И снова тело Люси предало ее, тотчас откликнувшись на волшебный поцелуй, не в силах противостоять закону собственной природы.

Закрыв глаза, Люси погрузилась в темноту, изогнулась и застонала — ею овладело безумное желание. Невероятное напряжение последних дней требовало выхода, Люси действительно нуждалась в разрядке, так что Джеймс достиг своей цели — заставил ее позабыть обо всем, кроме происходящего в данный момент.

Но тут их прервали.

Джеймс первым понял, что они не одни. Он насторожился и, оторвавшись от жены, поднял голову:

— Какого черта?..

Люси ощутила, как кто-то лизнул ее в лицо шершавым языком. Ее обнюхивали, тыкаясь носом в волосы.

Широко раскрыв глаза, она увидела темно-рыжую голову, карие глаза и зубастую пасть, оскалившуюся в счастливой улыбке.

Люси дико захохотала.

— Боже, а я-то думала, кто это может быть! Откуда ты прибежал, негодный пес?

Джеймс с неудовольствием рассматривал собаку.

— Это что, один из жителей фермы?

— Нет, он из деревенского ресторанчика. — Люси схватила пса за поводок, свисавший с ошейника. — Он, должно быть, сбежал, когда Пит вывел его на прогулку. Ты по дороге не встречал Пита Хьюза? Он хозяин ресторанчика — этакий седовласый великан, очень немногословный, что, правда, с лихвой восполняет его жена Мэри. Это его пес, и Пит обожает глупое животное.

— Один Бог знает за что, — проворчал Джеймс, вздыхая. — И часто он приходит навестить ферму?

— К сожалению, всякий раз, как удастся удрать от хозяина. Пит водит его по деревне на поводке — так велел полисмен, потому что этот дурашка гоняется за овцами. Нет, не нападает на них, а просто носится кругами, лает, и они жутко пугаются. Пару лет назад овца, собиравшаяся ягниться, в панике убегая от него, вывихнула себе ногу, и дядя Уильям сказал, что пристрелит пса, если увидит, что тот снова гоняется за овцами. Пит, должно быть, ужасно переживает, думая, что пес опять помчался сюда. Так что нам лучше отвести его на ферму и позвонить хозяину этого ходячего недоразумения.

— Если бы у меня было с собой ружье, я бы сам его пристрелил, — пробормотал Джеймс.

— Неужели ты не любишь собак? — Люси метнула на него косой взгляд.

— Нечего меня подкалывать, Люси! Ты отлично знаешь, почему я убил бы глупое животное. Слишком уж неудачный момент он выбрал для своего появления!

Для Джеймса — возможно. Но не для меня, подумала Люси. Если бы не пес, она бы отдалась Джеймсу, а потом горько об этом пожалела.

Джеймс был хорошим психологом, чему Люси могла только позавидовать: ей хотелось лучше понимать своего мужа. Иногда он весьма озадачивал ее своими поступками, в истинных мотивах которых Люси не всегда могла разобраться. Странно, если Джеймс ведет себя так только из-за гордыни, то не слишком ли долго он сердится? Люси опустила глаза на пса, которому трепала длинные уши, и нахмурилась. Впрочем, гордость способна подвигнуть человека на самые странные деяния. Уж она-то это знала, как никто другой, потому что вся ее жизнь оказалась загубленной из-за людской гордости.

— А не преследовал ли он овец? Может, пойти проверить отару, что пасется наверху? — спросил Джеймс, но Люси покачала головой.

— Уверяю тебя, мы бы услышали, если б это случилось. И не только собачий лай, а еще и вопли овец — они поднимают ужасный шум, когда путаются. Наверно, он направлялся к Большому Лугу и тут увидел нас.

Люси встала, все еще держа рыжего сеттера за ошейник.

— Вот, будешь знать, как любопытничать, — ласково сказала она псу, и тот радостно на нее взглянул. — Но ты ведь хороший мальчик, правда? — добавила она. — Ну пойдем, пес. — Она объяснила Джеймсу: — Не могу вспомнить, как Пит его кличет.

— Я мог бы кое-что предложить, — заметил Джеймс, и Люси залилась смехом.

Обратный путь на ферму они прошли вдвое быстрее: пес так тянул, что Люси, которая вела его на поводке, добралась до дома совершенно обессиленной.

— Может, сдадим пса в ресторанчик, а заодно и поедим? — предложил Джеймс. — Ведь они там предлагают ленч, правда?

— И очень даже вкусный, — согласилась Люси, набирая номер Пита Хьюза. — Отлично. Который сейчас час? О, уже полдвенадцатого! А когда мы пойдем? Я хочу попасть в больницу не очень поздно!

