А что было делать Жалючей Гадюке, когда к бойцам нашего первого отряда запросились жёны? И за отъезжающими подкрепленцами - то же самое. И не все не беременные, а иные и с детьми. Хорошо хоть бойчихи все справные - уж за этим наш военный вождь присмотрел. Ко мне, например, Тычиночка пожаловала, сказала что насчёт потомства мы недоработали, а вот Фая осталась дома с Мышкой. Она нынче кругленькая и бережётся. Фая.

Ну а когда бабоньки на тренировках посрамили с полдюжины мужчин-новичков, вот тут обстановка на нашем форпосте сделалась деловая-деловая. Слитный удар стеной сомкнутых щитов после этого оттренировали в два счёта и перешли к более сложным вариантам совместного маневрирования.

Упряжка пахотных волов доплелась до Гидако только к весне. Ею ничего не притащили, кроме пустых саней. Выходили они в путь с большой копной сена, которое по дороге и съели упряжные. Наш вождь, Тёплый Ветер, явно планировал обстоятельно обосноваться в этих краях. Ситуация, созданная присутствием здесь разведывательного отряда и так вовремя прочувствованная Дальним Броском, нашла отклик в его мудрой душе - он явно собирался развивать её дальше.

Мои же мысли вернулись к вопросу о создании военного флота. Обнаруженная в прошлом году переправа никак не шла из головы. Её необходимо перерезать, чтобы пратты не подваливали сюда без конца и без краю. Я всё тщился вспомнить, чем сшивали свои корабли викинги. На ум почему-то приходили еловые корни. А ещё хотел сообразить, как собирались триремы древних греков. Нет, этого я никогда не знал, но надеялся додуматься. Во всяком случае штабель колотых досок и брусьев сох под навесом и ждал озарения Вашего покорного слуги. Сколько я ни размышлял о конструкции мало-мальски пристойных размеров корабля, перед моим взором в качестве элементов крепления, как живые, возникали гвозди, скобы и болты. Призрак металлургии вставал в полный рост, цинично помахивая римским мечом на фоне закованных в доспехи стальных легионов. Новые материалы - это, прежде всего, новое оружие. А ведь в этом мире и без него льётся слишком много человеческой крови.

Размышления вернули моё воображение в нашу северную Венецию. Только там за горами в суровых холодных краях можно на более-менее длительный срок сохранить в секрете столь убийственную для древнего мира технологию. В Буреломовке эта тайна недолго останется тайной. Уж очень близко это сельцо от большой реки. И кочевые охотники в тех краях бывают, как у себя дома.

О, Венеция, город влюблённых… - ору я во всю глотку песню, памятную мне по "Труффальдино из Бергамо". Конечно, все её строчки, кроме первой - плод собственной фантазии. Но мелодия прекрасно передаёт настроение - оно просто великолепно. Мы снова в суровом северном краю. Челнок с балансиром скользит под парусом по безбрежной глади разлившегося во всю ширь озера Венеция. Правит судёнышком Одноногий Лягушонок, а всё моё семейство любуется величественной панорамой: далёкими островами, редкими кучевыми облаками и лёгкой рябью водной глади.

Прохладно нынче, ветрено и солнечно, но мы хорошо одеты. И едем по крайне важному и ответственному делу. Зайду издалека. Я ведь говорил уже, что цивилизованностью полагаю способность людей объединять усилия для достижения непростых целей. И чем непроще эти самые цели, тем цивилизованность выше. Мы с вождями нашего союза в этом вопросе принципиальных разногласий не имеем, потому что я им сказал, будто духи об этом между собой толкуют, а кто же будет возражать против столь авторитетного мнения?

Первой яркой вехой на пути отработки взаимодействия Самостоятельных Родов была организация Рода Пасечников, которым мы и жильё отгрохали в верховьях большой реки, и снабдили припасом да инвентарём, включая ульи со снимающейся крышей и рамками.

