Шерил непроизвольно кивнула. То же самое сделали люди, зачарованно слушающие женщину.

– И знаете, через четыре дня он вернулся. С ним был мой мальчик, – женщина светло улыбнулась. – Мне казалось, что я попала в какую-то сказку. Он сказал, что Ральф… мой сынок… его похитил какой-то ублюдок, который продаёт детей этим…

– Мы понимаем, – сказал священник, успокаивающе положив ладонь ей на плечо.

– Но, к счастью, мистер Картланд успел раньше. Я не знаю, как ему это удалось, но мой мальчик до сих пор жив и здоров. Сейчас работает юристом в Нью-Йорке. Неделю назад у него был день рождения.

Пальцы сцепились. Женщина подняла голову к небу, обливающему людей холодными каплями.

– Всё это только благодаря мистеру Картланду… Дугласу. Я не могла не приехать сегодня. Думаю, как и все вы.

Она сошла с трибуны в полном молчании и заняла своё место рядом с Шерил.

У Дугласа всегда был дар отыскивать пропавших, подумала Шерил. Нет, всё-таки здесь не только я… они тоже знали Дугласа. И любили его. Вдруг ей стало легко – спала тяжесть, которая давила на грудь всё утро. Она поняла, что ей нет никакой необходимости говорить длинные сбивчатые речи.

Священник встал у крышки гроба, достал из рясы книгу и снова стал читать. Заработала лебёдка – трос натянулся, гроб оторвался от газона. С поскрипыванием, качаясь из стороны в сторону, он завис над могилой. Шерил затаила дыхание. Она наблюдала, как гроб опускается всё ниже и ниже, и капли, осевшие на поверхности, раскидывает в стороны. Вспомнились слова Ратклиффа: Обширный инсульт, в десять вечера. Он смотрел вечерние новости. С поправкой на часовые пояса – время, когда она проснулась и внутри словно оборвалась натянутая струна. Она знала.

Лебёдка прекратила работу. Гроб плотно осел на глубине семи футов. Монотонная речь священника прервалась, остался лишь чёртов нескончаемый дождь. Позже придут могильщики и забросают гроб сырой землёй, установят могильную плиту, которая сейчас скромно стоит в сторонке. Но здесь и сейчас всё было кончено. В бескрайнем ряду кладбища добавилась ещё одна могила.

Женщина, снова надевшая чёрные очки, тихо спросила – до того тихо, что Шерил чуть не решила, что ей послышалось:

– Вам он тоже помог?

– Простите?

– Вы обращались к мистеру Картланду за помощью?

Она смотрела на Шерил очень внимательно, ждала ответа. Толпа понуро расходилась; над каждым раскрылся купол зонта.

– Да, – сказала Шерил. – Он помог мне…

Женщина кивнула:

– Наверное, он помогал десяткам людей, если не сотням. Жаль, что только мы и явились… Люди неблагодарны. Впрочем, – губы тронула сухая, язвительная усмешка, – как и весь мир.

Она сжала бескровные губы и взглянула ей прямо в лицо, прожигая тонкую ширму вуали. Словно Шерил, только она, была виновна в том, что Дуглас умер в одиночестве. Ей стало неуютно рядом с этой странной женщиной.

– Извините, мне нужно уходить…

– Конечно, – кивнула женщина, как ей показалось, с сарказмом. – Берегите себя.

– И вам того же…

Шерил направилась к решетчатой ограде. Надеялась, что женщина не идёт следом, но оглядываться не хотелось.

Люди неблагодарны. Впрочем, как и весь мир.

Прочь, прочь от этого невозможного города. Прочь от кипящих улиц, нагло контрастирующих с провинциальным умиротворением Эшфилда. Прочь от дождя, не прекращающегося ни на минуту. Шерил чувствовала, как задыхается в этом громадном вареве, где она была лишь крохотной горошинкой. Прочь…

У ограды она всё-таки обернулась – хотела напоследок посмотреть на могилу Дугласа. Но стройные ряды одинаково безликих плит уже скрыли от взора свежую горку прелой земли.

– Ни фига себе! – Кэрол воззрилась на неё, словно увидела впервые. – Сорок пять тысяч! Значит, ты теперь богатая невестка, а?

– Кэрол! – Роуз ткнула сияющую подругу локтём в бок. Шерил устало улыбнулась. Перелёты измотали её, к тому же ей пришлось весь вечер корпеть над учебниками, чтобы наверстать упущенные занятия. Сил злиться на наивную бестактность Кэрол просто не оставалось. Она потянулась:

– Ты невозможна, Кэрол.

