– Ты не должен ничего есть, а чаю выпей, – сказала она ему. Он кивнул. Она подозвала официанта. Этот молодой смазливый стервец официант как-то странно улыбнулся ей, подумалось Джонни. Уж не с ним ли она… Когда Лола сделала заказ, Джонни удивился:

– Ты тоже будешь один чай? Ты ведь не переедала накануне.

– Мне что-то не хочется есть, – ответила Лола. Чай они пили в полном молчании.

После завтрака, едва они поднялись из-за стола, к ним подошел руководитель группы мистер Винстон, седоволосый осанистый старик, хлопотливый и услужливый, которого все в группе за глаза называли “папаша”. Папаша Винстон проговорил:

– Предлагаю слетать на островок, тут неподалеку. Там устраивают подводные экскурсии. Можно поплавать в подводной лодке, великолепный обзор. И все удовольствие не будет стоить вам ни мелкоглистика, наша фирма берет расходы на себя.

– Да, мы полетим, – ответил Джонни, стараясь стряхнуть с себя оцепенение. Лола не должна заподозрить, что ему известно об ее отсутствии ночью в номере, иначе она станет осторожной и он ничего не узнает.

Лететь на островок вызвалась половина группы, пять пар из десяти, остальные предпочли распорядиться этим днем без чьей-либо помощи. Папаша Винстон безумолку болтал, пока гравилет нес их к островку, на этот раз он рассказывал о том, по скольку у люфинских ящерообразных бывает яиц, и как они их высиживают – попеременно самец и самка или кто-то один, а у отдельных видов, знаете ли, ящерятки развиваются в яйце вообще без высиживания.

Папаша Винстон разглагольствовал с таким видимым удовольствием, будто сам был не прочь усесться на ящерову кладку в качестве наседки. Почти все улыбались, слушая Винстона, улыбался и Джонни. Собственно говоря, а что ему киснуть? Он поведет свое расследование не с унизительным страхом входящего в темную комнату ребенка, а с усмешкой, словно играет в сыщиков. На островке их ждали, Винстон перед отлетом созвонился с устроителями морских экскурсий. Оказывается, подводная лодка, вернее, лодочка, имелась здесь для каждого клиента. Хотите берите рулевого-экскурсовода, хотите отправляйтесь в море сами, принцип управления лодочкой вам объяснят за две минуты. Так мало времени требовалось на объяснение, потому что при неправильной команде и малейшей опасности управление брал на себя бортовой компьютер. Компьютер же ограничивал удаление от острова десятью милями.

От экскурсовода Джонни отказался, он и сам сумеет порулить в морских глубинах. Когда он собрался опуститься за Лолой в лодку, к нему подкатил папаша Винстон:

– Меня не подхватите, ребята? Я бы мог показать вам кое-какие прелюбопытные местечки.

Собственным работникам фирма “Гименей-Галактика”, очевидно, не оплачивала экскурсионную программу в части морского путешествия на Люфинии. “А что, если… он”, – подумал Джонни и критически осмотрел Винстона с головы до ног. Винстон с его носом, похожим на гриб-дождевик, и в молодости, вероятно, не был красавцем, теперь же, когда годы одарили его животом, фартуком свешивавшимся на штаны, морщинами… Но иногда старики обладают удивительной жизнестойкостью относительно отдельной части своего тела. И есть ведь такое понятие, как женский каприз.

Джонни, собравшийся было деликатно отказать Винстону, произнес:

– Конечно, мистер Винстон, мы с Лолой будем рады, если вы присоединитесь к нам. – “Посмотрим, как вы будете вести себя, когда усядитесь рядом, мистер Винстон и миссис Голд” – подумалось Джонни.

В лодке три кресла были установлены перед обзорным экраном, крайнее справа принадлежало рулевому, его-то и занял Джонни. Винстон сел крайним слева, таким образом Лола оказалась в центре.

Произведя погружение, Джонни повел лодку вперед, через открытое пространство, где не было заметно живности, в водоросли. Винстон стал подсказывать: “Давай левее, сынок, или мы упремся в скалу”. Джонни послушно повел лодку влево, мимолетно скосив глаза на Винстона и Лолу.

За каменной грядой стали попадаться рыбы; иногда неподалеку проплывали, не спеша работая ластами, мелкие ящеры. Винстон предложил включить локатор. Оказалось, рядом находится крупный подвижный объект, стоило только развернуться. Они развернулись, и, проплыв немного, увидели ящера размером с земного кита, пожиравшего малиновую люфинскую медузу. Так они путешествовали целый час, от ящера к осьминогу, от осьминога к морским змеям, и на протяжении всего часа Джонни то и дело поглядывал на своих спутников. Винстон и Лола вели себя безупречно. А потом раздался сигнал, означавший окончание путешествия, и бортовой компьютер, взявший управление на себя, повел лодку к островку.

На Люфинии группа папаши Винстона оставалась еще двое суток. Эти две ночи прошли для Джонни впустую. Лола находилась при нем безотлучно. Неужели она догадалась обо всем и теперь стала осторожничать?..

Перелет с Люфинии на Викку, последнюю планету, которую они планировали посетить, занял трое суток. Джонни плохо спал во время перелета, он ожидал, а вдруг все откроется в космосе, на корабле? На время оставив Винстона в покое, он десятки раз перебирал в уме их спутников мужского пола. У каждого была с собой жена, но, кто его знает, не было ли среди них любителей нырять на сторону? Джонни примечал все, и как себя вели мужчины их группы, и как себя вели женщины, не проявлял ли кто-то из дам недовольство своим супругом, но нет, ничего подозрительного Джонни заметить не удалось, даже старушка миссис Кверидж, по-видимому, не имела никаких претензий к своему юному супругу. Однажды в душу к Джонни закралось страшное подозрение. Он взглянул на их группу с другой точки зрения. За время путешествия Лола наиболее сблизилась с молоденькой миссис Поттер, любила она и переброситься словечком со смешливой дамой средних лет миссис Старм.

Джонни всмотрелся в обеих дам. Поттер весьма открыто и натурально демонстрировала приязнь к своему супругу, так что Джонни, подумав, подозрения относительно нее отодвинул на задний план. Что же касается Старм… Мистер Старм был меланхоличным усачом в летах, крупным ученым-компьютерщиком. Мистер Старм не говорил, а бормотал. Он был человеком со странностями, мистер Старм, так, когда он опрокидывал кисель на штаны, а это с ним случалось регулярно, он сначала вытирал усы, потом лужу на столе, а уж потом проявлял интерес к своим штанам. Надо сказать, свое дело он знал отлично, так, когда аппарат для синтеза фруктовых желе начал работать со сбоями, он, случайно услышав разговор поваров, моментально устранил неисправность. Миссис Старм любила подшучивать над своим мужем. “Мой Уоррен так задумчив, словно собирается проглотить крысу”, – говорила она. Поправляя за столом салфетку мужу, она вдруг начинала проявлять излишнюю заботливость – протирала ему этой же салфеткой усы, заставляла высморкаться в платок. Но это было еще ничего, это все сходило за дружескую шутку. Однажды Джонни услышал, как Старм сказала о своем муже в женском кружке: “Мой мудак в очках”. Миссис Старм не любила своего мужа, уверился Джонни, очевидно, ее держал при нем денежный интерес. Впрочем, это открытие Джонни ничего не дало, так как само по себе не могло служить доказательством существования патологической связи между Лолой и миссис Старм. Кроме того, после этих слов миссис Старм о своем муже Лола, тоже слышавшая их, стала сторониться насмешницы, что нельзя было истолковать иначе как в пользу чистоты Лолы.

Когда перелет подошел к концу, оказалось, что Джонни так и не удалось ничего выяснить.

На Викке царствовали растения. Животный мир здесь почему-то не получил развития, встречались кое-какие слизняки, некоторые насекомые, да в мелких морях водились крохотные ракообразные, и все.

Вокруг гостиницы были разбиты прекрасные цветники из местных цветов, свои услуги туристам предлагали многочисленные конторы, организующие походы в джунгли планеты. Достопримечательностью джунглей Викки были хищные растения, ведущие полуподвижный образ жизни. Они способны были передвигаться вместе с присосками, выполнявшими роль корневой системы, при помощи усиков. Они как бы подтягивались на усиках в поисках наиболее лакомых для них растений, иной раз “проходя” за сутки, а виккянские сутки приблизительно равнялись земным, расстояние в несколько десятков ярдов. Для любителей тихой охоты на Викке было раздолье: здесь встречались растения, почти неотличимые по вкусовым качествам и внешнему виду от земных грибов, правда, нередко попадались и их ядовитые сородичи.