Переступив порог её спальни, я не стал включать лампы, позволив лунному свету быть нашим светилом. Я отнёс её к постели, не отрываясь от её шеи и усиливая в ней желание. Положив её на спину, я встал, наблюдая, какой же необыкновенно красивой она была в тот момент.

— Сейчас я сниму рубашку, обувь и брюки, и, когда я закончу, раздену тебя с ног до головы, пока не увижу каждый дюйм твоего прекрасного обнажённого тела. Хорошо?

— Да, — захрипела Камилла в ответ; её тело было таким напряжённым, что мне казалось, она начнёт извиваться в нетерпении.

Не отрывая от неё глаз, я стянул свитер через голову, обнажив свой торс. Она прикусила губы, и я воодушевился, расстёгивая ремень. Ощущение расстёгивающейся молнии сводило меня с ума, и мой член рывком высвободился из тесноты джинсов, и когда я закончил, то принялся за неё.

У Камиллы перехватило дыхание, как только я коснулся её ног в обтягивающих джинсах и стал поглаживать её везде. Я хотел, чтобы она была влажной настолько, чтобы не почувствовала и толики боли, когда мой палец войдёт в неё.

— Сейчас я расстегну твои джинсы и стяну их с тебя, — я подробно описывал ей хриплым голосом свои намерения, и мой член пульсировал в возбуждении от того, как я мучил её.

Камилла лишь застонала в ответ, и я сделал то, что сказал, медленно стягивая джинсы вниз по бёдрам. Мои пальцы коснулись её гладкой, кремовой кожи, и мне пришлось прикусить язык, чтобы не напасть на неё. Мне фактически приходилось причинять себе боль, чтобы сдержаться и не кончить.

Как только её джинсы оказались на полу, я на секунду прошёлся взглядом по её обнажённым ногам, остановившись на белом кружевном белье.

— Белое. Невинное, чистое. Боже, малышка… — я гладил её ноги кончиками пальцев, зажигая огонь в нас обоих, пока она не начала извиваться подо мной.

— Пожалуйста, Натан… — она умоляла о чём-то, чего сама пока не знала, о чём-то, что хотела подарить мне. Я был благодарен ей; я был на грани, готовым ворваться в неё.

— Я доберусь туда, малышка, обещаю. Я хочу, чтобы тебе было хорошо, так хорошо, как только может быть, — я покрывал поцелуями её ноги, двигаясь выше и выше, целуя каждый сантиметр её восхитительной кожи. — Сними свитер, для меня.

Она застыла в нерешительности, но затем слегка присела и стянула бордовый свитер через голову. Он упал на пол в кучу нашей одежды. И вот она лежала передо мной в одном лишь кружевном белом нижнем белье.

Я должен был догадаться, что мы придём к этому, с первого дня, как она приехала в Холлис Хаус в декабре. Я пытался сопротивляться этому, сохранять дистанцию и вести себя профессионально. Но я хотел её слишком сильно. Жаждал увидеть её вот такой, держать её в своих объятиях и показывать, как же хорошо ей может быть. Я благодарил небеса и звёзды за то, что подарили мне эту ночь. За то, что привели Камиллу ко мне.

Поднимая своё тело выше, я накрыл её собой, и мы слились как две частицы одного целого. Я опустился на локти и взял её лицо в свои ладони, двигая бёдрами по её бёдрам, в то время как мой член опустился ей между ног, куда так жаждал проникнуть. Двигая бёдрами, я тёрся об неё, вместе мы издавали стоны отчаяния и возбуждения. Я провёл рукой по её ключице, прокладывая путь пальцами к её бюстгальтеру, найдя наконец её набухшие, пульсирующие соски.

— Ты так возбуждена, малышка, — я сжимал и потирал пальцами её сосок, от чего Камилла изгибалась и извивалась подо мной.

— О, боже! — стонала она.

Я играл с её соском, пока она стонала, умоляя освободить её. Я хотел, чтобы она достигла пика до того, как я войду в неё; чтобы её тело расслабилось, а удовольствие захватило её прежде, чем я прорвусь через пелену её девственности. Не спеша, я прокладывал дорожки горячих поцелуев вниз к её животу.

— Я собираюсь погрузиться языком тебе между ног и лизать тебя до тех пор, пока ты не кончишь. У тебя бывали оргазмы, малышка?

