Пальцы Роба дрожали, пуговицы на блузке Мэгги никак не поддавались. Тогда он одним рывком разорвал ткань, открывая шелковый лифчик, под которым четко проступали напрягшиеся от возбуждения соски. Роб склонился к груди Мэгги и принялся ласкать ее языком прямо через шелк.

Девушка тяжело дышала, ей отчаянно хотелось большего. Роб наконец-то расстегнул лифчик, а затем скинул и свою рубашку, открывая Мэгги доступ к великолепному сильному мужскому телу. Он просунул руку между ног девушки, лаская ее через ткань шорт.

Мэгги застонала, и Роб понял призыв, приподнял ее, уложил на кушетку, расстегнул шорты девушки и снял их вместе с шелковыми трусиками. Затем быстро скинул ботинки, джинсы и плавки. Роб решительно раздвинул ноги Мэгги. Когда он протянул руку проверить, готова ли девушка принять его, она выгнулась ему навстречу, нетерпеливо призывая его, требуя любви. Он вошел в нее одним резким глубоким движением, и Мэгги закричала. Роб на мгновение замер, чтобы убедиться, что она вскрикнула не от боли, а от удовлетворения.

Пока он медлил, Мэгги нетерпеливо задвигалась под ним, словно требуя дать ей все, что он мог. На этот раз Роб не был нежен. Он совершал быстрые ритмичные, сильные толчки, ведь оба они хотели, чтобы это было именно так. Они быстро достигли апогея любви и замерли, выбившись из сил на пути к наслаждению.

Мэгги лежала, не в силах пошевелиться от усталости и удовлетворения. Роб раскинулся рядом с ней, бережно обнимая девушку, которая гладила его вспотевшие плечи.

— Ух ты!

Мэгги понимающе улыбнулась:

— Оказывается, у тебя богатый словарный запас.

Внезапно Роб заметил красные следы пальцев на плечах девушки. Похоже, в порыве страсти он сжал ее слишком сильно.

— Мэгги, извини, бога ради! Наверное, останутся синяки.

— Ничего, мы квиты. — Девушка осторожно коснулась неглубоких следов от ее ногтей, покрывавших спину Роба. — Какое-то время тебе придется поносить мои метки. Не болит?

Роб пожал плечами:

— Да нет. А я и не знал, что ты такая страстная женщина. Мой любимый тип. — Он улыбнулся, поддразнивая Мэгги. Затем внезапно посерьезнел: — Ты понимаешь, что мы не предохранялись? — Мужчина задумался. — Как же я мог об этом забыть? Не волнуйся, ты не рискуешь ничем от меня заразиться. Я сдавал анализы несколько месяцев назад, все в полном порядке. С тех пор у меня никого не было. А вот забеременеть ты вполне можешь.

— Не бойся, все обойдется. У меня сегодня безопасный день.

— Все-таки не следует целиком полагаться на календарный метод. Скажи мне, когда у тебя начнутся месячные.

Мэгги неловко хихикнула:

— А может, не надо?

Роб наклонился к ней и поцеловал в губы, все еще припухшие от его прежних поцелуев.

— Тебе не кажется, что излишняя скромность в данном случае неуместна? Ну что тебе стоит сделать мне одолжение? Мне будет спокойнее.

— Хорошо, я помешу объявление в газете.

— Можешь даже сделать сюжет в новостях…

Телефонный звонок вернул их с небес на землю. Сначала Мэгги хотела не подходить, но звонящий проявлял изрядную настойчивость. Роб чертыхнулся.

— Лучше возьми трубку, а то он нас с ума сведет. — Мужчина встал и накинул свою рубашку девушке на плечи.

— Алло! — Мэгги удивленно нахмурилась. — Кого-кого? — Внезапно ее лицо стало белым как бумага, а взгляд метнулся к Робу. — Да, он здесь. Сейчас я его позову.

Девушка протянула трубку Робу:

— Это вас, коммандер Коултер. Офицер Хоукинз. — Ее голос оставался ровным, но глаза стали словно у загнанного зверя.

Роб взял у Мэгги трубку, и девушка отошла к окну. Она разглядывала улицу с деланным безразличием, скрестив руки на груди, словно пыталась защититься от обрушившейся на нее правды. Роб проводил ее взглядом и поднес трубку к уху.

— Что случилось? — рявкнул он.

Роб совсем забыл, что оставил телефон Мэгги на случай непредвиденной ситуации. Хоукинзу же будет лучше, если эта ситуация действительно непредвиденная.

Несколько минут он внимательно слушал, а затем перебил:

— Что, уже? Мы же только что вернулись! Да, я все понимаю… В чем их обвиняют? — Роб прижал трубку плечом и начал натягивать джинсы. — Ладно. Приеду, как только смогу. И передай им, что, если у меня не исправится настроение, им придется туго.

Роб повесил трубку, мысленно проклиная двух своих подчиненных, которых арестовали за хулиганство в баре. Впрочем, он не раз решал подобные проблемы.

Мужчина подошел к стоящей у окна девушке. Она зябко повела плечами, обернулась и посмотрела на Роба. Такой беззащитной Мэгги себя никогда еще не чувствовала.

— Ну скажи мне, что я ошиблась, что я все не так поняла, что поспешила с выводами, — взмолилась девушка, и ее голос предательски дрогнул.

Роб не знал, куда деть руки. Наконец он сунул их в карманы и посмотрел Мэгги в глаза:

— Нет, к сожалению, ты не ошиблась. Я действительно коммандер военно-морских сил. — Он помолчал, а затем добавил: — «Морской лев», если быть точным.

Мэгги прикрыла глаза, а когда вновь посмотрела на Роба, у нее был взгляд обиженного ребенка. Девушка потрясла головой, словно пытаясь осмыслить все услышанное.

— Почему ты не рассказал мне?

Роб был так зол на самого себя, что его ответ прозвучал почти грубо:

— Мэгги, да ты и сама это прекрасно понимаешь! Если бы ты знала, что я военный, ты бы не пошла со мной и на первое свидание.

Девушка думала, что сделать ей больнее он уже не сможет. Она ошибалась.

— Первое свидание? Должна сказать, ты продвинулся гораздо дальше. — Невыразимая горечь в голосе Мэгги поразила Роба до глубины души.

— Черт, извини. Ты же понимаешь, я совсем не это имел в виду. Когда я впервые тебя встретил, я рассчитывал максимум на пару приятно проведенных вечеров. Я даже не предполагал, что мы… так полюбим друг друга. Раньше я никогда так быстро не влюблялся. — Он смущенно потупился. — Я все никак не мог выбрать время. Собирался рассказать тебе сегодня.

— И ты думаешь, что я тебе поверю! — Мэгги была на грани истерики.

Роба охватил внезапный приступ ярости.

— А с какой стати, по-твоему, я не старался потащить тебя в постель сразу, как только увидел? Да, мне это очень хотелось, но надо было сначала с тобой поговорить! Что я бы и сделал, если бы не твои активные действия.

Лицо девушки залила краска.

— Мерзавец!

Роб был готов к пощечине, но не уклонился от нее: он это заслужил. Раздался звонкий шлепок, а затем в комнате повисла гробовая тишина.

— Ну как, полегчало? — тихо поинтересовался Роб.

Мэгги застыла на месте, в ее глазах дрожали слезы.

Щека мужчины горела, но боль не могла заглушить чувство вины.

— Мэгги, я не буду извиняться за то, что я тот, кто я есть. Но прости мне, что я слишком долго скрывал это от тебя. Мне так жаль.

Девушка медленно покачала головой:

— Это уже не важно. Нам лучше больше не встречаться. — Крупная слеза стекла по ее щеке, и Мэгги отвернулась к окну. — Пожалуйста, уходи.

Роб едва расслышал последние слова. Он схватил плачущую девушку за плечи и развернул к себе лицом.

— Мэгги, пожалуйста, одумайся! Ты не можешь так поступить! Я люблю тебя, как никогда никого не любил. Такими вещами нельзя разбрасываться, второго шанса может не быть.

— Я тебя не спрашивала.

— А я ответил!

— Я просила тебя уйти!

— Ладно, я уйду. Я знаю, тебе нужно время, чтобы все обдумать. Но мы еще встретимся. Еще не конец. — Роб обулся. — Оставь рубашку себе. Я заберу ее потом.

Когда захлопнулась дверь, Мэгги некоторое время стояла неподвижно, внимательно прислушиваясь. После того как раздался шум двигателя отъезжающей машины, она вытерла слезы, глубоко вздохнула и постаралась спрятать боль в самый отдаленный уголок своей души.

Затем Мэгги совершенно механически поправила подушки на кушетке, подобрала разорванную блузку и достала новую. Она собиралась выкинуть рубашку Роба в мусорное ведро вместе с блузкой, но передумала. Вместо этого Мэгги убрала ее в ящик, где лежали ее свитера.