— Ты не мог бы оказать мне услугу, побыть с Билле, пока я на улице пару минут поговорю с Билли?

Он повернул голову, его глаза оторвались от женщины на ресепшен, которая смотрела на него так, словно хотела наброситься, так, скорее всего, смотрело на него большинство женщин (включая и меня). Я впервые оказалась с ним в общественном месте. Я не ждала с нетерпением возможности накинуться на него, и на то были свои причины. Он наклонил голову, его глаза встретились с моими. Затем внимательно осмотрел выражение моего лица и быстро кивнул.

— Спасибо, — пробормотала я, отодвигаясь, взглянув на Билле. — Ты останешься с Митчем. А мы с Билли выйдем на минутку на улицу.

— Хорошо, — с готовностью согласилась она, тут же подскочив к Митчу и схватив его за руку.

Я зачарованно увидела, как его большая, сильная, красивая рука без малейшего промедления сомкнулась вокруг ее маленькой ручки. Я невольно подняла глаза к его лицу, чувствуя разливающуюся теплоту внутри.

Его взгляд встретился с моим, смягчился, именно так, что я почувствовала его внутри живота, затем он кивнул подбородком в сторону двери, побуждая меня сделать то, что я собиралась.

Я кивнула, оторвавшись от него взглядом, решительно отодвинула теплоту внутри и взглянула на Билли.

— Есть минутка поговорить, приятель? — Спросила я.

Билли впился взглядом в Митча, продолжая рассержено смотреть на Митча, даже когда подошел ко мне и схватил за руку. Это меня удивило. Он уже давно не брал меня за руку. Он отвернулся от Митча и потащил меня к входной двери. Когда мы вышли на улицу, я взяла на себя инициативу, мы пошли к скамейке. Я залезла на скамейку, устроившись на спинке, поставив ноги на сиденье, Билли тоже забрался и устроился рядом со мной.

— Поговори со мной, — с нежностью подбодрила я.

— Отец — мудак, — ответил Билли.

Я закрыла глаза. Это была правда, но девятилетние мальчики не должны так говорить. Конечно, с друзьями они могут выражаться, но не со взрослыми, причем так, будто так и надо. Билли говорил так, потому что Билл никогда не делал ему замечания на этот счет. Можно сказать больше, Билл даже подстрекал его, считая это забавным.

— Билли, дружище, сделай мне одолжение, не говорит так об отце, — мягко попросила я.

— Ты же знаешь, что он такой и есть, тетя Мара, — ответил Билли, и в этом он был прав.

— И что же он сделал теперь? — Спросила я и посмотрела на своего маленького племянника, который сердито пялился на дорогу перед нами, при этом сжав челюсть.

— Тот парень все время приходит к нему, и мне он не нравится. Он — мерзавец. И мне не нравится, когда он рядом крутится с Билле. Он ведет с ней слишком мило, и это пугает. Дает ей конфеты. Говорит, что она хорошенькая. Все это странно.

Билли рассказывал мне о «том парне», Билли хорошо разбирался в людях, поэтому я решила, что кем бы ни был «тот парень», он явно был не очень порядочным.

Билли продолжал.

— У нас не было еды. Он был в отключке. Денег, я обыскал все, тоже не было, чтобы я мог что-то купить поесть. Билли хотела есть. — Он перевел взгляд на меня. — Мы были голодными.

— Как мы и говорили в прошлый раз, если у вас нет еды или вам что-то нужно, или тебя что-то напугает, то звонишь мне, — напомнила я ему.

— Да, конечно, звоню тебе, но по какому телефону? Его телефон разрядился, и он не оплатил счет, так что его выключили. У нас отключили домашний телефон несколько месяцев назад. И ты это знаешь.

Вот дерьмо. Я знала. Черт. Я знала, что отключили домашний телефон, хотя о сотовом Билла для меня стало новостью.

Вот черт.

— Я куплю тебе сотовый, — сказала я ему. — Ты сможешь спрятать его и...

Он выпрямился, посмотрел мне прямо в глаза, и я приготовилась к тому, что он скажет, потому что у него был такой взгляд, который всегда заставлял меня напрягаться.

— Тетя Мара, отец ворует у нас. Помнишь тот медальон, который ты подарила Билле на день рождения в прошлом месяце?

О нет.

По выражению моего лица он все понял и кивнул.

— Он исчез. Я не хотел тебе говорить, зная, что ты расстроишься, но все произошло на следующий день. Папа убедил Билле, что она его потеряла, она проплакала целый час. Он ей очень нравился. Она сказала, что это была самая красивая вещь, что у нее была.

Это была самая красивая вещь, что у нее была. Билл даже не заботился об одежде для детей. Всю одежду, которая была на них, включая обувь, я купила им еще до начала занятий в школе несколько месяцев назад. Сейчас заметила, что они оба выросли из нее.

Я стиснула зубы и отвернулась.

— Он украл его, — продолжил Билли, — потому что он мудак.

Я снова посмотрела на него.

— Билли…

Он внезапно, совершенно нехарактерно для него, ударил кулаками по коленям и закричал:

— Мудак.

У меня бешено заколотилось сердце, глаза наполнились слезами, я сморгнула слезы, обняла его за затылок.

Я знала, что он сейчас чувствует. Господи. Я точно знала, что он чувствует в данную минуту. Я давно такого не чувствовала, но если ты когда-либо испытал нечто подобное, то никогда не забудешь это чувство.

Я знала это чувство. Оно жило во мне.

Я притянула Билли к себе, наклонилась, прижимаясь лбом к его лбу. К своему ужасу, он позволил мне прижаться к нему лбом, он внезапно стал тяжело дышать, пытаясь справиться со своими слезами.