Мои грязные разговоры опьяняли нас обоих, Камилла была не в состоянии кивнуть или покачать головой. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, её тело извивалось. Я улыбался, предвкушая то, что собирался сделать, стягивая вниз её трусики. Киска Камиллы была словно рассвет в рождественское утро — розовая, красивая, свежая.

Наслаждаясь её мускусным ароматом, я углубился в неё, облизывая её сердцевину. Камилла стонала и кричала, пока я наслаждался ею, впитывая её влажность и покусывая клитор.

— Кончи для меня, малышка. Прочувствуй.

Мои слова приводили её в отчаяние, в то время как я проник в неё пальцем, не переставая посасывать её клитор, и неожиданно я почувствовал, как напряглось её тело и начало дрожать.

— Натан! — она ухватила меня за волосы, когда оргазм накрыл её, и всё её тело затрепетало в экстазе. Это было красиво, я с удовольствием наслаждался соками, что вытекали из неё в первом в её жизни оргазме. Упав на постель, она посмотрела на меня мечтательным взглядом, будто я только что создал землю за семь дней.

Я приподнялся всем телом, чтобы достать кошелёк и вытащить презерватив; надел его на свой пульсирующий, изнемогающий член, понимая, что нужно было переждать пару секунд, прежде чем продолжить.

— Сейчас я войду в тебя. Будет больно, но лишь на мгновение. Просто смотри на меня, не отрывай глаз от меня.

Её зелёные глаза впились в меня, всё ещё находясь в дымке оргазма. Я опустился и стал медленно входить в неё.

Чёрт побери, до чего же она тугая.

Это всё, о чём мой мозг мог соображать в тот момент, и мне пришлось опустить голову, чтобы собраться с мыслями. Её киска сжала мой член словно в тиски, и мне становилось трудно соображать, кровь прилила к голове. Я почти полностью погрузился, когда Камилла вскрикнула.

— Ау! — она впилась ногтями мне в спину, и я остановился, стараясь не двигаться.

— Смотри на меня, малышка. Дыши глубже, сосредоточься на удовольствии, что скрывается за болью.

Её глаза перешли на меня, и медленно, очень медленно её хватка ослабла, и она начала поглаживать мою спину.

— Я так… переполнена, — произнесла она с трепетом в голосе.

Я едва мог дышать, так близок я был к оргазму. Я двигал бёдрами лёгкими толчками, медленно ведя нас к кульминации, пока она привыкала к новым для себя ощущениям. Я шептал ей, сам уже не понимая, что именно, и мы словно погрузились в транс, когда наши тела соединились.

Я мог видеть лишь её, а затем провалился в пропасть. Теперь она сжала меня так, что я не мог заставить себя встать, настолько глубоко в неё вошёл.

— Я полагала, что буду чувствовать себя иначе, — я загадочно улыбнулась.

— А разве это не так? — Натан шёл рядом со мной, листья хрустели под его ботинками.

Снег после последнего шторма растаял, лишь увядшая листва и иней покрывали земли Холлис Хаус. На улице было теплее, чем два месяца назад, когда я только приехала, хотя в любом случае теплее, чем в Чикаго.

Я не знала. Я определённо что-то чувствовала… было болезненно. Если не учитывать боль в самом начале, секс с Натаном был невероятным. Судьбоносным. Он перевернул мой мир с ног на голову. И мы сделали это дважды. Внешние и внутренние мышцы, о которых я и не подозревала, с каждым шагом болью давали о себе знать.

Но чувствовала ли я себя другим человеком? Возможно. Может быть, я ощущала надежду и новые возможности, которых у меня раньше не было. Но именно Натан заставлял меня чувствовать это, а не секс с ним. Я чувствовала облегчение, спокойствие по поводу того, что наконец примкнула к этому клубу, причём приличным образом. Натан нравился мне, очень. Первый секс был интимным и чувственным, хоть и забавным. Я не ощущала себя перерождённой женщиной или что-то вроде того, но была счастлива и довольна своим решением.

И в первый же раз испытать оргазм? Что ж… это было чертовски незабываемо. Я бы никогда сама к этому не пришла… не могла заставить себя экспериментировать, мне было стыдно. Но, боже, у меня было чувство, будто Натан ввел в мою кровь пилюли счастья, будто весь мир светился словно бриллиант, а ядро всего этого было внутри меня.