Мечта тем временем прошла к освободившемуся столику в противоположном конце зала. Нет, ну что, поближе сесть не мог?! Я ж тут вся изведусь! Устроившись, красавчик не глядя бросил несколько слов подскочившему официанту. Тот метнулся и мигом притаранил вновь прибывшему высокий бокал с какой-то мерцающе-голубоватой жидкостью. Парень отхлебнул, одобрительно кивнул и вперил невидящий взгляд в окно, нервно барабаня пальцами по столешнице. Ждёт, что ль, кого?

Я заёрзала на стуле, пытаясь получше разглядеть нового посетителя из-за широких спин бугайчиков.

— Чего ты вертишься? Да куда ты… А-а… Ясно, — ехидная ухмылка расплылась на лице подруги. — В твоём вкусе. Эй…ау-у, — попытка изобразить мельницу перед моим носом. — Вот увлеклась-то. Ну и кто здесь после этого раба любви?

— Тихо, Морка, не вертись. Ты привлекаешь к нам внимание.

— Дак радуйся! Глядишь, и заметит твой ненаглядный на…О-о-о!

— Эй, ты чего? Тебе плохо?? Где болит?!?

Я с беспокойством всматривалась в лицо окаменевшей с открытым ртом подруги, пока не догадалась проследить за её взглядом. Понятно. Сбылась мечта идиота, то есть, пардон, идиотки. В дверях на сей раз стоял тот самый черноволосый красавчик, что всю последнюю неделю служил предметом Миркиных светлых грёз и постоянным источником раздражения для меня.

Хорош, что тут скажешь. Сегодня на нём были потёртые джинсы и чёрная рубашка навыпуск. Приглядевшись, я заметила пресловутый перстень, что Морка засекла в прошлый раз — и как только разглядела, в таком-то состоянии? Странный камень. Кроваво-алый и будто светится изнутри. Ни разу подобных не видела.

Тут на наш столик пала тень внушительных размеров, вольно-невольно отвлекая от детального изучения внешности и повадок Моркиного любимого индивида.

Пришлось поднять взгляд на подошедшего. Им оказался один из неугомонных соседей-шкафчиков. И почему я не удивлена?

— Ну и чем обязаны?

— Красотка, потанцуем? — обнажённые в ухмылке гнилые зубы, перегар в лицо… Тебя мне не хватало!

— Не танцую, — холодно, не глядя.

— Да хто ж тебя спрашивает? — он, кажется, удивился. А уж как выпала в осадок я. Эй-эй! Не, ну свинячье отродье, что за манера хватать честную девушку за руку и волоком тащить к танцполу? Спасибо, что не за волосы. Предварительно огрев дубинкой по кумполу, для острастки!

Пришлось бодрее передвигать ногами, дабы не грохнуться физиономией об пол, а также по возможности избегать более близкого знакомства с пролетающими на хорошей скорости мимо предметами меблировки. Понятно, что это как раз-таки я пролетала маневренным прицепом в волосатой руке бугайчика, но от подобного уточнения впечатления у моего драгоценного фейса при контакте со статично расположенными препятствиями вряд ли бы качественно изменились. Каков наглец! Прибью, и даже стыдно не будет!.. Только вырваться.

Таким манером мы дошли-дотащились до площадки. Ёмаё… Надо что-то делать, с этим медведем танцевать не хочется ну ни в какую, боюсь, сие рискованное действо несовместимо с жизнью. И куда подевалась охрана?!

Тут мой мечущийся в поисках выхода из сложившейся ситуации взгляд упал на столик неподалёку… Ну как всегда! Я тут, понимаешь, страдаю, а мой идеал, не замечая обращённого к нему молящего о помощи взора, увлечённо беседует о чём-то с подошедшим темноволосым. Я так не согласная!.. Драку, что ли, устроить?

— Эй, парень! — своему «очаровательному» кавалеру. — А ну-ка пусти меня, не то вон тот блондинчик тебе башку оторвёт и скажет, что так и було! Хотя, боюсь, ты разницы действительно не заметишь… Да! Он, кстати, мой парень и жу-утко ревнив! — не слишком удачная попытка испепелить макаку-переростка взглядом. Мда, не мой это профиль.

— Мгнхм?! — судя по интонации, нечто среднее между «Ну и..?» и «Да пошла ты со своим!» Да я б как раз пошла с превеликим удовольствием, но громадная лапища-клешня держит всё так же крепко.

