Снежные обвалы и лавины таили в себе угрозу не только для простых смертных, но даже и для государей.

Царь Санатрук в раннем детстве целых трое суток был вместе со своей няней погребен под снежным обвалом. Во время поисков их нашел белый пес спасателей и не отходил, пока не подоспела помощь. Царь Тиран Г был погребен под снежной лавиной, и тело его так и не нашли. Ксенофонт и его десятитысячный отряд, проходя через страну армян, обморозили руки и ноги, хотя зима была еще в самом начале. Он даже велел надеть на ноги коням теплые мешки и все же не смог уберечь их. В царствование Артавазда I армянская зима унесла 8000 воинов из легионов консула Антония, когда тот возвращался из персидского похода.

Поистине ужасны бури и метели в горах Армении. Свирепый ветер в ярости поднимает в воздух груды снега и застилает все вокруг густою ледяною пылью. В эти гибельные минуты все живое ищет спасительного укрытия. На больших дорогах в самых опасных местах строились особые постоялые дворы, чтобы караваны могли в них укрыться от разбушевавшейся стихии. Но когда свирепствовали снежные бури, караванам не всегда удавалось достичь спасительного прибежища. Не раз случалось, что их заносило снегом в считанных шагах от постоялого двора.

В горных районах Армении поселяне вместе со своим скотом почти полгода жили под снегом в темных, вырытых в земле жилищах. В этих подземных помещениях и хозяева и скот имели достаточный запас пищи. Но стоило зиме затянуться — голод и падеж скота становились неизбежны. Воду добывали, растапливая снег, но корму для скота добыть было неоткуда.

Весеннее солнце приносило с собой тепло, но вместе с ним и наводнения. Мутные потоки с шумом низвергались с гор и заливали низины; всякое сообщение затруднялось еще более. Но вот белые заснеженные долины у подножия гор постепенно чернели, а затем и покрывались дивным зеленым ковром. Прилетали ласточки, их щебету вторило блеяние новорожденных ягнят, и пастухи разбивали свои шатры на цветущей зелени горных пастбищ.

Наступало лето.

У подножии гор, в долинах, зрели гранаты, смоквы, оливки, янтарем отливали золотые виноградные грозди, словно золотые девичьи косы колыхались и клонились к земле литые колосья пшеницы. А там, на вершинах, по-прежнему белели на фоне небес снежные вершины, и вечная стужа застывала широкими плотными пластами снега в складках вечных гор.

Внизу, и долинах, летний зной и духота были еще мучительнее, чем зимняя стужа. Солнце палило, небеса, казалось, изливали пламя. Люди, которые привыкли находить прибежище от зимних холодов под землею, теперь спасались от безжалостного солнца, перегоняя свои стада в горы. Так каждый год совершалось своего рода переселение народа — от жары к прохладе, от холода к теплу. Но жители каждой провинции не выходили при этом за ее границы.

Эти суровые, столь различные, даже полярные природные условия выковали в своем горниле столь же суровые, резко очерченные характеры. Это и было причиною, что нравы, обычаи, жизненный уклад и вообще все общественное устройство армянского народа были во всех своих проявлениях следствием природных условий его страны.

Реки, большие озера, цепи гор и многочисленные их отроги разделили страну на множество мелких, отрезанных друг от друга природных зон, каждая из которых и стала самостоятельной политической единицей, отделенной естественными границами. При царе Трдате их было 620. При Аршаке II, правнуке Трдата, стало уже 900.

Каждая из этих областей была отдельным княжеством, и каждое княжество жило своей особой жизнью и по своим особым обычаям, которые развились в зависимости от местных условий.

Неподвижность, трудности общения, которые мы обрисовали выше, еще более усугубляли местные отличия. Жизнь менялась медленно, и так же медленно менялись обычаи. Следствием были замедление темпов просвещения и развития страны. Жители одной провинции плохо понимали жителей другой, хотя все они были армяне и, стало быть, братья. Различие интересов вызывало и различия в управлении. Каждая область имела свое особое управление, свои законы и традиции.

