меня будет окно. Может, тогда и выберусь.

Так известный продюсер оказался в маленьком городке.