— Я ужасно голоден после всех этих упражнений! — И слегка насмешливым тоном добавил: — И треволнений.

Она притворилась, что не расслышала.

— Ну так я скажу Питу, чтоб он ждал нас через полчаса, хорошо?

Пит просто-таки рассыпался в благодарностях.

— Спасибо большое, что сообщила, родная. А то я уже с ума сходил, что твой дядя поймал и пристрелил хулигана? Я даже звонил, чтоб спросить, не видели ли его около ваших овец, но мне никто не ответил!

— Дядя и тетя в больнице, а меня на ферме не было, — объяснила Люси. — В горах-то я на него и наткнулась. Как ему удалось удрать?

— Я гулял с ним по деревне и повстречал Сэма Нидда. Мы остановились поболтать, и вдруг это чертово животное сорвалось с места и унеслось подобно ракете. И, как я ни пытался, мне не удалось его поймать. Уж где я только его не искал, но он как в воду канул. Ну так я заберу его, ладно?

— Да нет, Пит, не нужно. Мы как раз собираемся зайти пообедать и приведем его с собой.

— Ну тогда ленч за мой счет! Ты не поверишь, если бы с этим псом что-нибудь случилось, я бы долго не находил себе места!

Люси улыбнулась.

— Я знаю. Ну ладно, Пит, пока.

Она пошла в кухню, где Джеймс налил псу в миску воду, которую тот вылакал в мгновение ока.

— Видишь, как он хочет пить, — сказал Джеймс. — Да я и сам, честно говоря, не отказался бы.

— Ну так налей себе воды, — ответила Люси. — А я пойду переоденусь.

— Собираешься расфуфыриться для Дэвида?

Она пропустила замечание мужа мимо ушей, повернулась на каблуках и вышла. Наверху Люси надела длинную черную юбку, расшитую белую блузку с жабо и черно-белый пояс. Не забыла она и о прическе, тщательно расчесала длинные черные кудри, после чего подвела губы ярко-красной помадой, голубым — веки, подкрасила ресницы и слегка напудрилась.

Зеркало сказало Люси, что выглядит она просто великолепно! Глаза Джеймса говорили об этом куда красноречивей. Он даже присвистнул.

— Что случилось? — спросила Люси, поднимая изящную бровь.

Джеймс держал бокал виски с содовой; он поставил его на стол, и лед зазвенел о стекло. А ведь ему еще вести машину, подумала Люси. Может, стоит предложить свои услуги? Поколебавшись, она решила этого не делать. В глазах Джеймса играл какой-то злой блеск, и это ее встревожило. Муж редко пил и вообще был чрезвычайно сдержанным и дисциплинированным человеком.

— Ты хоть понимаешь, что играешь с огнем, а? — пробормотал он, оглядывая ее сверху донизу. — Если ты пойдешь к Дэвиду в таком виде, его температура взлетит до небес. Почему бы тебе не оставить несчастного в покое?

Люси почувствовала себя оскорбленной.

— Что ты имеешь в виду? Я не была тут многие месяцы, а в последний приезд меня сопровождал ты!

— Но ты ведь его не отпустила и все еще держишь на крючке, полностью отдавая себе в этом отчет. Иначе почему родители Дэвида послали за тобой, узнав, насколько серьезны его ранения? Ты же сама говорила: они надеялись на то, что он отзовется на твой голос! Поступая так, они вовсе не витали в облаках! А прекрасно понимали, что он не забыл тебя, по крайней мере, забыл не больше, чем ты его!

— Но как мы могли? — прошептала Люси. На ее белом как мел лице синие глаза казались сейчас огромными цветами. Судьба сыграла с ними злую шутку — да. Но она не могла убить их любовь, любовь, столь глубокую, что никакие обстоятельства ее не поколебали.

Джеймс схватил жену за худенькие плечи.

— Но вы должны это сделать, Люси. Нельзя больше жить в этом глупом раю. Ведь ты не можешь быть с ним, и это убивает тебя… вас обоих… А ты не задумывалась о том, что послужило причиной той аварии? Я беседовал вчера об этом с его отцом. В полиции считают: она не должна была произойти — Дэвид не был пьян, и с его машиной тоже все было в порядке. Видимо, он просто мчался как сумасшедший и, чуть не задев другую машину, врезался в каменную стену. Ребята из полиции пытались выяснить у его родителей, что заставило Дэвида нестись на такой скорости, спрашивали, не поссорился ли он с кем, не волновало ли его что-либо. И, конечно же, на все вопросы Милли и Уильям давали отрицательный ответ.