С другой стороны и какого-то напряжения не возникло. И те и другие уже успели так или иначе повоевать, а это многого стоило. Товарищи Ильи при этом не оспаривали мастерства или авторитета спецназовцев, а бывалые офицеры тем более не стремились самоутверждаться в чьих-то глазах – и так все было понятно. Да и делать им предстояло одно дело. В общем, нормально все было. А с тех пор как на экране компьютеров в каждой каюте появилась зеленовато – серебристая Альвала, и путешествие стало приближаться к своему концу, спецназовцы стали частенько заходить в гости в отсек первого взвода с дружескими визитами. Все-таки они с альваланами лично еще не сталкивались, а парни Липатова могли многое рассказать. Да и вообще, вдруг «молодые» что-то знают о текущей обстановке? А то отцы-командиры как воды в рот набрали.

Липатов «раскололся» лишь за несколько дней до выхода на орбиту, когда его уже совершенно достали расспросами.

– Хватит галдеть, орлы! – врезал он рукой с зажатым в ней бульонным тюбиком по столу во время завтрака, услышав очередной вопрос на тему «ну что же происходит, что нас ждет» . – Раскаркались тут как воробьи. Довели дядю Максима, вон я даже бульон пролил, а он между прочим куриный…не к селу ни к городу заявил офицер. – Послу звоните, он на то и посол. Давал вам Дубов свой номер? Давал. Вот к нему и вопросы, мне потом расскажите, что да почему…

– Так молчит, он товарищ подполковник. Говорит: вы командир, у вас, дескать, и спрашивай – тихо возразил ему Ким – А он типа права такого по должности не имеет.

– Все в игры играет, дипломат хренов… – еле слышно пробурчал Липатов. – Ладно. Не вижу смысла в этих тайнах мадридского двора, времени почти не осталось. Хотите знать – слушайте. Насколько я понимаю ситуацию, все выглядит так: На орбите сейчас присутствуют два альваланских корабля и китайский звездолет. Альваланские корабли на орбите принадлежат восставшим гильдейцам, которые требуют начать торможение и остановиться в каких-то там координатах для досмотра. Китайцы к ним присоединяются и еще говорят что-то о незаконности удерживания международного человеческого корабля и требуют в ультимативном тоне выполнения каких-то резолюций, правда, непонятно кого, чуть ли не всего прогрессивного человечества что-ли. Ну а с планеты вещает Совет Высоких. Высокие самые вежливые, видимо как-то там они догадываются, что наш визит им скорее на руку – лишь просят выйти на связь или прислать представителей, чтобы прояснить намерения. Бывшего «Палладина» пока нет, американцев не слышно. Хотя их миссия у Высоких наверняка есть, но те пока молчат. Вот такие дела.

– А мы что? – спросил Илья.

– А что мы? – пожал плечами подполковник. – Этих двух Альвалан и уж тем более китайца Варяг снесет при случае почти наверняка, силой им на нас давить не приходиться. Они хотят, чтобы мы начали тормозить? Так мы это и делаем, нам на орбиту Альвалы так и так выходить. Дубов что-то им втирает по своей дипломатической линии, уж не знаю что. Но план прежний – в прямом эфире мы никаких переговоров вести не будем, незачем кричать о своих планах по секрету всему свету. Выйдем на орбиту, дипломаты и наш взвод садятся в космоплан и приземляются у резиденции Совета Высоких. В этот раз нам лафа – никаких прыжков, полетим с комфортом как пассажиры. Прыгать теперь придется ребятам Ярцева, их сбросят в окрестностях резиденции совета вместе с секретным грузом орбитальные челноки. Ну а дальше – что Дубов скажет, на Альвале он главный. Так что готовьтесь, скоро уже.

В космоплане было тесно. Хотя сами кресла были достаточно удобные и стояли широко, как в бизнес-классе самолета, но вот для перевозки десантников салон был оборудован плохо. Тем более, что по приказу Липатова (с которым каждый из парней был полностью согласен) парни сели полностью экипированные. САДКи, парашютные системы, личное оружие и снаряжение – все как и положено в боевом вылете. Десяток дипломатов и техников тоже были в каких-то легких скафандрах и с парашютами, но они, во всяком случае, были в своем отдельном отсеке налегке, без оружия и груза. А вот у десантников все свое было с собой.

