— Он вам мешает? Я его сейчас заберу, — проговорила няня.

— Нет, ничего. Все в порядке, Мария, — вздохнула Сэс и посадила сына на колени. — Мне скоро уходить. Вы побудете с Тео до моего возвращения?

— Да, конечно. Распоряжайтесь свободно своим временем, — уверила ее няня.

Ни в этот миг, ни мигом позже, ни когда открывала входную дверь, Шерил Кэссиди не ожидала столкнуться с Джеком Хадсоном. Но именно это и произошло, стоило ей закрыть дверь своего дома.

Конечно, она предполагала, что рано или поздно пересечется с ним, иначе и быть не могло, раз кинокомпания «Хадсон пикчерс» не только заинтересовалась ее сценарием, но и взяла его в производство.

Однако в сложившейся ситуации эта встреча явилась для Сэс полной неожиданностью. Удивительно было видеть этого молодого светского льва в их маленькой провинциальной Санта-Барбаре, а тем более в непосредственной близости от ее коттеджа, словно затаившегося под сенью густых растений.

Ни в первый, ни в последующий момент она просто не нашлась что и сказать, несмотря на то, что Джек приветливо ей улыбался. Наконец он начал первым и сразу спросил:

— Ты не пригласишь меня войти, чтобы мы могли поговорить в удобной обстановке?

Судя по его весьма непринужденному тону, это был все же сугубо деловой вопрос. Не следовало заблуждаться. Но именно это-то и возмутило Сэс, стоило ему открыть рот. Она мгновенно подобралась, приняла воинственную позу и тотчас почувствовала себя способной к импровизациям.

— Так, так, так, Джек Хадсон собственной персоной! Побочный продукт моей любовной истории, потомок, с позволения сказать, моих романтических героев! Чем обязана визиту такой поистине высокой особы?

— Не лязгай зубками, детка, а лучше улыбнись старому приятелю!

— Старому — не спорю. Но вот приятелем тебя даже с натяжкой не назовешь, — незамедлительно парировала она.

— Не разыгрывай драм начерно, Сэс. Прибереги эффектные фразочки для театральных подмостков и киноновелл, — высокомерно порекомендовал он бывшей любовнице.

— Звучит так, словно ты основательно подготовился к этой встрече, — не преминула ответить она. — То есть рыцарь в сияющих доспехах надевает их не только для того, чтобы своим сиянием радовать глаз, но прежде всего, чтобы обороняться. Поразительно, что мне раньше не приходило это в голову.

— Прошу меня простить, что увожу тебя в сторону от творческих исканий, но сейчас не время и не место говорить языком киногероев. Предлагаю сменить жанр, — деловито заметил мужчина.

— О, ты же король положения. Драмы тебя не устраивают, комедии ситуаций тоже. Чего же ты хочешь? Леденящий кровь триллер? Подождешь здесь, если я вернусь в дом за своей нежно любимой бензопилой?

— Прежде шутки у тебя были куда как добрее, — непринужденно заметил Джек.

— А что заставляет тебя думать, будто я шучу? — резонно поинтересовалась его бывшая любовница.

— Слушай, ты пустишь меня в дом или так и будем обмениваться блистательными репликами на крылечке?

— В свой дом я тебя не пущу. Забудь об этом раз и навсегда, Хадсон, — решительно объявила девушка. — Если разговор у тебя ко мне деловой, так следовало вызвать в офис «Хадсон пикчерс» официальным уведомлением. Кажется, так это делается в вашем мире больших людей.

— Ты все правильно поняла. Дело у меня к тебе не личное. Но вполне можно было бы решить его по-семейному, — мягко проговорил Джек.

— По-семейному решай в семье, — резко отрезала она.

— До последнего времени и ты считалась ее неотъемлемой частью. Во всяком случае, для Лилиан ты практически родная. Это она прислала меня сюда.

Сэс, словно ждавшая этого признания, ехидно ухмыльнулась своим крупным выразительным ртом и, характерно раздув тонкие ноздри, злорадно процедила:

— Лишнее доказательство тому, что ты ноль против своей властной бабки!

— И что бы это значило? — с трудом воздерживаясь от грубой реакции на ее намеренно оскорбительное замечание, спросил Джек.

— Ровно то, что я сказала. У меня, представь, есть личное отношение к людям и их поступкам… Кстати, как поживает мадам Кольбер?

— Лилиан в порядке, чего и тебе желает, — нехотя проговорил он. — А нам надо побеседовать, если ты по-прежнему заинтересована в экранизации своего сценария, к чему я, откровенно говоря, отношусь крайне негативно.

— Только тебя почему-то забыли спросить. А если и спросили, то не потрудились расслышать, — предположила Сэс.

— Это к делу не относится.

— Так, значит, я права, — с чувством глубокого морального удовлетворения резюмировала Сэс. — Ладно, говори, что там у тебя ко мне?

— Нам придется очень плотно работать вместе на всех этапах подготовительного и съемочного процесса, — поставил ее перед фактом Джек.

— Я к этому готова, — решительно отозвалась Сэс.

— Идею Лилиан безоговорочно одобрила, но сценарий придется переработать. Она рассчитывает сделать акцент на романтической составляющей, сместив ее с сопутствующих событий Второй мировой, — пояснил Джек и протянул ей стопку скрепленных листов. — Тут я сделал некоторые пометки и пожелания, которые Лилиан своей рукой прокомментировала. Ты легко разберешься, что к чему…

— Любовная история? Лилиан хочет снять любовную историю? Это вообще-то был сценарий документального фильма, — недовольно пробормотала она, бегло просматривая собственный сценарий, нещадно подправленный знакомой рукой.

— Ты же понимаешь, что с коммерческой точки зрения… — начал было Джек.

— Не объясняй, — махнула она рукой и свернула толстый сценарий в толстую трубочку.

— Ты вполне можешь направить ей официальное несогласие с ее правками, и эта встреча станет для нас последней, — почти с надеждой предложил он ей.

— Не обольщай себя, — бросила Сэс. — Я слишком долго разрабатывала эту тему, чтобы так легко от нее отказаться. Тем более, зная Лилиан, могу сказать наверняка, что, однажды загоревшись, она уже не отступится. Предложит писать сценарий кому-то еще. Но это моя идея… Передай Лилиан, что я переработаю его с учетом всех правок. Хотя нет… Я сама свяжусь с ней. Предпочитаю обходиться без посредников. Тем более мне есть что сказать ей… Превращать заведомо остросюжетный фильм в банальную любовную историю? Это по меньшей мере неразумно. Если она думает, что от этого фильм станет коммерчески выгоднее, я готова привести ей массу провальных примеров…

— Ты понимаешь, что если понесешь этот сценарий на другую киностудию, возникнет нешуточный конфликт интересов, — предостерег ее Джек.

— Прекрасно понимаю.

— Должен заметить, Лилиан не собирается отказываться от отображений фронтовых реалий вообще, иначе вся фабула потеряет какой-либо смысл, — ввернул мужчина.

— Я догадываюсь. Фронтовые реалии для нее — не более чем выгодный фон. Уверена, Чарлз в свое время относился к этому несколько иначе. Хорошо, Хадсон. Я перепишу этот сценарий. И сделаю это с позиции Чарлза, а не с точки зрения молоденькой старлетки, прохлаждающейся вдалеке от линии фронта и проливающей слезы умиления над письмами, написанными под аккомпанемент рвущихся снарядов.

— Похвальное рвение, — заметил Джек.

— Ни в чьих одобрениях не нуждаюсь, — резко парировала она.

— А если говорить откровенно, что тебя так разозлило в моем появлении? Не по поводу же одних только правок все эти гневные слова и взгляды? — попытался продлить беседу Джек Хадсон.

— Ты всерьез рассчитываешь, что мы когда-нибудь еще будем говорить откровенно? — переспросила Сэс.

— Да. А почему бы и нет? Мне очень интересно, отчего история любви Лилиан и Чарлза так важна для тебя? — осведомился внук главных героев.

— Она важна для Лилиан. Сделав ее канвой, на которой бы рисовался основной сюжет фильма, я рассчитывала таким образом привлечь внимание владелицы киностудии к экранизации этого сценария, а вовсе не собиралась отвлечь его от геополитических реалий той эпохи.

— То есть ты твердо считаешь историю любви вторичной?