Тиффани стояла у передних дверей, ее руки были полны брошюр. Как правило, Андре раздавал каталоги, так как он был на передовой между покупателями магазина и командой дизайнеров. Он принимал заказы и управлял взаимодействиями. Не Тиффани.

 – Где Андре? – закричала Лора,стараясь перекрыть шум. Вопрос ушел вникуда. Тиффани пожала плечами и посмотрела на часы. Шоу начиналось через час. Двери откроются через сорок минут.

 Воздух за кулисами пропитался лаком для волос, дымом сигарет и паром. Стилисты расставляли коробки с косметикой и тониками для волос. В этом сезоне у Джереми был глянец и лоск, поэтому волосы девушек должны быть темными и зачесанными назад. Даже блондинок перекрашивали в брюнеток.

 Мама работала на подхвате, чтобы в любой момент что–нибудь подшить в ручную или изменить, и, когда Лора наблюдала, как она спокойно проворными пальцами управляет юбкой, она надеялась, что когда–нибудь сможет быть такой же.

 Джереми был главным по моделям. Он через свои каналы узнавал, что они делали накануне, и где были в этот самый момент. Все девушки должны были быть зарегистрированы для работы в вечерних показах и относительно трезвы и здоровы. Они, принеся с собой запах сигарет, Джереми каждую встречал двойным поцелуем, показывая, что все под контролем, мимоходом комментируя их прически и украшения с предыдущих показов. Он излучал уверенность и спокойствие, и модели, знавшие, что успех шоу лежит на их плечах, любили его за это. Они собрались вокруг него, прежде чем разойтись по столикам. Лора не смотрела за всеми, потому что её внимание привлекла Томасина, хотя ничто в том, что она или Джереми сделали, не должно было вызвать подозрения. Это были модели. Они вешались на мужчин. Это то, что делали женщины, когда их мозги были не заняты работой.

 Ноэ была среди опоздывающих. Она позвонила на час раньше, и заверила Джереми, что, не смотря на то, что пропустила пару показов утром, что, несомненно, испортит её репутацию, его она не кинет. Она не сказала, где она, или почему нет времени в два самых важных дня в году. Но она поклялась, что будет.

– И ни у кого из агентств нет девушки метр семьдесят? – спросила Лора.

 Джереми покачал головой.

– Ты когда–нибудь видела подиумную модель ростом метр семьдесят, кроме Ноэ? Его терпение было на исходе, как и его дыхание. Пришлось согласиться. За пять лет работы Лора не видела такую невысокую модель. Ноэ была почти карликом.

 Ей потребовалась секунда, чтобы взглянуть на кронштейн Ноэ и найти выход. В лучшем случае это было плохое решение, и оно создавало много вопросов и шума. Все будут говорить, что нельзя просто взять и поставить девушку на подиум, по тому, что по подиуму нужно знать, как ходить, как смотреть, как нести одежду, чтобы она ни смотрелась на тебе мешком. Одна девушка с плохой походкой способна испортить шоу. И слово «как надо» встречалось тысячу раз.

 Джереми стоял у выхода на подиум, выглядывая из–за занавеса. Половина аудитории уже была усажена, и первые модели одежде с вышивкой уже выстроились перед сценой. Над ними висела рукописная табличка, которую они проклинали, но всегда повиновались и никогда не забывали: «УЛЫБАЙСЯ!».

И Лора знала того, кто мог улыбаться, даже если все шло наперекосяк.

 – Джереми! – Он повернулся к ней. Выглядел ужасно. – Я знаю того, кто может выйти за Ноэ.

 Все моделисделали вид, что не слушают.

 – Веди её сюда.

  – Ты даже не хочешь узнать кто это?

 – Нет, – сказал он, снова выглядывая из–за кулис. – Просто приведи её.

 Лора поискала Руби глазами в толпе. Выйдя из–под пресса людских тел, шума и дыма, она принялась яростно строчить смс: «Ты нужна за кулисами».

 Ответ пришел менее чем за секунду: «Зачем?»

 «Где ты?»

 – О Господи! – Лора оторвала глаза от телефона, но он снова завибрировал: «Зачем???»

 Тут она заметила Руби, которая печатала на телефоне и одновременно весело болтала с кем–то. Лора помахала её рукой. Руби заметила её и извинившись перед собеседником направилась вниз.

 Лора схватила ее за руку и потянула за собой.

 – Ау!

 – Это лучшее, что когда–либо случалось с тобой, – сказала Лора. – И не смей жаловаться.

