— А как же вечеринка у Ким? — спросил Кайл.

— А что такое?

— Она завтра вечером. Ты ведь пойдешь?

— Нет.

— Почему?

Грейс могла бы ответить, что ей это кажется не совсем приличным, ведь после смерти человека, которого они все хорошо знали, прошло так мало времени. Но это было полуправдой. Похоже, вся ее жизнь теперь была полуправдой.

Но девочка не собиралась говорить об этом Кайлу. Он бы передал ее слова всем остальным, и это только вызвало бы еще больше вопросов.

— Потому что я не хочу, — наконец ответила Грейс. Пробежав несколько оставшихся шагов до маминой машины, она забралась внутрь и громко хлопнула дверцей.

Чувствуя себя подавленной после службы и истощенной после бессонной недели, Дебора упала на диван. Когда зазвонил телефон, она резко поднялась, не понимая, где находится и что происходит. Только после второго звонка она сообразила, что ее разбудило, и схватила трубку.

— Алло? — хрипло сказала она.

— Грейс? — прозвучал неуверенный голос ее бывшего мужа, потом: — Дебора?

Она упала на подушку.

— Да, это я.

— Ты заболела?

— Нет, спала.

— Сейчас только половина одиннадцатого.

— У некоторых очень насыщенная жизнь, Грэг. У нас есть дети, о которых мы заботимся. Есть семья, о которой мы беспокоимся. И пожалуйста, не говори мне, что я работаю слишком много. У меня слишком много обязанностей.

— Это позволяет тебе быть стервой?

Она замолчала. Он был прав.

Смягчившись, уже другим тоном Грэг добавил:

— Тебе не обязательно работать. У тебя нет необходимости зарабатывать деньги.

— Дело не в деньгах.

Она прикрыла глаза рукой. Странно, раньше они с Грэгом всегда разговаривали в это время дня. Это был один из немногих периодов, когда он не беседовал по телефону и не сидел за компьютером. Тогда Дебора не обращала на это внимания. Сейчас это ее беспокоило.

— Хорошо, — сказал Грэг. — Я все пытаюсь дозвониться Грейс. У нее что-то с телефоном?

— Она его выключила. Не хочет ни с кем разговаривать.

— Ты имеешь в виду, со мной?

— После аварии она и со своими друзьями не хочет общаться. — Дебора потерла виски. — Грейс как черепаха спряталась в своем панцире.

— Плохо, — протянул Грэг. — И что ты планируешь предпринять?

Планируешь? Деборе хотелось рассмеяться. Не так давно она пришла к выводу, что планировать что-либо просто не имеет смысла.

— Собираюсь дать ей время.

— Может, Грейс нужно побеседовать со специалистом?

— Ей не нужен специалист. Прошло всего четыре дня. Сегодня вечером в школе проводилась поминальная служба. Воспоминания об аварии еще слишком свежи.

— Ладно. Но я хочу с ней поговорить.

— Попробуй завтра утром.

— Как я могу ей дозвониться, если она не включает телефон?

В очередной раз удивившись ограниченности мужского воображения, Дебора спокойно сказала:

У нас дома есть еще и стационарный телефон. Позвони сюда. Завтра во второй половине дня у Грейс серьезные соревнования по бегу. Почему бы тебе не позвонить утром, чтобы пожелать ей удачи?

Выходные Деборы начались не очень удачно. Ей пришлось бежать в офис, потому что папа, который должен был принимать пациентов в субботу, позвонил в последнюю минуту и попросил его подменить. По дороге домой, думая, что же могло с ним произойти, она поссорилась с Диланом, который не хотел идти на музыку, и с Грейс, которая в ее отсутствие отказалась разговаривать с отцом по телефону, из-за чего Грэг позвонил бывшей жене и стал жаловаться. Дебора накричала на Дилана, когда тот никак не мог найти бейсбольную биту, а потом не могла избавиться от чувства вины, когда он сказал, что не видит ее. Дебора поругалась с Грейс, когда та заявила, что у нее судороги и она не может участвовать в соревновании, а потом чувствовала себя виноватой, когда девочка сошла с половины дистанции и очень расстроенная закрылась в своей комнате, как только они приехали домой.

В поисках дружеской поддержки Дебора встретилась с Карен, чтобы выпить по чашечке кофе. Но поскольку она, естественно, не могла рассказать Карен ни о Грейс, ни о своем отце, ни о своей сестре, ни о Холе, в итоге ей стало еще хуже.

В субботу вечером Дебора могла бы пойти с Диланом в кино — прекрасное развлечение для ребенка, которому нужно, чтобы все было большим и ярким. Но Грейс продолжала настаивать на том, что не хочет встречаться с друзьями, и из-за ссоры по этому поводу Деборе было так плохо, что она не смогла оставить дочь одну.

Они заказали пиццу, но ужин получился безрадостным, а в фильме по телевизору было столько крови, что Дебора выключила его, не досмотрев до конца. Дилан возразил, что видел и похуже. Грейс говорила, что все смотрят жестокие фильмы и что в таком случае вообще не надо было покупать телевизор. Затем они оба ушли в свои комнаты. Дилан слушал песню «Knockin’ On Heavens Door» снова, снова и снова, пока Грейс с плачем не пожаловалась на него Деборе. Когда мать попыталась ее утешить, девочка не захотела разговаривать, а когда Дебора попросила Дилана выключить песню — эта песня и ее приводила в уныние, — он проворчал, что папа никогда не заставлял бы его сделать это.

Неудивительно, что после всего этого Деборе не спалось. Она несколько раз просыпалась с тяжестью в животе и ужасным ощущением, что она теряет контроль над своей жизнью. Становилось все хуже и хуже, а она, похоже, была не в силах это остановить.

Дебора надеялась, что воскресенье окажется более удачным. Был прекрасный, почти майский день, теплый и ясный. На дубах появились листья, на азалиях перед домом — бутоны. В противоположность хаосу, который царил здесь после грозы, тихая погода принесла ощущение порядка. В такие дни Дебора чувствовала себя хозяйкой своей жизни.

С годами у нее появилась привычка готовить по воскресеньям праздничный завтрак. Это задумывалось как развлечение для детей. Традиционно воскресенье было днем, когда у Деборы было время готовить, когда можно было рассчитывать, что Грэг будет дома, когда заходили в гости ее родители. После того как Рут умерла, Майкл заходил один. Теперь, когда Грэг их оставил, дети еще больше нуждались в дедушке.

В это воскресенье Майкл позвонил и сказал, что не сможет прийти. По голосу было похоже, что у него похмелье, а нервы Деборы были натянуты как струны, и она не смогла промолчать.

— Что происходит, папа?

— Что ты имеешь в виду?

— Мне кажется, что у тебя… что тебе плохо. — Она не смогла заставить себя произнести слово «похмелье».

Майкл прокашлялся.

— Похоже, я подхватил грипп на прошлой неделе, когда принимал Буркесов.

— И это все? Я вспоминаю, как заезжала к тебе по утрам…Все это из-за твоей аварии, — ответил он, но быстро смягчился. — Сейчас это просто вирус. Спасибо, что беспокоишься. Увидимся завтра утром.

Отец повесил трубку, не дав ей сказать ни слова о его выпивке, отчего Дебора чувствовала себя полной трусихой. А потом еще и соучастницей, когда пришлось опять передавать эту полуправду детям.

Грейс обрадовалась, что официального завтрака не будет, и вернулась в свою комнату, прихватив с собой полрогалика. Но Дилан расстроился, что дедушка не придет. Мальчик отправился к себе, откусив только маленький кусочек французской гренки, которые Дебора так старательно готовила.

Оставшись в кухне наедине с остатками того, что должно было стать семейным завтраком, Дебора была в отчаянии, как никогда. Когда в дверь позвонили и она, подняв голову, увидела человека, который выпроводил ее с похорон, женщина подумала, что хуже уже быть не может. Мысленно еще раз обозвав себя трусихой, она решила не открывать.

Но по вине Дилана этот план провалился. Надеясь, что приехал папа, мальчик выскочил из комнаты и побежал по ступенькам. На полпути он споткнулся и кубарем покатился вниз. Дебора помогла ему встать. Ей пришлось буквально силой удерживать его, чтобы удостовериться, что он цел и невредим. Но Дилана было не остановить. Вырвавшись за секунду до того, как Дебора готова была отпустить его, он открыл дверь прежде, чем она смогла его предупредить. Увидев, кто пришел, мальчик разочарованно сказал: