— Знаю, мне объясняли, — недовольно перебила она.

— Но объясняли тебе или нет, что если некий предмет особенно значим для определенного человека, то его можно материализовать в Мире Теней?

— Нет, не объясняли, — раздраженно признала девушка. — Не было повода, знаешь ли, обсуждать значимые предметы.

— Еще бы, — тонко усмехнулся мужчина. — Артуру не выгодно открывать все секреты Мира Теней… в отличие от меня. Так вот, если существует некий предмет, что угодно, обладающий ценностью и для тебя, и для Майкла, — дай мне его. Я попробую его пронести в ту реальность и покажу Майклу. И есть шанс, что этот символ любви, извини за сентиментальность, пробудит его память.

— Мне нужно подумать, — после паузы пробормотала Барбара. Она вся как-то съежилась на своем стуле, напомнив Людовику маленькую девочку, потерявшуюся в большой городе. — Я не могу сразу ответить…

Гость отставил чашку с недопитым кофе, со вздохом поднялся.

— Хорошо, я все понимаю, — с грустью сказал он, сверху вниз глядя на Барбару. — Тогда давай встретимся завтра в кафе «Рандеву», знаешь такое? В семь вечера.

— О! — воскликнула Барбара с некоторым смущением. — Я бы за, но… у меня дела…

Да, дела… Вероятно, именно в этот час она будет в постели Артура…

— Вот как? — его взгляд пронзал ее насквозь, и у девушки создалось впечатление, что его обладатель прекрасно понимает, какими таинственными делами будет она увлечена в семь вечера завтрашнего дня. И следующая фраза подтвердила ее опасения. — Тем лучше. Тебе придется сделать выбор… придется решить, кого предпочесть.

Барбара ухмыльнулась, сбрасывая маски:

— Кого предпочесть — тебя или Артура, так?

— Вовсе нет, — хладнокровно возразил Людовик. — Ставки повыше: Майкл или Артур. Кто важнее, решать тебе… если судьба Майкла тебя и правда тревожит, приходи в семь вечера в кафе и приноси то, что сочтешь вашим особым символом… что-то, что ассоциируется с вашим романом, вашим чувством и счастьем. Договорились?

— Давай встретимся пораньше, в пять, — предложила Барбара и спешно добавила, чтобы не возникло недопонимания: — Я не обещаю, что приду… но если приду, то пять вечера будет удобнее.

Она не стала пояснять, что к семи вечера Артур наверняка нагрянет к ней домой собственной персоной, выясняя, куда подевалась его способная ученица. Так что чем раньше приступить к делу, тем меньше шансов, что ей помешают реализовать задуманное… Девушка отнюдь не была уверена, что сумеет противостоять Артуровой отрицательной харизме.

— Хорошо, — кивнул Людовик. — Пусть будет пять вечера.

Пора было ложиться спать, полночь давно осталась в прошлом, близился рассвет… но Барбара, хотя глаза ее и слипались, не могла позволить себе такую роскошь, как сон… слишком многое нужно было решить, понять… А сон, он подождет.

Кроме того, девушка боялась, что, стоит ее голове коснуться подушки, как воспоминания, и без того усилиями Людовика слишком яркие, живые, превратятся в мучительные грезы… мучительные в силу своей несбыточности, ведь, что бы ни говорили ее новые друзья, прошлого не вернуть. Даже если Майкл снова станет частью ее жизни, все пережитое наложит отпечаток.

Потому-то Барбара и не спешила покидать кухню и сидела уже над третьей чашкой крепчайшего кофе, на сей раз даже несладкого.

Проблему символа их с Майклом любви, как романтично выразился Людовик (хотя Барбару эта слащавость раздражала), девушка решила быстро. Таким символом могло быть только ее обручальное кольцо, что же еще? Кольцо, которое обещало стать началом счастливого семейного быта… девушка честно носила его, не снимая, носила и в те тоскливые дни, когда Майкл стал нелюдимым, нервным… сняла, лишь когда ее терпение окончательно истощилось, и она бросила бывшего жениха в полном раздрае… как выяснилось потом, — больного Диссоляцией. И ничто ее не оправдывало, даже собственное неведение.

