Когда же он поймет, что, обзаводясь домом и собакой, он пускает корни в Ривербенде? — думала она.

Горячая вода была как раз такой температуры, какая нравилась Райану. Он вошел в душ, оперся руками о стену, наклонил голову и подставил шею и спину под струи воды.

Как говорила Зоуи, денек оказался трагический. И Райан справился со всем, что свалилось на него. Ну, или почти со всем, криво усмехаясь, подумал он.

Много лет назад Райан дал клятву защищать закон, и уже в тот момент, когда Алан Делани предпринял попытку ограбить магазин, он решил, что будет просить судью отпустить его на поруки, а не сажать в тюрьму. Райан прибавил себе еще пару призовых очков, поскольку даже Зоуи сочла его героем.

Потом он вычел несколько очков за то, что с того самого момента, как увидел Зоуи в тюремной камере, регулярно нарушал установленное им правило: они только друзья. Райан провел много времени, убеждая себя в том, что нет ничего плохого в их страстных поцелуях.

Они снова друзья. Он не позволит себе ничего, что вновь заставит ее разочароваться в нем. Райан просто закажет пиццу. Они просто поужинают и дадут щенку имя.

Ему очень хотелось провести с ней вечер.

Точно так, как в детстве. Только сейчас они выросли и, ему хотелось верить, поумнели. Им доводилось совершать ошибки. И ведь они учились на них, не так ли? Разве они не получили еще один шанс? Теперь Райан не утратит дружбу Зоуи.

Зоуи очень нравилась ему, но он был достаточно умен, чтобы понимать: любовь не возникает внезапно.

На мгновение Райан дал волю своему воображению. Зоуи стоит за дверью ванной, и через полупрозрачную занавеску он может видеть, как медленно поворачивается дверная ручка.

Вот Зоуи скользнула внутрь, идет сперва неуверенно, затем смелее.

Райан отдергивает занавеску. Улыбка на ее лице предназначена только ему. И ее глаза светятся любовью к нему.

Он обнимает ее, целует. Она навсегда принадлежит ему.

Стоп! Райан затряс головой, чтобы избавиться от видения, которое и так посещало его слишком часто. Он перекрыл воду, вышел из душа и обернул полотенце вокруг бедер, протерев рукой зеркало, чтобы посмотреть на себя. Что он рассчитывал там увидеть, кроме лица тридцатидвухлетнего полицейского, которому нужно немного мира, спокойствия и стабильности?

Им нужно поговорить. Недавнее видение напомнило ему о поцелуе, который обещал гораздо больше, чем они готовы дать друг другу.

Райан вернулся в спальню и быстро натянул на себя выцветшие джинсы и футболку. Неожиданная страсть, вспыхнувшая между ними, могла стать проблемой. И Райан не мог найти ее решение.

Зоуи и работник службы доставки пиццы появились у дома Райана одновременно. Она оплатила заказ, оставила мальчику щедрые чаевые и открыла входную дверь ключом, который Райан дал ей накануне.

Щенок с носком в зубах радостно приветствовал ее. Он бегал кругами, весело лаял и наконец понесся вверх по лестнице. Зоуи оставила пиццу на нижней ступеньке и последовала за ним.

Она остановилась, когда увидела, что щенок шлепнулся на пол перед закрытой дверью в большую спальню, которая теперь стала комнатой Райана.

Зоуи услышала шум воды в душе и улыбнулась. Как бы повел себя Райан, если бы она набралась смелости и вошла в спальню, а потом появилась в ванной, отодвинула занавеску и присоединилась к нему? Зоуи зажала рот рукой, чтобы подавить смешок, который так и норовил сорваться с ее губ. Присоединиться к нему?

Она напоминала себе героиню любовных романов.

Райан растревожил ее чувства, что прежде не удавалось ни одному мужчине. Он заставил ее захотеть… захотеть выйти замуж, родить детей и всецело принадлежать своей семье. О таких вещах Зоуи раньше боялась задумываться.

Будущее она всегда представляла как свою блестящую карьеру. Личная жизнь в планы не входила. Если Зоуи повезет и шоу захватит лидирующие строчки рейтингов, то она займет наконец достойное место в мире телевидения.