Илья вытянулся как мог удобнее в кресле, проверил ремни и откинул забрало САДКа. Внутренняя дверь пассажирского шлюза космоплана прочно встала в свои пазы, послышалось еле уловимое ухом шипение, с которым кислород покидал переходную камеру за ней. Через несколько минут он почувствовал легкий толчок – поехали. Альвала ждет. Спуск с орбиты – дело небыстрое.

Перегрузки пришли по графику – через семь часов после старта. Космоплан начало ощутимо потряхивать, сначала слабо, затем все сильнее и сильнее. Пилот старался не затягивать полет и перегрузки быстро возрастали, по мере погружения в атмосферу. Илья, впрочем, мысленно его одобрил – в такой ситуации поневоле хочется, чтобы все закончилось быстрее – лишнее время висеть в небе над территорией с непонятным статусом, изображая из себя цель и не имея возможности повлиять на ситуацию, не понравиться никому. Хотя отвыкшие от тяжести за время перелета мышцы и протестовали против таких перегрузок, а дыхание порой перехватывало от резких толчков, но тут уж ничего не поделаешь – надо терпеть.

Однако, все когда-то заканчивается, в том числе и неприятные вещи. Постепенно полет становился все более ровным, перегрузки ушли, двигатели уверено тянули машину вперед. Через некоторое время засветился дисплей под потолком салона и показал карту – схематическое красное изображение самолетика медленно ползло над левым «крылом орла» центрального континента.

– Товарищи пассажиры, говорит командир корабля майор Казаченко. Приветствую вас – раздался в салоне спокойный голос пилота. – Наш полет проходит нормально, основная фаза позади. Высота шестнадцать километров, ориентировочное время до приземления – один час двенадцать минут. Мы вышли на связь с Высокими, полоса готова, нас уже ждут. Счастливого полета.

– Да, в этот раз почти как на курорт, съездили – улыбнулся Илье Борис. – Даже прыгать не приходиться.

– Не кажи гоп, – суеверно прервал его парень. Подожди, пока земли коснемся.

– Да я ничего, просто рад, что трясти перестало…

Продолжения фразы Илья не услышал. Потому что в этот момент послышался резкий оглушительный удар, как будто тяжелой кувалдой со всей силы врезали по огромной пустой железной бочке и самолет содрогнулся все корпусом. Не успев ничего понять, Илья резким движением опустил забрало САДКа. И вовремя. Машину стало мотать из стороны в сторону, а потом послышался сильный треск и еще один удар, такой силы, что парня удержали на месте лишь напрягшиеся до предела ремни. Илья ощутимо почувствовал во рту привкус крови.

Однако самолет сумел выровняться и через полминуты Илья услышал снова голос пилота в котором явно чувствовались еле сдерживаемые панические нотки.

– Ракетная атака. Вынужден был сбросить топливо и поврежденный челнок-носитель, чтобы не сгореть. С Варяга предупреждают о пуске еще двух ракет, по характеристикам – американские SARS-100. Через пару минут нас накроют. Всем приготовиться покинуть машину. Через десять секунд я разгерметизирую салон и открою шлюз. Быстрее ребята…

– «….Мать!» – Только и пронеслось в голове у Ильи. Он быстро перевел режим работы САДКа на автономный и наскоро окинул взглядом крепления подвесной парашютной системы и оружия. Все…С шипением воздух стал покидать салон, а дверь шлюза пошла в сторону. Паники не было, десантники действовали четко. Илья переждал пока напор устремившегося из салона воздуха слегка ослабеет и давление немного выровняется с атмосферным, отстегнул фиксирующие его в кресле ремни и порывисто встал с кресла, освобождая место для выхода Борису. Держась за верхний поручень, он двинулся по центральному проходу, преодолевая сопротивление остатков уходящего воздуха. Впереди уже было трое парней, вставших чуть раньше. Илья, стараясь не создавать помех и не мешкать, поспешил в шлюз за ними. Впрочем, сгруппироваться перед прыжком он толком не успел. Самолет резко накренился и его, вместе со стоявшим впереди десантником, просто выбросило наружу в широко раскрытый люк.