— Билли, дорогой, — прошептала я.

— Я ненавижу его, тетя Мара, — прошептал Билли в ответ. Я слышала его прерывистое дыхание. Он готов был расплакаться.

— Я знаю, — по-прежнему шептала я.

И я действительно знала.

— Я ненавижу его, — сказал он тихо, с ненавистью, и его дыхание снова сбилось.

Боже. Боже, Боже, Боже.

Я понимала, что должна что-то предпринять.

Господи!

— Ты же знаешь, что я люблю тебя? — Спросила я его.

Его взгляд скользнул в сторону. Он убрал мою руку со своей головы. Отодвинулся от меня, но я все равно обняла его, прижав к себе. Поразительно, но он не сопротивлялся, наклонившись ко мне.

— Знаю, — ответил он.

— Ты же знаешь, что я люблю твою сестру? — Спросила я.

Он не ответил. Его глаза снова были устремлены на улицу, просто кивнул.

Я посмотрела на улицу и приняла решение.

— Я не знаю, как у меня получится, дорогой, — тихо произнесла я, сжимая его руку. — Но я собираюсь кое-что выяснить. Я тебе обещаю. Ты мне веришь?

Я посмотрела на него сверху вниз, он снова кивнул.

— Ты должен дать мне время, хорошо? Я куплю тебе мобильник и завтра после работы схожу в магазин за продуктами. И дам тебе немного денег на непредвиденные расходы. Ты должен найти хорошее место, где моно было бы спрятать телефон и деньги. Но если он найдет их, не беспокойся о пропаже, ладно? Просто скажешь мне в следующий раз, мы попробуем еще что-нибудь придумать. Ладно?

Он кивнул и прошептал:

— Ага, хорошо.

— А Митч — полицейский детектив. Я поговорю с ним, какие у меня есть варианты.

Билли вскинул голову и впервые за короткое время, как он увидел Митча, в его глазах появилась едва различимая надежда.

— Этот парень коп?

Я молча кивнула.

— Уммм… Он точно знает, куда мне лучше всего обратиться.

— Он нам поможет? — Спросил Билли, и у меня сжалось сердце, когда я смотрела в его полные надежды, печальные, побежденные глаза, как будто он отчаянно хотел, чтобы я сказала «Да», но уже заранее ждал, что я скажу «Нет». Мне показалось это странным, тревожным, а также будоражащим душу.

— Именно так он и сделает, дружище, — ответила я. — Он зарабатывает этим на жизнь, помогает людям, защищает их, оберегает. Он поможет тебе и Билле, и мне, чтобы я смогла забрать вас. Я в этом уверена.

Я еще раз сжала его руку, пытаясь развеять его страхи и скрыть тот факт, что на самом деле я не хотела просить Митча о помощи. Но у меня не было выбора. У Билли и Билле не было никого, кроме Билла. Сестра Билла жила своей собственной жизнью в Айове, будучи постоянно в бардаке. Мать Билла была еще более ненормальной и раздражительной, чем моя, и она не очень хорошо воспитала Билла и его сестру, поэтому плохо бы воспитала Билли и Билле.

Оставалась я. И со мной у детей все могло бы получиться.

— Мы можем переночевать у тебя? — Спросил Билли.

Я глубоко вздохнула и кивнула.

Скорее всего мне придется снять другую квартиру, с тремя спальнями, а не двумя. Многое предстояло изменить.

— Нам нужно заехать к вам домой, забрать вещи и сказать отцу, — сообщила я ему.

— Он даже не заметит, что нас не будет, — ответил Билли.

Скорее всего это было правдой.

— Мы все равно должны это сделать, — ответила я. Выражение лица Билли стало жестким, я очередной раз прижала его к себе, прежде чем отпустить, стукнув его по колену, улыбнулась и заявила: — Ты не можешь завтра пойти в школу в этой же одежде.

— У нас нет ничего чистого на смену, — ответил Билли.

Я снова стиснула зубы.

Затем заставила себя улыбнуться, прежде чем сказала:

— Хорошо, что у меня дома есть стиральная машина и сушилка.

— Верно, — пробормотал Билли и улыбнулся в ответ.

Я почувствовала его раньше, чем увидел, но недостаточно быстро повернулась. Он все еще держал за руку подрыгивающую Билле, Митч оказался позади нас, и мы с Билли оба повернули головы. Я подняла глаза в тот самый момент, когда рука Митча отбросила мой хвост в сторону. И его теплая и сильная рука опустилась мне на затылок уже знакомым и интимным образом, что было для меня полным шоком. Шоком, который мне очень понравился, но больше напугал.

— Стол готов, — произнес он мне.

— Буррито! — Закричала Билли.

— Потрясающе, — пробормотал Билли, спрыгнув вниз и обежав вокруг скамейки.

Я застыла на месте. Рука Митча не шевельнулась, когда Билле отпустила его руку и вместе с братом бросилась к входной двери ресторана.

— О чем говорили? — спросил Митч, опустив на меня глаза.

— Мне нужно выяснить, как получить опеку над своими племянниками, — ответила я, заметив как его глаза вспыхнули.

— Все так плохо? — пробормотал он.

— Они весь день ничего не ели. В доме нет еды. Их отец в отключке. У него нет денег. Они не могли мне позвонить, потому что нет телефона. Билл украл золотой медальон, который я подарила Билле на День рождения, буквально на следующий день, — сказала я, его глаза снова вспыхнули, а рука сжалась у меня на шеи, я продолжала. — И еще есть странный мужчина, который приходит к ним домой, и он пугает Билли.