– Как там всё прошло? – спросила Роуз. – Ничего из ряда вон выходящего?

– Да нет. Я думала, что буду заниматься организацией похорон, а меня на расстояние пушечного выстрела не подпускали. Спасибо, что на сами похороны попала.

– Выглядишь усталой.

Шерил бросила взгляд на трюмо в углу:

– Ну да. Не на праздник всё-таки. К тому же этот ужасный дождь… Ненавижу Калифорнию.

– Это ты зря, Шерил, – Кэрол с упрёком качнула пальцем. – В хорошую погоду пляжи Калифорнии – рай на земле. Всё-таки съезди как-нибудь летом. Уверена, тебе понравится.

Шерил неопределённо кивнула и мысленно дала себе слово никогда, никогда больше не посещать западный берег. С неё хватило сполна.

– Ну а тут какие новости? Я что-то пропустила?

– Ой, да опять все про затмение и талдычат, – Роуз говорила раздражённо, но глаза прятали смех. – Обещают девяносто девять с половиной процентов. А если повезёт, то и вовсе полное. Все уже накупили дымчатых стекол.

– Как насчёт занятий? Я слышала, будто их собираются отменить…

Подруги многозначительно посмотрели друг на друга и одновременно рассмеялись. Потом Роуз сказала:

– Ну да, какой-то умник подноровился спросить ректора, и знаешь, что получилось?

– Что? – Шерил уже знала ответ.

– Ни хрена. Ректор даже выступил по коммутатору с обращением, чтобы мы не страдали всякой ерундой.

– Жаль, – на самом-то деле Шерил было совсем не жаль. Учёба её не тяготила, а если занятия будут, то она по крайней мере будет не так остро ощущать нездоровое возбуждение, которое охватит окружающих в Тот Великий День. А ещё в голову пришла крамольная мысль: если дождь идёт в Городе Ангелов, с чего бы ему не пойти здесь, и как раз в тот день, когда должно состояться космическое представление? Никакого затмения, только гряды туч. Её бы это вполне устроило.

Хотя, с другой стороны…

Я бывал на этой горе пару раз. Место – просто рай. Леса, свежий воздух… Такой вид открывается!

Ради такого можно простить многое. Шерил тут же вспомнила о Колине, о его обещании ждать её.

– Колин не заявлялся?

– Звонил каждый вечер по сотню раз, набил мне мозоли на пальцах от телефонной трубки, – Кэрол с готовностью продемонстрировала совершенно чистую кисть. – Ей-богу, Шерил, если бы это был не он, я бы давно послала его подальше.

– Спасибо, Кэрол, – Шерил с чувством положила руку на левую сторону груди, – ты настоящая подруга, и всё такое.

Кэрол метнула в неё подушкой. Шерил ждала чего-то подобного, так что с лёгкостью поймала её на лету:

– Не попала. А вот я…

Подушка полетела обратно, развеваясь белой кружевной бахромой, и аккуратно впечаталась в лицо Кэрол.

– Есть! – провозгласила Шерил.

– Да ладно вам, – Роуз смотрела на это представление, с трудом сдерживая смех, – что вы как дети малые-то. Кстати, к нам кто-то стучится. Не дай Бог, комендант…

Кэрол и Шерил притихли. Роуз подошла к двери:

– Кто там?

– Это я, Эшли.

Она открыла дверь. В комнату заглянула миниатюрная блондинка с закинутой за плечо спортивной сумкой:

– Шерил вернулась?

– М-м… да, она здесь.

– Внизу её ждёт парень. Вахтёр не пускает – нет пропуска. Я возвращалась из спортзала, и он попросил меня сказать ей.

– Колин! – ахнула Шерил. – Господи, который час!

– Для любви нет тёмного времени суток, – продекламировала Роуз. – Спустишься, или пускай немного помучается?

– Вот ещё, – она метнулась к зеркалу, лихорадочно поправляя волосы. Роуз учтиво сбросила кончиком пальца ниточку, прилипшую к её плечу. Шерил глубоко вдохнула, сбрасывая волнение. Как будто в первый раз, раздражённо подумала она, но в душе испытывала радость. Колин ждёт внизу, невзирая на то, что вечер переходит в ночь. Колин звонил ей каждый вечер, пока её не было. Ещё остался в мире человек, для которого Шерил Мейсон больше, чем знакомая девушка из колледжа.