- Мы им говорим, если на подъём прийдёт комбат, старшина или этот долбаный сверхсрочник, ори что есть силы.

15. Телепат.

Попасть на спортивные сборы в Советской Армии было примерно то, что и получить звание Героя. В то время, когда сослуживцы тянули лямку военных будней, можно было тренироваться, ходить в самоволки, и, вообще, как можно меньше надевать военную форму. К началу всяких первенств на сборы добавлялись стареющие, но ещё находящиеся в хорошей форме офицеры. Братство спортивное приобретало разношёрстность и происходило взаимообогащение не только спортивным мастерством, но и умением пошутить, подколоть.

Молчаливый капитан, всё свободное время проводящий с книжкой в руках, поглядел на меня и спросил:

- Ты слышал что-нибудь о Вольфе Мессинге?

- Конечно.

- Я вот гляжу на тебя и вижу у тебя задатки шарлатана. Слушай сюда, есть такой трюк...

Весь фокус сводился к следующему: на столе раскладывались три карты, я должен был, отвернувшись, подождать, пока кто-нибудь притронется к любой из них и потом угадать, какую тронули. Разгадка была в том, что карты раскладывались, как устроено лицо: глаза, нос. И, прежде чем отгадать, я должен был взглянуть на капитана, а он, в свою очередь, почесал бы задумчиво подсказку. Потом количество карт увеличивалось.

Вечером от нечего делать весь коллектив, как обычно, трепался на все темы. Между прочим речь зашла и о сверхъестественных способностях. После того, как все повспоминали всякие случаи из жизни и прочитанное, я небрежно заявил, что у каждого есть что-то. Просто не каждый может это проявить.

- Ну тогда ты прояви, - со смехом сказал один из присутствующих.

- Я просто так не могу. Нужно хорошо настроиться, Чтобы другие не мешали и многое другое.

- Ну, как всегда, - ответствовал один из моих товарищей, - Ляпнуть мы все можем, а как сделать, так в кусты.

- Ах, так! - вскипятился я, - Тогда вот, самый простой пример!

Я забираю карты из рук играющих, ставлю табурет на середину комнаты и объясняю присутствующим, что нужно тронуть карту, когда я отвернусь. Отворачиваюсь. И по команде участников возвращаюсь к табурету, отметив на ходу чешущийся нос капитана.

- Вот эта.

Всеобщее молчание. Все задумчиво разглядывают карту. Количество зрителей добавляется. Но, правда, мне оставлен большой сектор свободного пространства. Меня заставляют отвернуться ещё раз. Повернувшись, я замечаю, что у капитана чешется и нос, и глаз. Начинаю самый большой спектакль последнего времени. Наклоняюсь, обнюхиваю карты, провожу над ними руками и обиженно замечаю:

- Мы же договаривались, трогать только одну карту. Вот эти две были тронуты.

Всеобщее оживление, возгласы и недоверчивые лица вокруг меня.

- А больше карт можешь?

- Могу, - и я накидываю на табуретку с десяток карт.

- А теперь выйди из комнаты!

Выхожу. Жду, когда позовут. Открывая дверь, я увидел странный жест капитана. Он крутанул два пальца в воздухе, а потом не почесал, а прикоснулся к щеке. Ничего себе! Что же это означает? Мы об этом не договаривались. Тяну время, раздумывая. Прошу указать мне на того, кто прикасался к карте. Показывают. Пододвигаюсь к жертве, успевая ещё раз бросить взгляд на своего партнёра. Тот делает отрицательное движение пальцем, потом ещё раз крутанул два пальца, словно меняя их положение в воздухе и опять за свою щёку. Эврика!! Прямой взгляд в глаза того, на кого указали и сногсшибательное заявление.

- Ребята! Я же просил не обманывать. После того, как он потрогал вот здесь карту вы её поменяли.

Все перестали дышать. Капитан, перелистывая страницу своей книги, вытянул большой палец кверху.

- А-а-а! - застонал один из зрителей и бросился в открытую дверь. И захлопнул её за собой.

- Ребята! - донёсся его вопль из-за закрытой двери, - Он нас дурачит. Я сейчас гляжу в замочную скважину и отлично вижу и табуретку и карты.

- Ну вот! - разочарованно тянут голоса, - Тоже мне экстрасенс.

Я улыбаюсь, накидываю ещё карт и, выходя из комнаты, тяну за рукав одного из зрителей, чтобы телом прикрыл амбразуру. Когда открывается дверь, захожу и весело улыбаясь, вижу, что у капитана ничего не чешется.

- Ну, что вы испугались? Можно было и потрогать карту. Не вижу ни одной, к какой бы прикоснулись.

Все молча разглядывают карты, разбросанные на табуретке. Иногда кто-нибудь переворачивает одну из карт, чтобы посмотреть, что изображено на обороте. Наконец, мой тренер по настольному теннису произносит.

- Ему кто-то из нас подсказывает. Пошли все отсюда вместе с ним!

Когда у тебя сто десять кило веса, можно так приказать всем. Весело гогоча, срочники, молодые офицеры и я выходим из комнаты. В ней остаются только Гена и старый капитан, читающий свою книгу на койке второго яруса.

- Заходите!

Я жду, когда все рассядутся, подхожу, беру друга за запястье и, стрельнув взглядом на капитана, уверенно тычу в карту.

- Эта!

- М-м! - стиснул зубы Гена, - Этого не может быть!

- Так, Ген, теперь тебе надо с ним выходить! Ты, кажется, ему сам подсказываешь.

Такое трудно было вытерпеть. Здоровяк обхватил голову руками. Я посмеиваясь внутри, но стараюсь, тем не менее, внешне выглядеть усталым.

- Ещё можно карты добавить? - спросил один из зрителей.

Я разбрасываю почти всю колоду, отворачиваюсь, потому что меня уже не просят выйти из комнаты и... ошибаюсь. На всеобщее оживление, говорю, что сильно устал, хочу воды и нужно вытереть голову холодным полотенцем. Пока все суетятся, выполняя мои пожелания, мы с капитаном перебрасываемся взглядами, он успевает уточнить у меня к чему относятся вновь покладенные карты и я ещё пару раз угадываю правильно тронутую карту.

Все устали. Просто сидят и подкидывают, как дрова в костёр, свои идеи по поводу фокуса. Я просто жду, что будет дальше, а капитан не отрывается от своей книги. Мой друг сидит молча и вдруг подскакивает и мешает все карты.

- А вот так можешь отгадать?

Я вопросительно взглянул на капитана, он слегка скорчил гримасу. Понятно. Выпутываться мне самому надо. Собираю все карты в колоду, тщательно тасую и кладу их на табурет. Протягиваю ладони к Гене и загадочно говорю.

- Вытащи одну карту, только не гляди на неё.

Гена повинуется. Я обхватываю его ладони своими двумя и, оглядев зрителей, произношу загробным голосом.

- Если это не король червей, то, значит, я сильно устал.

Гена переворачивает карту и роняет её на пол, следом я хватаюсь руками за койку, на которой читает капитан, потому что ноги меня не держат. Капитан, бросив свою книжку, отвернулся и трясётся в беззвучном смехе. На пол падает король червей!

- Всё! Спать! - слышатся голоса, - Куда к чёрту! Второй час ночи!

Среди ночи меня кто-то толкает. Я продираю глаза. Гена прикрывает мне рот ладошкой.