— Не считая беременности и связанной с ней тошноты, никаких. Для большинства женщин это нормальное состояние.

— Тогда отдыхай, — не терпящим возражения тоном распорядился Максимо — Я скажу, чтобы о тебе позаботились.

Элисон не испытывала никакого желания спорить на эту тему.

— Да, спасибо.

Максимо повернулся, вышел из спальни и закрыл за собой дверь. Элисон тут же направилась к постели и с наслаждением опустилась на мягкий матрас. Она не стала снимать даже туфли и уже через несколько секунд погрузилась в сон.

Когда спустя полчаса Максимо вернулся, неся то, что она просила, он обнаружил, что Элисон крепко спит. Ее лицо окружал ореол золотистых волос. Грудь девушки мерно вздымалась и опускалась, и это сразу же привлекло его внимание. Элисон действительно была поразительно красива, и он не в первый раз залюбовался ею.

Их поцелуй стая для него чем-то из ряда вон выходящим. Максимо не мог вспомнить, когда он возбуждался так сильно, целуя женщину. Может быть, только в юности.

Вообще-то он не собирался целовать Элисон. По крайней мере, не сейчас, так как считал, что не заставит женщину принять его доводы, соблазнив ее. Достучаться до нее, используя логику и разум, — другое дело. То есть он так думал до того, как поцеловал Элисон. Максимо очень удивился, обнаружив, с какой страстью она отвечает на его поцелуи. То, что к ним примешивалась некоторая робость, только придавало сладости.

Соблазн лечь с ней рядом, прикоснуться к плоскому пока животу, ощутить приятную тяжесть ее груди был настолько всеобъемлющим, что у Максимо даже зубы заныли. Ему потребовалась вся его выдержка, чтобы совладать с горячей волной желания.

Он все-таки не удержался и дотронулся до ее руки, закрывавшей лицо. Элисон была настолько прекрасна, так отличалась от всех остальных женщин, с которыми он встречался, что желание начало выходить из-под контроля.

Обычно Максимо возбуждали высокие, стройные красавицы, которые благодаря своим внешним данным становились моделями и актрисами. Элисон была высокой и стройной, но при этом обладала округлыми соблазнительными бедрами и полной грудью.

В одежде она предпочитала удобство и практичность. В ее гардеробе не было ничего, что вызвало бы не только восхищение мужчин, но и женскую зависть. И, что самое главное, в этом не было ничего напускного, словно Элисон действительно было все равно. И в отличие от большинства его знакомых, которые считали свой туалет незаконченным без макияжа, — правда, иногда они намеренно прибегали к этой уловке, напрашиваясь на комплименты, — Элисон это не приходило в голову. Например, сегодня на ее лице не было ни следа косметики, а Максимо не заметил, чтобы это ее хоть сколько-нибудь волновало.

— Элисон, — позвал Максимо чуть охрипшим голосом.

Девушка зашевелилась, с ее полных губ сорвался негромкий стон. Она уставилась на него золотистыми глазами, приобретшими от сна янтарный оттенок. Не сразу сообразив, где она и с кем, Элисон улыбнулась ему. Он улыбнулся ей в ответ.

— Неужели ты мне улыбаешься? — мягко поинтересовался Максимо.

Лоб Элисон прорезала морщинка. Она положила руку на живот, и он тотчас же встревожился:

— Все в порядке?

— Все хорошо. То есть с ребенком все хорошо, но у меня болит живот, и я очень хочу пить.

— Я как раз принес то, что ты просила. — Максимо указал на поднос.

Морщинка на лбу Элисон стала глубже, но улыбка не сходила с ее лица.

— Ты принес мне крекеры и имбирный эль?

— Не просто имбирный эль. — Он поднял бокал на длинной ножке. — Шеф-повар приготовил его специально для тебя. Свежий имбирь и мед помогут справиться с тошнотой.

Элисон протянула руку и взяла бокал. На ее лице явственно читалось облегчение, когда она сделала глоток.

— Имбирь — отличное средство. По крайней мере, мне он здорово помогает справиться с недомоганием. — Она состроила гримасу.

— Тебя это сильно напрягает? Твое состояние, я имею в виду.

Элисон отпила еще немного имбирного напитка с привкусом меда.

