— Да, он — мой сосед. Вы не возражаете…? — Я примолкла, мистер Пирсон посмотрел на меня. Потом опять перевел взгляд на стеклянную стену. Потом снова на меня, быстро окинув меня взглядом.

Он ухмыльнулся так, я никогда не видела раньше, чтобы он так ухмылялся, сказав:

— Не забудь посоветовать ему купить новую кровать.

Я кивнула, ловля себя на мысли, что ни за что на свете не посоветую детективу Митчу Лоусону купить новую кровать, быстро выходя из его кабинета.

Как только я вошла в демонстрационный зал, глаза Митча передвинулись на меня. Как только его взгляд остановился на мне, я тут же посмотрела на своего племянника Билли. Он по-прежнему лежал на кровати, держа в руках видеоигру, но его взгляд был устремлен на Митча, при этом выражение его лица было напряженным. Я отметила про себя, что он не бросился к Митчу, и была совсем не уверена, что он даже собирался поздороваться с ним.

Потом я повернула голову в другую сторону, где стояла Роберта с клиентами. Она всеми силами пыталась прислушиваться к тому, что говорили ей клиенты, при этом не сводя глаз с Митча. Я рассказывала ей о Митче, и теперь, когда у нее было красивое лицо, невероятные волосы, фантастическое тело и потрясающая одежда, она, понятное дело, испытывала трудности с тем, при появлении Митча, продолжать слушать своих клиентов.

Я заставила себя оглянуться на Митча как раз в тот момент, когда Билле подбежала ко мне, схватила за руку и потащила к Митчу, приговаривая:

— Митч пришел!

— Я вижу, милая, — прошептала я, подходя все ближе и ближе к Митчу.

Но Билле продолжала тянуть меня за руку к нему.

— Разве это не здорово, что он пришел и увидел мой наряд? — спросила она.

— Потрясающе, — пробормотала я, когда мы с ней остановились прямо перед Митчем.

— Ага, — выдохнула она.

— Здравствуй, Мара, — поздоровался Митч с закрытым выражением лица, ни теплоты в глазах, ни улыбки, ничего.

Да, он принял к сведению тот наш разговор. Десять с Половиной не должны давать нежность и теплоту Двум с Половиной. Чаще всего они относились к ним с презрением. Имея всего лишь общее пространство для дыхания, да и только потому, что всем необходим был кислород. Но никакой теплоты.

И нож, который я не успела вытащить из своего сердца, сделал еще один оборот.

— Привет, Митч, — ответила я.

— У тебя есть комната, где мы могли бы поговорить наедине? — задал он первый вопрос.

Я уставилась на него, пытаясь понять, что все это значило. А потом решила, что лучше всего будет выяснить, чтобы значил его вопрос, это как можно быстрее отвести его в ту комнату. Поэтому молча кивнула.

— Комната отдыха, — заявила я, наклонившись к Билле. — Сделай мне одолжение, детка, посиди со своим братом. — Она кивнула в ответ, и я добавила: — Прошу тебя, никаких прыжков на кровати или беготни по выставочному залу. Просто посиди тихо с Билли, пока я не вернусь. Ты же сможешь это сделать для меня?

— Конечно, тетя Мара, — прощебетала Билле, улыбнулась Митчу и запрыгала к Билли, который все еще смотрел на Митча суровым взглядом. Билле вскарабкалась на кровать и всем телом плюхнулась на брата.

Похоже, она совершенно не собиралась мне помогать.

Я оглянулась на Митча, который внимательно изучал Билли.

— Если хочешь, следуй за мной, — пригласила я, Митч оторвал взгляд от Билли, кивнув мне.

Я направилась к двери, ведущей в задние помещения, вернее в комнату отдыха для персонала, набрала код на двери, когда замок щелкнул, открыла ее, проходя вперед, Митч следовал за мной.

Я включила свет во внутреннем помещении для персонала, Митч закрыл за нами дверь.

Глубоко втянуло воздух носом, когда встретилась с ним глазами, но не такими нежными и трепетными, теперь совсем ничего не выражающими, но все еще прекрасными.

Быстро. Мне необходимо было быстро с ним закончить разговор.

— Все в порядке? — Спросила я.

— У нас проблема.

О боже.

Он продолжил говорить, прежде чем я успела собраться с мыслями.

— Помнишь, как я сказал, что если твой кузен — все неприятности в одном флаконе, значит, они и есть все известные мне неприятности, о которых ты даже не подозреваешь?

С самого начала его речь показалась мне не очень уж хорошей.

— Да, — неуверенно ответила я.

— Ну, так все подтвердилось. Он — все неприятности в одном флаконе, которые мне известны.

Я почувствовала, как все тело затвердело, я встретилась с его взглядом и прошептала:

— Ох, дерьмо.

— Пожалуй, именно так и есть, — согласился Митч.

— Рассказывай. — По-прежнему шепотом произнесла я.