Однако кольцо никуда не делось, пускай оно и не сверкало на ее пальце вот уже многие недели. Перстенек бережно хранился в любимой старинной шкатулке Барбары вместе с другими значимыми вещицами. Девушка вынула его из «сокровищницы» сразу после ухода Людовика и вот уже который час мрачно любовалась им, снова занявшем свое законное место на безымянном пальце. По сути, девушка могла бы сразу вручить Клондайсу этот пресловутый «символ любви», но почему-то решила потянуть до вечера следующего дня. И причиной было вовсе не сомнение в чувствах к Майклу, как укорил ее Людовик. Просто следовало взвесить все за и против и понять, какое решение действительно окажется правильным. Конечно, ее сегодняшний гость был красноречив, но сколько искренности в его словах? Артур тоже красиво говорил и приводил совсем другие доводы… и кто знает, кто из них прав?

Над этим девушка и размышляла, хмуря лоб и усердно наполняя организм кофеином.

Увы, трезвым рассуждениям мешали воспоминания… они блуждали среди ее мыслей, отвлекая и маня обратно в прошлое… призывая забыть обо всем и отдаться во власть памяти.

…Например, их знакомство… был пасмурный день, лил неприятный мелкий дождь… сырость пробирала до костей.

Барбара ужинала с клиентом, и встреча прошла из рук вон плохо: ее проект, в который она вложила столько сил и души, раскритиковали в пух и прах, наговорили кучу нелицеприятных вещей… она, правда, в долгу не осталась и ответила не в самой вежливой форме, так что завершилось деловое свидание полным разрывом отношений.

«И учтите, платить я за вашу делитанскую работу не стану!» — заявил напоследок обозленный клиент.

В общем, Барбара покидала кафе в жутком настроении, скорее, сердитая, чем расстроенная. От избытка чувств она даже не стала раскрывать зонт и шагала прямо по лужам, мысленно продолжая сочинять, что еще следовало сказать этому типу.

Погруженная в собственные разгневанные мысли, девушка прятала подбородок в ворот куртки и толком не смотрела по сторонам… и, конечно, столкнулась с каким-то парнем, не успевшим увернуться.

«Простите» — проворчала Барбара, поднимая взгляд на высокого симпатичного шатена.

Тот широко улыбнулся, нисколько не огорченный ее невнимательностью.

«Ничего страшного, — сказал он веселым тоном, ярко контрастирующим с окружающей серой мглой. Присмотревшись к девушке, парень со смешком добавил: — Мне кажется, вам не помешает зонт… предлагаю мой!»

Барбара тоже усмехнулась, прекрасно представляя, как плачевно выглядит в этот момент: волосы завились мелким бесом и прилипли к щекам, по лбу стекают дождевые струи, ботинки все в пятнах грязи… красотка!

Впрочем, позднее Майкл (а это был он) признался, что она очаровала его именно своим пренебрежением к собственной внешности… тем более что оное совершенно на ее привлекательности не отразилось, скорее, придало дерзости облику.

«Я тогда подумал: черт возьми, если девчонка сейчас так неплохо выглядит, что же будет, если она наведет марафет? — смеялся Майкл, когда они официально стали парой. — Да и вообще, ты так сердито и упрямо шла навстречу какой-то своей цели… сразу видно: личность! И я ведь не ошибся. Ты та еще штучка…»

Комплимент был сомнительным, но «штучка» по имени Барбара его выслушала вполне милостиво. Майкл ее хорошо понимал и принимал такой, какая она есть, с достоинствами и «завихрениями», чисто женскими капризами… а это было главным, по сути.

…Барбара неохотно вернулась мыслями в настоящее, в неприглядную реальность привычного мира. Заправляя за ухо прядь волос, девушка ненароком коснулась собственной влажной щеки и с удивлением поняла, что это слезы.

Она редко плакала, почти никогда… и сейчас не собиралась давать слабину. Какой смысл реветь, что это докажет, что поможет решить? Ничего! Лучше действовать, а не оплакивать свою печальную судьбу.

И Барбара решила действовать. Она пришла в кафе в назначенный час и сразу отыскала Людовика за дальним столиком у окна. Упрямо вскинув подбородок, девушка пересекла помещение уверенным шагом и остановилась рядом со стулом Клондайкса.