Вторым шагом стало создание форпоста на границе с праттами, вздумавшими занять земли людей долин - оседлых охотников-земледельцев. Это уже внепланово вышло, чисто по импровизации. Если кто мою мысль не уловил, то разъясняю - чтобы эффективно сотрудничать и взаимодействовать надо этому целенаправленно учиться, о чем я никогда не устану повторять. Тренироваться, пробовать, экспериментировать, если хотите. Тут ведь крайне важно так поставить дело, чтобы участники затеи оказались в выигрыше, а по каждому случаю для этого требуется изрядно поломать голову, как так исхитриться, чтобы не на абстрактного дядю по имени "обчество" люди пахали, а как бы на себя.

Так вот. Сейчас настала пора учинять металлургию. А тут, севернее хребта, не так уж густы леса, чтобы изводить их на топливо. Особенно, учитывая, что печи наших керамиков жрут дрова со страшной силой и, судя по всему, дальнейший рост производства горшков в данной местности может стронуть природный баланс в ненужную сторону.

Что прикажете делать, если основывать выплавку чёрного металла южнее, категорически не хочется, потому что секрет железа следует сохранить как можно дольше. То есть заводик надо ставить подальше от глаз людских. Ответ - искать здесь уголь - тривиален. Только искать его особой надобности нет - давно уже пытливые керамики мастера Грозного Рыка нашли несколько выходов нужного минерала. Осталось эти места осмотреть и сообразить, где строиться будем. Вот и отправился я со всем семейством на экскурсию. А гидом у нас охотник на мамонтов Неудержимый Лось - он тут всё знает и покажет в лучшем виде.

- Лось! Как можно убить мамонта посреди ровной тундростепи? - этот вопрос давно меня волнует, но как-то не было случая задать его.

- Подобраться, прячась в высокой траве, - отвечает охотник. Но это действительно очень трудно, потому что животные эти смотрят сверху вниз и видят далеко. А увидев человека, или убегают, или нападают - это заранее неизвестно. Если нападают, то всегда убивают, потому что убежать от них невозможно, а спрятаться негде.

- Неужели они так быстро бегают?

- Они долго бегают, Зайка. И, довольно быстро. Но беглецу иногда удаётся заманить их на яму с кольями. А иногда не удаётся. Но чаще они, всё-таки, убегают. Бывает, что при этом тоже попадают в ловушку. Или не попадают, - тяжёлый вздох подтверждает, что дело это не верное и рискованное.

- А, если охотник уедет на нарте, которую тащит олень? Тогда мамонт его догонит?

- Не знаю, - чешет в затылке Лось. - Так никто не пробовал. Да и не станет. Если я поймаю оленя, зачем мне мамонт? Съем этого оленя и пойду ловить следующего. Научи, как это сделать? - неандерталец хитро смотрит на меня.

Ну конечно. Я же Говорящий с Духами, то есть теперь должен полностью "ответить за базар". Ну кто тянул меня за язык, и откуда вообще этот дурацкий вопрос возник в моей бестолковке? Видимо, юность прёт из молодого организма, оживляя воображение.

Но, делать нечего. Прикрываю глаза и делаю вид, что "слушаю" духов. А жены мои на три голоса заливаются: "Славное море, священный Байкал…" сменяет "По диким степям Забайкалья…". Лягушонок на румпеле блаженствует, потому что у Тычинки голосище, как у Зыкиной, у Файки - как у Матье, а Мышка звенит детским колокольчиком. До печёнок пробирают…

Лось тоже благоговеет - ясно же - жёны Великого Шамана скликают духов на совет.

- Знаешь, Лось, - наконец всё спето и дальше держать паузу не стоит, - духи намекнули мне, что олени сами станут держаться около вашего стойбища, если им это будет удобно. Вот скажи, чего им может понадобиться от людей?

- Хищников отогнать от стада, - охотник даже не задумывается. - Но для этого сначала нужно, чтобы сами олени перестали нас бояться. Стало быть необходимо перестать на них охотиться, - он некоторое время задумчиво молчит, а потом продолжает. - Надолго. Так ведь и от голода можно помереть! И то непонятно, перестанут ли они опасаться людей?

- А если их солью приманить? - ну знаю я, что все жвачные испытывают потребность в этом минерале.