Каждая область представляла собой отдельное княжество, то есть нахарарство.

Сколько было областей, столько же было и нахарарств. Шли века, и в силу разных политических обстоятельств число их то увеличивалось, то уменьшалось. Князья, правившие на-харарствами, назывались нахарарами.

Каждый нахарар был полным хозяином своей страны. Его власть передавалась по наследству.

Нахарары находились в вассальной зависимости от царя Армении. Они вносили определенные суммы в царскую казну, обязаны были держать свое войско определенной численности и в случае войны с внешним врагом приходить на помощь царю, а в мирное время охранять рубежи страны. Каждый нахарар заботился о безопасности тех границ, которые примыкали к его княжеству.

Царь Арташес II впервые точно размежевал границы княжеств, поставил на границах владений межевые каменные столбы и занес размеры каждого наследственного владения в дворцовые книги, а царь Трдат Великий определил их обязанности по охране границ государства. Вообще нахарарства, расположенные близ границ Армении, были и обширнее и могущественнее, нежели те, которые расположены были в центре, или, как тогда говорили, в срединной стране. Некоторые из приграничных князей владели несколькими областями.

Многие из нахарарских домов обладали особыми привилегиями как в управлении государством, так и при дворе. Так, например, местоблюститель царя всегда избирался из рода Мурацанов, во время торжественной коронации венцевоз-лагателем был один из Багратуни, главным царским евнухом всегда был представитель дома Мардпетов, спарапет армянского войска всегда был из рода Мамиконянов. Были и другие нахарарские фамилии, привилегией которых были различные должности при дворе.

Каждое нахарарство, взятое само по себе, было самостоятельным государством. Княжил старший в роду, он назывался наапет или танутер, что собственно и означает «старший в роду». Остальные члены нахарарской фамилии пользовались лишь своей долею доходов или в денежной форме или натурой. На протяжении веков нахарарские роды становились, естественно, все многочисленнее, и вполне понятно, что доходов оказывалось недостаточно, чтобы удовлетворить всех. В таких случаях нахарары весьма нередко расширяли свои владения, отнимая земли у соседей. Кровавые междоусобные распри переходили из поколения в поколение, что часто приводило к уничтожению целых нахарарских родов. Так, после смерти царя Трдата нахарарские дома Бзнуни, Манавазян и Вордуни почти истребили друг друга в междоусобной войне.

Царь был по размерам своих земельных владений едва ли не самым крупным нахараром. Ему принадлежала вся Айра-ратская область — сердце страны.

Айрарат, будучи царской вотчиной, был неделим.

В Айрарате жили только царь и наследник престола. Другие члены царствующего дома не имели права селиться в Айрарате, для них отведены были отдельные области. Это было законом все время, пока царствовали Аршакиды.

Области Аштеанк, Агиовит и Арберани и все доходы с них предназначались членам царской фамилии. С течением времени число Аршакидов настолько возросло, что даже всех земель с их доходами оказалось недостаточно, поэтому они вечно сетовали, что земли мало, и выпрашивали у царя новые владения.

В истории Армении мы не найдем даже намека на то, чтобы члены царской фамилии несли какую-нибудь государственную службу. Не увидим мы их и на военной службе. Они были обречены на вечное безделие. Им выделялись обширные области и выплачивалось из царской казны щедрое денежное содержание, чтобы они проживали все эти богатства, занимались охотой и всевозможными развлечениями и не искали иной славы и иных занятий. Такова была политика, ограждавшая престол от их притязаний: при расслабляющей ум и волю бесцельной жизни в них погибали все высокие и доблестные устремления.

Итак, вотчиной царя был Айрарат, где он и жил в столице государства со своим наследником. Остальные члены царской фамилии не имели права селиться в Айрарате. Им отведены были отдельные провинции.