— Ах, так, значит?!

И что теперь делать? Лихорадочно оглядываюсь и — о чудо! — вижу пустую кружку на столике вплотную к танцполу. Думать некогда — хватаю и с размаху бью несостоявшегося партнёра по макушке. И на всякий случай отбегаю подальше.

Мда-а… А башка-то у мужика и впрямь дубовая. Вон, только стёклышки стряхнул, и уже ищет мутным взглядом — кто же посмел?

— Он! — невинные глаза, красноречивый тычок пальцем в сторону блондина.

Думать эта орясина, по всему видать, обучена не была в принципе. С утробным рёвом «замочу и мне за это ничего не будет» чудо селекции прыгнуло в сторону предполагаемого обидчика и приземлилось аккурат возле стула приглянувшегося мне красавчика.

Вроде в этом месте Эльке положено слегка устыдиться своего поступка — как же, подставила невинную головушку под удар коварный. А нехай отдувается! Девушку тут, понимаешь, забижают почём зря, а он и в ус не дует! Не-ет, перевелись у нас всё-таки мужики.

Тяжкий вздох и снова всё внимание на противников.

Там всё шло согласно утверждённому плану. Потому я быстренько ретировалась к нашему столику, присела за ним на корточки так, чтобы особо не светить, и, напрочь игнорируя взгляды абсолютно обалдевшей от такого стремительного поворота событий Морки, с интересом стала наблюдать за развитием только что состоявшегося не без моего скромного участия знакомства.

А посмотреть было на что.

Блондинчик с изумлением воззрился на явившееся по его душу чудо. Чудо же долго рассусоливать не стало — сразу видно, человек действия — и попыталось стукнуть красавчика по светловолосой башке. Попыталось потому, что, когда кулак опустился, с макушкой он почему-то не встретился, к вящему огорчению обладателя, и потерявший равновесие бугай с жутким грохотом рухнул на стол, в щепки разнеся своей тушей несчастный предмет меблировки. Взвившаяся было со столешницы тяжёлая стеклянная пепельница, эффектно крутнувшись в воздухе, тут же припечатала агрессора точнёхонько по темечку. Этого, наконец, оказалось достаточно, чтобы «ухажёр» благополучно отбыл в глубокий обморок. Блондин же с приятелем спокойно отряхивались от щепок рядом.

Меж тем дружки нападавшего в конце концов заметили, что кого-то в их тёплой во всех отношениях компании явно не хватает, и активно завертели головами. Пропажа, естественно, нашлась тут же, недалеко, счастливо похрюкивая в обломках стола. Как и невозмутимо разглядывающий это дивное явление природы виновник торжества.

На блондина уставились шесть пар налитых кровью глаз, недвусмысленно обещая в ближайшем будущем деревянный макинтош и в перспективе уютное местечко на самом близком к бару кладбище.

Парень, видать, с таким раскладом был где-то не совсем согласен. Поэтому, переглянувшись с другом, решительно отодвинул ногой обломки вкупе с отдыхающим в них мужиком и пошёл навстречу неприятностям. Отчаянный тип!

Я приготовилась активно болеть и даже запасла парочку томатов черри с Моркиной тарелки, для забрасывания не понравившихся или неактивных участников представления. Мирка, правильно оценив ситуацию (вся в меня!), шустро перебралась ко мне под стол. Там мы и сидели, завороженно следя за потасовкой.

Нет, избиением младенцев. В роли последних выступали, как ни странно, соседи-бугаи, отлетая от колоритной парочки как кегли.

Мы подбадривали «своих» восторженными выкриками и советами по существу: «В челюсть бей! Да чего ты его по макушке гвоздишь, на ей ж кокосовые орехи кувалдой колоть можно! Отличный ход — подсечка из позиции „в полёте“. Главное, неожиданный… А-а, ты сам не ожидал. Что, и правда падал? Просто неловко повернулся? Ничего себе! Не хочу видеть твоих „ловких“ поворотов — парень вон до сих пор в отключке… Ай, какая падла там орешками кучно и россыпью кидается?! Они ж солёные — весь макияж на фиг! Да и в глаз больно. Не держите меня-а! Где этот метатель недоделанный?!»

Драка закончилась неожиданно быстро. В наступившей тишине особенно громко прозвучал ик очнувшегося «ухажёра», ошарашенным взглядом обводящего поле боя: