— Я храню твои рисунки.

— А у меня ничего нет. Ни одного письма.

— Почему ты не сказала, что у тебя есть папа, Дем? Меня бы нашли, если бы ты вспомнила хотя бы имя.

— Я не могла говорить некоторое время, — отведя глаза, призналась я. — А потом мне не верили, дети в приюте часто выдумывают родителей. Потом я случайно нашла вас, мне просто повезло, потому что я знала имя и фамилию. Уникальное сочетание — редкость.

— Тебе надо было сразу все рассказать. Прямо на открытии учебного года подойти и просто назвать имя.

— И? — усмехнулась я. — Вы бы резко стали меня любить, поселили в красивой комнате с розовыми обоями и заплетали бы косичку перед парами?

— Я хотя бы не тащил тебя в постель, — ответил Аластер и поднялся. — Идем, пройдемся. Здесь слишком мало места.

— А нога?

— Недалеко. К озеру.

Я любила это озеро, любила свежесть, исходящую от него, а потому взяла костыли и доковыляла до выхода. Когда я уже начну нормально передвигаться?

В кармане чувствовалась тяжесть анализатора, и я постоянно возвращалась к нему в мыслях. От маленькой белой машинки зависит моя судьба. Что там происходит? Пять часов, необходимые для теста, казались мне вечностью.

Дождь закончился, капли влаги блестели на опавших листьях. Хорошее время, совсем скоро золото и краснота уйдут, оставив слякоть и серое приближение зимы. Вода в озере волновалась, небольшие волны набегали на галечный берег. Вдалеке виднелся островок с одиноким и почему-то зеленым деревом.

— Не хочешь сплавать туда? — спросил Аластер.

Я села на качели, которые находились прямо на берегу. Формально они принадлежали немного другому дому, но в него хозяева приезжали лишь на лето, и никто не мог мне запретить.

— Где вы возьмете лодку?

— Здесь можно найти все, включая вертолет и костюм мультяшной принцессы. Разберусь. Может, не будешь мне выкать?

— Ну, вы-то себя не утруждаете.

Последнюю фразу я сказала скорее из желания поддразнить, нежели действительно ведомая возмущением. Какая разница, кто и как друг к другу обращается? Есть проблемы и серьезнее. Например я вспомнила еще один интересный факт из прошлого.

— Почему доктор Штайн так отреагировала, когда узнала, что я считаю вас отцом? Она аж побледнела.

Прошло некоторое время, прежде чем Аластер заговорил. И я подумала было, что он не станет отвечать. В общем-то, догадка оказалась близка к истине.

— Можно я расскажу, когда будет результат теста?

— Опять вранье. В зависимости от результата свой вариант, да?

— Нет, — на удивление спокойно ответил Аластер, — не вранье. Хочешь, принесу чай или кофе?

— Нет.

Я прислонилась виском к холодным цепям качели и несколько раз качнулась.

— Я похожа на маму?

— Нет. Совсем не похожа, ни внешне, ни характером. У тебя мама всегда от проблем бегала, тридцать три беды — все маленькую Демьяну обижают, никто ее не любит. Губки надует, и сразу не разберешься, кто виноват. Ты похожа на тетю, она не дожила лет пять до твоего рождения. У тебя ее глаза и нос, и характер тоже. Ух, как она меня ненавидела, ты бы знала.

— Кажется, семье Сантьяго не везло, — пробормотала я, размышляя, как сложилась судьба моей семьи.

— Да, как и семье Ноэля.

— А я — потенциальное средоточие невезения, ага.

— Или первое исключение.

— Вы в это верите? Я несколько месяцев пробыла в Академии, и собрала все возможные неприятности. Похоже, умру я лет в тридцать, если раньше не свихнусь.

— Хватит об этом постоянно думать. Будешь думать — так и случится. Решай проблемы по мере их поступления и уж тем более не бойся заранее того, что может и не случиться. Ты предупреждена, а значит, все сможешь предотвратить.

Мы молчали, глядя на волнующееся озеро. Скоро, наверное, снова пойдет дождь. Погода под стать моему настроению. Я тихонько раскачивалась, слушала тихий скрип петель. Аластер сидел прямо на земле, тоже о чем-то думая.

— Мне кажется, — вдруг сказал он, — что у меня есть пять часов, чтобы сказать тебе что-то важное, но я никак не могу понять, что именно.

— А зачем? — Я пожала плечами. — Нечего говорить.

— Ну, я могу кое-что сделать.

Он одним движением поднялся, а я… я вздрогнула и невольно отодвинулась. Мужчина замер, в его глазах я увидела промелькнувшее удивление. Потом смутилась. Но, с другой стороны, а как мне быть? Да, я его боюсь, и не могу не думать о том, что рядом нет никого, что дом почти в глуши, а я едва передвигаюсь.

— Извините…

— Все нормально. Посиди здесь, ладно, я сейчас вернусь?

Вернулся он действительно быстро, и протянул мне небольшую коробочку, может, сантиметров двадцать в длину.

— Что это? — спросила я.

— Посмотри.

Немного онемевшие от долгого контакта с холодным железом руки с трудом открыли коробку. Я не знаю, чего ожидала, но увидела… книгу. Настоящую, бумажную, с обтянутой кожей обложкой и рисунком, до боли знакомым. Книга была очень дорогой, такая качественная бумага сейчас стоила как десять-двадцать моих стипендий. Немного парадоксально: одна книга стоит как два компьютера, в которые можно загрузить миллиарды книг, которые имеют доступ ко всей литературе Галактического Союза.

— Путешествие Алисы, — улыбнулась я. — Мне нравилась она в детстве.

— Я помню. Помнишь, кто тебе нравился?

— Второй капитан. Я была в него влюблена, мне кажется. А сейчас больше склоняюсь к Первому.

— Бери. Собирай библиотеку.

— Спасибо.

От прикосновения к гладким страницам, покрытым черной краской, в душе разливалось тепло. Книга на экране — это интересная история, захватывающий сюжет. Книга на бумаге — дверь в душу автора, что-то со своей, особой, атмосферой. Я открыла на первой странице и принялась читать. Сколько так просидела, не знаю. Детская книжка прошлого столетия увлекала почище современных бестселлеров.

— Предлагаю ужинать, — наконец голос Аластера ворвался в мир моих фантазий. — Для обеда уже поздновато.

Я спохватилась и проверила анализатор. Но там еще оставалось три часа и сорок минут. Мне показалось, прошла вечность. Я избегала взгляда Аластера, но в дом зашла. И встала в задумчивости на кухне.

— Есть замороженные котлеты и гречка. Продукты привезут только послезавтра.

— Я все съем, Дем. Помочь тебе?

— Мы здесь не поместимся. Я сама.

Наше вежливое общение отдавало фальшью. Я знала, что он украдкой наблюдает за мной из гостиной, и сама бросала опасливые взгляды в сторону мужчины. Мы так и не смогли поговорить толком. Оба избегали того вечера. Может, это и к лучшему. Но честное слово, гораздо легче было, когда он находился далеко, а не ждал ужина в гостиной и не дарил мне книжки.

Я все делала сидя из-за больной ноги. Но вскоре по дому разнеслись аппетитные запахи. Мне нравились эту полуфабрикаты с хрустящей корочкой и нежным мясом. Гречку я тоже любила — ее в приюте давали часто из-за низкой стоимости.

Я вынесла ужин в гостиную, ибо в кухне мы бы сидели слишком близко. Я этого избегала. Голода особого не чувствовалось, но я предполагала, что в скором времени готова буду съесть коня. Так что впихивала в себя ужин и поглядывала на табло анализатора. Время текло невыносимо медленно.

— Я помою, — к моему удивлению, Аластер вызвался прибраться, и в этот раз я возражать не стала.

А пока он разбирался с уборкой, выпила две таблетки обезболивающего. Мой рецепт заканчивался, и я должна была снизить дозировку, но никак не могла себя заставить терпеть боль. Врач говорила, показаний для приема таблеток больше нет. Но с ними мне становилось легче, и я ловила себя на мысли, что размышляю, как бы выпросить еще один рецепт. От этого становилось страшно.

Пора было признать, что без посторонней помощи я не справлюсь.

Я снова читала, облокотившись на спинку дивана. В детстве книга казалась мне огромной, а сейчас я дошла до середины, когда почувствовала, что не понимаю смысла написанного. Я на пару секунд прикрыла глаза и не заметила, как провалилась в сон.