— У Билла наступили не очень хорошие деньки. У него ломка, и это не очень приятно потому, что он подсел на героин, и видно увеличивал дозу, чтобы быстрее достичь эффекта, кроме того он употреблял спиртное, скорее всего и еще какое-то дерьмо, на которое подсел. Он подсел на это дерьмо, но он также является и дилером этого дерьма. Если он достиг высот в первом, то является полным отстоем в последнем. Он не пользуется популярностью у поставщиков в Денвере потому, что на *бал половину из них, а другой половине он должен деньги. Он также задолжал множеству других людей, ни одному из которых ты не захочешь быть должна. Совсем недавно он стал сливать информацию, отчего он сделался еще менее популярным, хотя твой кузен и так был бл*дь не так чертовски популярен в этом сообществе. Но этого было похоже мало, но, когда полиция обыскали его квартиру, они нашли до хрена «Большой дури» и «Экстази», отчего его обвинили, что он является распространителем (дилером). Они смогли доказать, что он не просто подсел, а является серьезным *баным засранцем, который готов подсаживать других, они также нашли украденные вещи, которые мы полагаем, либо украл он сам, либо украл кто-то и решил спрятать у него, чтобы потом продать.

— Все звучит не очень хорошо. — Я все еще продолжала шептать потому, что была более чем немного напугана за своего кузена.

— Да, именно так, — подтвердил Митч. — Хорошая новость заключается в том, что ты вовремя забрала у него детей, и мы вовремя посетили его. — Митч замолчал, изучая выражение моего лица мгновение, затем продолжил: — Но ты должна понимать, Мара, как только его засадят в тюрьму, у него окажется столько врагов, вряд ли он будет там в полной безопасности. Но поскольку мы понимаем эту ситуацию, твоего кузена поместят под охрану, по крайней мере, с ней он окажется в большей безопасности, чем на улице. А Билли и Билле будут чувствовать с тобой гораздо более лучше, чем с ним, потому что именно с ним они могут оказаться втянутыми в его разборки. Квартира твоего кузена для них была самым неподходящим местом, и, если бы ты не вмешалась, их бы отправили в интернат.

— Понятно, — пробормотала я, отвернувшись от него и прикусив губу.

— Если посмотреть на это с другой стороны, Мара, — донесся до меня голос Митча, — сейчас они находятся в полной безопасности.

Я кивнула, пытаясь увидеть светлую сторону во всей этой истории.

— Да, это хорошо.

— Я должен сообщить тебе еще кое-что.

Я посмотрела на него и сморщила нос, не желая ничего слышать, но все же произнесла:

— Что?!

Он смотрел на мой сморщенный нос и молчал, долго молчал, пока я не перестала морщить нос. На самом деле, мне казалось, что его зрение расплылось, поскольку он сосредоточился на моих губах. Затем его глаза переместились к моим глазам, и он снова сфокусировался.

— Тот парень, который не нравился Билли, — произнес он.

— Да, — ответила я.

— У меня такое чувство, что его зовут Григорий Лещев. Он русский мафиози, и когда я говорю, что он босс русской мафии, имею в виду, что он главарь русской мафии.

Это звучало не очень хорошо. Во всех телевизионных шоу русские мафиози были самыми ужасными, что можно было себе представить.

— Это звучит не очень хорошо, — заметила я, Митч молчал.

— В этом дерьме нет ничего хорошего. Лещев — это самое худшее, что может быть. Источники говорят, что Лещев борется за власть, претендуя на новые территории. Билл передавал ему информацию о конкурентах. Сначала он делился этой информацией, потому что ему Лещев платил. Потом он, Билл стал передавать ему эту информацию, потому что стал должником Лещева. Никто не захочет иметь дело с Лещевым, а тем более быть его должником. Но если все же тебе придется с ним столкнуться, то тебе захочется, чтобы он был должен тебе, но не ты ему. Твой кузен знал каждого подонка в городе. Он был должен каждому из них. Он покупал у каждого из них дурь. Он развлекался с каждым из них. Он был должен им деньги. Здесь вопрос стоит — или они его *бнут, или он от*бает их. Он был хорошим информатором, поскольку был в этой сфере с тех пор, как попал в город. Но у него было лишь то, что он слышал. Если учесть, что его никто особенно не любил, никто ему не доверял, почти все от него чего-то хотели, а некоторые хотели, чтобы он заглох навечно и вообще не дышал. Его полезность для русской мафии — для Лещева уменьшалась, и Лещев стал взывать к долгу. Билл — мелкая сошка, осел, досадная помеха, на него не стоит затрачивать особых усилий, если только не будет экстренной необходимости. Собственно, он таким и был, пока не связался с Лещевым и не стал выдавать ему информацию. Но Лещев не любит должников и долгов. Если Билл не сможет ему заплатить, то Лещев изыщет способ, чтобы вернуть свой долг.

Я уставилась на Митча, обхватив себя руками, сосредоточившись на том, чтобы не заплакать и/или не взбеситься.

— На самом деле, все совсем не очень хорошо, — прошептала я так тихо, что едва могла услышать себя.

— Хорошая новость для тебя состоит в том, что залог не назначен за Билла. Правосудие считает, что он может сбежать.

— Хорошо, — прошептала я, хотя не считала это ничем хорошим.

— Дети, по любому останутся с тобой, если Служба Защиты Детей одобрит твое воспитание, после того, как посетят тебя.

Я молча кивнула.

— Другая хорошая новость заключается в том, что с имеющимися доказательствами и фактами, хотя у него третья ходка, маловероятно, что он в скором времени выйдет на свободу.