Только вчера ее жизнь была разбита, а теперь она снова обрела смысл. На террасе послышались шаги, и Лиз сквозь полуприкрытые веки увидела высокую темную фигуру Бретта. Странно, как сильно забилось ее сердце. Должно быть, после аварии она очень ослабла, если вид этого властного человека так пугал ее. Как будто она была влюблена, только ничего подобного не случилось. Лиз больше не собиралась влюбляться, по крайней мере так, как в Терри. Бретт остановился позади нее:

— Я опять вас разбудил? Знаю, что обещал вернуться к полудню, но все пошло лучше, чем ожидалось. Я решил, что неплохо бы нам вдвоем пойти перекусить где-нибудь в другом месте, чтобы никто не помешал. Здесь есть одна милая гостиница. Как вам идея?

— Я согласна.

— Отлично. Только надену что-нибудь полегче. — Бретт указал на свой темный рабочий костюм. — Встретимся в холле через пять минут. Хорошо?

— Я буду ждать, — ответила Лиз.

Она проводила его взглядом. Сколько девушек сказали бы ему эти слова: «Я буду ждать»? Очень многие. Большинство было бы готово ждать такого мужчину, как Бретт Дентон. Но только не Элизабет. Та, которую он любил, была к нему равнодушна. Лиз грустно улыбнулась. Похоже, у них с Бреттом есть кое-что общее — боль от неразделенной любви.

— Готовы?

Бретт появился ровно через пять минут. Он переоделся в светлый пиджак и брюки, темно-зеленую шелковую рубашку, а его волосы блестели после душа.

Когда они выехали за ворота, Лиз с интересом огляделась по сторонам. Херонсвуд располагался не в глуши. Тропинка, ведущая от ворот, скоро слилась с главной дорогой, и повсюду виднелись строения: другие дома, ферма, бензозаправка, начальная школа. Мимо них проехал красный автобус с надписью «Ковентри» на боку.

Бретт вел машину быстро и уверенно, и вскоре они подъехали к воротам. Это было старое здание, стены которого почти полностью скрывал плющ. Над величественной входной дверью красовалась большими позолоченными буквами надпись: «Гостиница». Единственной данью времени была заасфальтированная площадка для машин.

— Тут довольно вкусно кормят, — заметил Бретт. — Некоторые крупные фирмы «Ковентри» водят сюда своих особо важных клиентов.

Судя по тому, как официант встретил Бретта, Лиз поняла, что он сам был в числе этих важных клиентов. Их провели к столику у окна с видом на сад. Посетителей было немного — хорошо одетая пара средних лет и группа деловых людей, сидевшая за большим столом. Официант принес меню.

— Что вы посоветуете взять? — спросил Бретт.

— Радужную форель, сэр. Нечто особенное. Рекомендую.

Бретт взглянул на Лиз.

— Отлично, — сказала она.

— Дыню на закуску? Будете заказывать вино, шанди или пиво?

— Шанди, пожалуйста.

— Два шанди, — добавил Бретт.

Когда они остались одни, Бретт с одобрением посмотрел на Лиз:

— Девушка, которая может принять решение, даже если речь идет о побеге или о том, чтобы вылезти из окна. Кстати, вы не подумали, что балкон может рухнуть?

— Я об этом и не думала. Он казался таким прочным.

Бретт кивнул:

— Да, верно. Это не какой-нибудь уцененный дом.

— Он очень старый? — с интересом спросила Лиз.

— Херонсвуд? Его построили в начале прошлого века. Отец Джи Би купил его, когда начал зарабатывать большие деньги. Думаю, он хотел, чтобы дом переходил от отца к сыну. Но война этому помешала.

— Миссис Джексон сказала мне, что сын Джи Би не вернулся после войны. — Чтобы Бретт не обвинил экономку в излишней болтливости, Лиз добавила: — Я хотела немного узнать о семье.

— Конечно. Для этого мы и здесь, правда?

Однако, по-видимому, Бретт не спешил. За едой он коротко поведал ей, чем занимался Рокингтон, — строительство домов для густонаселенного Бирмингема.

— Чем вы занимаетесь в компании? — спросила Лиз.

— Моя формальная должность — генеральный директор. Но на самом деле работа растет вокруг меня, как новая кожа. Когда я закончил учебу, то появился в офисе Джи Би и спросил: «С чего мне начинать?»