— Нет. Просто кто-то испытывает тошноту только по утрам, а у меня, бывает, она не проходит целый день. Что в этом приятного? — Она пожала плечами. — Приходится терпеть, раз уж решить эту проблему невозможно. — Элисон бросила на Максимо взгляд поверх бокала. — А тебя эта ситуация не напрягает?

— Ты имеешь в виду мое будущее отцовство? — уточнил он и, получив в ответ кивок, продолжил: — Нет. Я хочу стать отцом. Я уже почти смирился с тем, что у меня не будет детей. Нет, я нисколько не сожалею, даже если мой ребенок родится потому, что в клинике была допущена ошибка.

Элисон прижала прохладный бокал ко лбу и призналась:

— Не знаю, как поступить.

— Выходи за меня замуж. Давай попробуем, Элисон, — повторил он. — Ради ребенка. Ради нас.

Элисон покусала губы:

— Не вижу для нас ничего хорошего, кроме проблем.

— А я, наоборот, вижу только положительные моменты, — не согласился с ней Максимо — Проблемы, разумеется, будут, не без них. Но если нам удастся стать настоящими родителями, разве это плохо?

— Чтобы стать настоящими родителями, желательно, чтобы отец и мать любили друг друга, — медленно произнесла Элисон.

— Можно начать с взаимного уважения и… — Взгляд Максимо охватил Элисон, и от этого жадного взгляда ее словно обдало жаром. — И взаимного влечения. Ведь не собираешься же ты всю оставшуюся жизнь прожить без мужчины? Тебе сколько? Лет двадцать девять?

— Двадцать восемь, — сдержанно поправила его Элисон.

— Двадцать восемь. В любом случае ты еще слишком молода, чтобы дать обет безбрачия, а устраивать личную жизнь, имея ребенка, довольно тяжело.

— Странно, что тебя заботит, как я буду совмещать воспитание ребенка и свою личную жизнь. Меня это мало волнует, — заметила она.

— Сейчас, возможно, тебя это действительно мало волнует, так как твоя голова занята совсем другими мыслями, но ты не можешь предсказать, какие интересы у тебя появятся позже. Кроме того, ты выиграешь в финансовом плане. Ты ведь и сама об этом уже думала, верно?

— Только с точки зрения того, как будет лучше для ребенка, — поправила его Элисон.

Максимо пожал плечами:

— Пусть так. Но тебе станет гораздо спокойнее, если перед тобой не будут маячить проблемы финансового характера, поскольку ты наверняка захочешь проводить с ребенком большую часть времени, особенно на первых порах. Или ты готова почти сразу вернуться на работу?

— Нет, ребенок для меня важнее. Денежные вопросы меня пока мало волнуют.

— И какой матерью ты себя представляешь? — поинтересовался Максимо.

До того как Элисон узнала об ошибке и познакомилась с Максимо, она собиралась не только стать матерью, но и в некоторой степени заменить ребенку отца. Для нее было важно не походить на своих родителей. Она бы хотела, чтобы между ней и ребенком установились дружеские отношения, чтобы у них не было секретов друг от друга, чтобы они все делали вместе и с удовольствием — хотя бы до того момента, пока у сына или дочери не появятся другие интересы. Главное — чтобы ребенок знал: он всегда может положиться на маму.

Именно это она немного сбивчиво рассказала Максимо.

— По-моему, нам лучше всего попытаться создать семью и жить вместе, — заметил он, выслушав Элисон. — Это самый приемлемый для нас, не говоря уже о ребенке, вариант. Причем не только приемлемый, но и традиционный, хотя нашу ситуацию трудно считать таковой.

Максимо был прав, и Элисон не собиралась с ним спорить. Но если она не возразит ему, разве это не будет признанием собственного поражения?

— Допустим, мы поженимся, — начала она. — Но если я правильно понимаю, жить мы будем здесь, а не в Штатах, верно?

— У меня есть определенные обязательства, накладываемые моим положением. К тому же ты сама сказала, что собираешься большую часть времени проводить с ребенком, разве не так?

— Все равно брак… — продолжала колебаться Элисон.

— Тебя беспокоит мысль о браке без любви? Поверь, даже брак по любви не всегда означает счастье.