Вот чего ей хочется, криво усмехнувшись, подумала Зоуи, садясь на верхнюю ступеньку и прислоняясь спиной к перилам. Она наблюдала за щенком, жующим носок, и пыталась сосчитать, сколько неожиданных поворотов преподнесла ей судьба за последние две недели.

Самым опасным из них был Райан О'Коннор.

Райан заявляет, что ему нужна только дружба. А ей нужно больше, гораздо больше.

Она знала об этом и все равно влюблялась в Райана все сильнее. Интересно, что бы Зоуи чувствовала, если бы такой мужчина, как Райан, безумно, безнадежно влюбился в нее?

Мысли были так приятны, что у Зоуи даже закружилась голова.

— Отчего ты улыбаешься, как кошка, проглотившая канарейку?

— Райан! Я…

Она вскочила на ноги и разгладила несуществующие складки на своих брюках. Его белая футболка, заправленная в старые джинсы, ослепляла чистотой. Волосы еще не высохли после душа, и он не побрился. Щетина на щеках придавала ему сексуальный и опасный вид. Слишком опасный. Ей нужно собраться с мыслями. Коварный Райан пробил ее защиту тогда, когда она меньше всего этого ожидала.

— Ничего серьезного, — солгала Зоуи, стремительно наклоняясь к щенку, который весело носился вокруг них. — Кажется, у него появилось дело на улице. Мы скоро вернемся.

Я не покраснею, яростно твердила себе Зоуи, но, тем не менее, чувствовала, как щеки становятся ярко-красными. Она отвернулась, чтобы Райан не заметил ее горящего от возбуждения лица, и прижала к себе щенка, с беспокойством вслушиваясь в его шаги за спиной.

Зоуи почти побежала и через пару минут, оказавшись на дальнем конце двора, успокоилась. Лицо приобрело нормальный цвет. Сердцебиение стихло. Она успела повторить тысячу раз, что Райан часто поддразнивал ее так в детстве, но теперь они смотрят друг на друга взрослыми глазами.

Эта мысль одновременно взволновала и испугала ее. Зоуи могла сколько угодно мечтать о близости с Райаном, но реальность представлялась ей совсем другой.

— Я тебя знаю, Зоуи, ты не краснеешь по пустякам, — со смехом окликнул ее Райан, появляясь в дверях черного хода.

Проигнорировать его замечание казалось лучшим выходом из положения. Зоуи ходила по двору за щенком, пока тот не покончил со своими делами и не понесся к ждущему их Райану. Он обнял ее за плечи.

— Не знаю, как у тебя получается, — пробормотала она достаточно громко, чтобы он мог ее слышать, — но всего от одного твоего слова у меня подкашиваются ноги и я не могу думать ни о ком другом, кроме тебя.

— Не стоит волноваться. — Райан усмехнулся. — Своего рода химия, я когда-то говорил тебе об этом.

— Я не волнуюсь, просто такая реакция смущает меня. И, скажу прямо, я… — Зоуи задумалась на секунду. — Женщины тоже фантазируют. Хорошо, что ты справился с подобной проблемой, не так ли?

— Не совсем. Твои фантазии обо мне весьма льстят моему самолюбию. — В животе у него заурчало, когда она слегка стукнула его. — Но я реалист. Поэтому сначала пицца, а потом фантазии, — провозгласил Райан и позволил ей высвободиться из его объятий.

Зоуи была достаточно умна, чтобы воспользоваться ситуацией и сменить тему разговора.

— Не так уж много изменилось в доме, с тех пор как мы были детьми.

Она последовала за ним на кухню. Райан напоминал ей своеобразных Джекила и Хайда: с одной стороны, веселый и романтичный, а с другой — сдержанный и скрытный.

— Беру свои слова назад, — сказала Зоуи. — Не помню, чтобы линолеум был таким потертым и исцарапанным. И кому понадобилось красить деревянные шкафы в такой ярко… язык не поворачивается назвать этот цвет желтым?

— По-моему, предпочтительнее объявить это чьей-то неудачной утренней шуткой, — ответил Райан.

Зоуи ясно помнила тот день, когда она помогала его матери повесить сшитые ею кружевные занавески на окна: одну — над растрескавшейся фарфоровой раковиной, другую — над небольшим обеденным столом, за которым Зоуи, Кейт и Райан ели макароны с сыром. Теперь окна кухни закрыты пластиковыми жалюзи.