— И с чего вы начали?

— Искал цемент, который Британская железная дорога пыталась незаконно перепродать.

— Вам удалось его найти? — Лиз с интересом подалась вперед.

— Да, у судоходного канала в Карлайле. Мне удалось его вернуть, прежде чем в Бирмингеме начали возводить перекрытия. Помню, в то же время мы строили в Олтоне новый трехэтажный торговый и жилой центр.

Бретт довольно улыбнулся и показался Лиз намного моложе.

— Должно быть, здорово строить дома для людей, — сказала она. — Мне так нравятся новые дома, пустые и чистые, ждущие жильцов. Если есть возможность, я всегда рассматриваю недостроенные дома.

Официант принес шанди, Бретт поднял стакан и произнес:

— Надо взять вас рекламным агентом.

Лиз улыбнулась:

— Ловлю вас на слове. Скоро мне понадобится новая работа.

Они прекрасно провели время и вкусно поели. Ломтики холодной дыни были чуть присыпаны имбирем, форель под острым соусом нежной консистенции была с поджаренным картофелем и горошком. О таком Лиз только читала, но никогда не пробовала. Совершенно не похоже на маринованную селедку Дороти или рыбные палочки, которые она ела во время работы сиделкой в Лондоне.

Лиз огляделась. Хрустальные люстры, толстый ковер, накрахмаленные скатерти, сияющая посуда и крохотные вазочки с цветами на каждом столе. У Терри никогда не хватало денег, чтобы сводить ее в такое место. Но теперь у него все будет по-другому. Внезапно Лиз представила, как он входит в первоклассный отель в Кейптауне, а за ним идет дочь Фрэнка Картера (Лиз была рада, что Терри не сказал как ее зовут) в модном платье, с настоящими драгоценностями на шее и запястьях, с гладкой прической и ароматом французских духов. С горечью Лиз подумала, что они с Терри тоже всего смогли бы добиться.

После форели принесли ананасовые меренги для Лиз и сыр с бисквитами для Бретта. Он сказал:

— Мы будем пить кофе в гостиной. Там удобнее говорить.

Когда они расположились в глубоких креслах с подушками, поставив перед собой на низеньком столике кофейный поднос, Бретт вдруг спросил:

— Вы сейчас говорили серьезно насчет работы?

— Боюсь, что да. — Лиз оглядела роскошную комнату и улыбнулась. — Как тут красиво, но я к этому совсем не привыкла.

Бретт вновь, как и тогда, смотрел на нее оценивающе. Лиз смутилась.

Отпив кофе, он заговорил:

— Мы пришли сюда, чтобы прояснить ситуацию, но сначала я должен вам кое-что сказать. У Джи Би была своего рода романтическая мечта насчет Элизабет и меня.

— Да, я догадалась.

— Неужели?

— Он сам сказал, когда я была у него во второй раз: «Я всегда надеялся, что ты и Бретт будете вместе».

— Да, это правда, он все это придумал много лет назад. Понимаете, наши семьи были всегда тесно связаны, с тех пор как мой отец и отец Элизабет вместе ходили в школу, и, думаю, Джи Би принял свое решение насчет Элизабет, чтобы закрепить эти отношения. Так раньше считали. К тому же существовали и другие причины, о которых сейчас не стоит говорить. Да, он был бы очень счастлив, если бы именно так все и обернулось.

— Интересно, она вышла замуж за того человека, ради которого сбежала из дома? Джи Би спросил меня об этом почти сразу.

— И что вы ответили? — Голос Бретта стал резким.

— Правду. Свою правду, а не ее. Я ответила: нет, я не вышла за него. Я поняла, что не люблю его.

— Вы действительно знаете что сказать! — с издевкой произнес Бретт.

Непринужденная атмосфера растаяла. Однако Лиз не смутилась. Она плеснула в кофе немного сливок из маленького молочника и с вызовом взглянула на Бретта:

— Откуда я знала, что говорить? Вы сами сказали действовать по ситуации. Я так и сделала.

Гнев Бретта стал постепенно утихать.

— Простите, — сказал он, и Лиз вновь уловила в нем напряжение.

— Разве так ужасно то, что я сказала Джи Би? — мягко спросила Лиз.

— Ужасно? Нет. Хотя могли быть и последствия.