 – А я о чем–то жалуюсь? Кроме синяков на моей руке?

 Лора ослабила ее хватку. Платье «Аманда» было без рукавов.

– Ты пройдешь по подиуму. – Когда Лора оглянулась на Руби, то поняла, что сестра понятия не имеет о чем она говорит. – У нас нет невысокой модели, а ты худая.

 – Ни за что! – сказала Руби, дергаясь от Лоры.

 – Ты хочешь сказать, что не сможешь? Потому что я никогда не слышал этого от тебя.

 – Я не могу сделать то, к чему не готова. Здесь больше ста моделей, почему ты не можешь ...

 – Заключить контракт за пятнадцать минут? Забудь это. Это должна быть ты. Ты мне должна.

 – За что?

 Тот Лора услышала голос детектива Канингеми, выкрикивающий её имя. Времени на споры не оставалось.

– За Фрэнка Ярис, Беннета Маттевич, Хэнка Данбара, и еще пяти или шести парней, чьи имена я не помню.

 Лицо Руби потемнело. Лора знала, что за последние годы на совести Руби были, по крайней мере, три кражи парней, свиданий и расставаний. Лора снова услышала Канингеми и заметила его светлую макушку поверх толпы. Она должна была опередить его. Скорее всего, он захочет снова потащить ее в участок. Лора и Руби переглянулись и единодушно пришли к решению.

 Рубиподтолкнула Лору в спину. Они уклонились от норкового пальто, накидки из шиншилы, розового пуделя, и кожаной сумки размером с индейку на День Благодарения. Иногда Лора тащила за собой Руби, иногда сестра проталкивала её. Они натолкнулись на компанию шушукающихся силиконовых девиц, чьи лица блестели от макияжа, а количество ботокса вколотое в них растягивало кожу лица до самых ушей. Их глава заявила, что она и с места не сдвинется, чтобы пропустить кого–то, подобного её.

 Единственным свободным путем остался проход у сцены. Туда Лора и направилась, по дороге едва не столкнувшись с Пьером Севьеном.

На входе в раздевалку Руби врезалась в Джереми.

 Лора перевела дыхание.

– Нам нужно ее накрасить.

 Джереми оценивающе посмотрел наРуби сверху вниз, как будто она была куском ткани для изделия. Модели, стоящие неподалеку сделали тоже самое. Томасина насмешливо хихикнула.

 – Она больше в груди на 5 сантиметров,– сказал Джереми. – Могло быть и хуже. Одень ее и накрась ее.

 Лора потащила Руби в кресло для макияжа и сказала помощнику стилиста, Мэнни, тихому, худому мужчине лет сорока.

– Работай.

 Мэннитолько схватился за кисть, занося её над лицом Руби, как та вскочила и закричала.

 – Я не знаю, как ходить! Это безумие.

 – Руби, ты великолепна. Просто будь собой. Ты затмишь их всех контрастом. Ты обычная девушка, и в тоже время уникальная. Не похожа на всех этих женщин. Поэтому я хочу, чтобы ты надела мое платье. Тебе надо лишь пройти. Пройти до конца. Остановиться…

 Рубипрервала её.

– Я смотрела показы.

 – Я отвечаю за твою стойку. Итак, ты придешь ко мне, я помогу тебе переодеться. Здесь мама, поэтому, если не хочешь моей помощи, можем попросить её. У тебя шесть минут между выходами. Всего их три.

 Руби все еще выгляделанедоуменной, когда Мэнниуже во всю тонировал её волосы в черный цвет.

 – И, – сказала Лора, глубоко вздохнув, – у тебя в финале мамино платье. На этом все. Так что ты поцелована судьбой.

 Руби посмотрела на себя в зеркало, Мэнни сделала все возможное за крайне короткое время. За ними началась музыка.

 – У тебя все будет хорошо. – Сейчас Лора почувствовала, что говорит от чистого сердца.

 – Хотела бы я, чтобы Майк был здесь.

 Затем свет погас, заиграла более серьезная музыка, и начался показ. Модели успокаивались и натянули улыбку. Джереми наблюдал за ними со спины, чтобы посмотреть, кто идет за кем и когда.

 Руби, снова откашлялась.

– Как я выгляжу? – Ее волосы были черными и гладко зализанными, затянутыми в плотный пучок на затылке. Её щеки были припудрены белой пудрой, а подводка на глазах была почти в сантиметр толщиной.