Аарон обнял ее.

— Это хорошо, любимая. Очень хорошо. И я покажу тебе, какой я «ветхий», — сказал он, наклоняясь и целуя ее.

Спустя несколько минут она слегка отстранилась.

— Аарон, я перебила тебя. Ты говорил о Дакоте Льюисе. На чем мы остановились?

— Дакота наблюдает за Джоханнесом и Янгстом. Они знают, что мы следим за ними.

Она вспыхнула, вспомнив об опасности и потерянном бриллианте.

— Не беспокойся. В моем доме мы в безопасности. Здесь охрана. А теперь я собираюсь доказать тебе, что я не дряхлый и не разваливаюсь на части, — заявил он, вставая и перекидывая ее через плечо.

От неожиданности Памела взвизгнула и засмеялась, а Аарон перенес ее в комнату к овальному ковру перед камином. Он выключил свет, и теперь только камин освещал гостиную, трепещущим пламенем.

— Иди сюда, женщина, — проговорил Аарон, ставя ее на ноги. Он обнял Памелу, и ее смех умолк, растворился в его страстном поцелуе. Это была восхитительная ночь.

Она лежала в его объятиях, и свет луны разливался по их телам. В камине тлели последние угольки. Аарон поднялся и пересек комнату. Она наблюдала за ним, любуясь стройным сильным торсом, длинными ногами. Памела понимала, что должна либо прекратить их любовные ласки, либо согласиться с его предложением. И все же ее одолевали сомнения.

Он взял что-то со стола и юркнул под покрывала, обнимая и целуя ее.

— Не могу слишком долго находиться вдали от тебя.

— Что за глупость, Аарон!

Он отвернулся, и она услышала щелчок. Затем он сел, снова обнимая ее, взял ее руку и вынул кольцо.

— Пожалуйста, выходи за меня, Памела.

Ее сердце остановилось и замерло. Слезы обжигали глаза, комок сжал горло. Бриллиант был огромен. Он сверкал и переливался, рождая в душе надежду и отчаяние одновременно. Ей хотелось крикнуть «Да, да!» и забыть о завтрашнем дне, о его богатстве и происхождении.

— Аарон… — начала Памела, не в силах остановить слезы, и покачала головой. — Нет, нет, — прошептала она. — Я не изменила своего решения. Не думаю, что это надолго. Ты будешь сожалеть…

— Черт, любимая, позволь мне сказать! Я влюблен. Ты — все, что я хочу, о чем мечтаю…

— О, пожалуйста, Аарон. Это неправда, и не говори так. Ты увлечен, ты во власти желаний и секса, но для жизни необходимо больше, чем это. И твоя семья. Я знаю, в каком свете они увидят меня.

— Они увидят тебя такой, какой вижу я, и ты — моя жена. У них нет права вмешиваться в мою жизнь. И смешно беспокоиться об этом. А когда они тебя увидят, они полюбят тебя, — сказал он убежденно.

Она покачала головой.

— Я не могу принять твое кольцо. Я не чувствую себя вправе. Но не могу сопротивляться твоей любви, и ты это знаешь, — произнесла она, едва способная дышать и говорить. — Я не могу сопротивляться твоим поцелуям, но вся моя любовь не изменила моего мнения о будущем.

Он обнял ее голову, запуская пальцы в волосы.

— Я люблю тебя, сейчас и навсегда.

— Аарон, прекрати! Ты просто увлечен. — Памела встала и, быстро схватив одеяло, обмотала его вокруг себя. — Мне нужно ехать домой. Сейчас.

Она влетела в ванную и прикрыла дверь. Слезы продолжали струиться по ее лицу.

— Я права, Аарон, — убеждала она его сквозь приоткрытую дверь. — Я знаю, что права. Когда выяснится, что я беременна, твоя семья невзлюбит меня. Слухи разлетятся по городу, и люди будут смотреть на меня, как на мою мать. Я не хочу втягивать тебя в свои проблемы.

Трясущимися руками она быстро натянула одежду. Когда она вышла из ванной, Аарон сидел на стуле, поставив локти на колени. Уже одетый в футболку и джинсы, он поднял голову и посмотрел на нее.

— Ты не права, Мелли.

— Я сама доберусь домой.

— Нет, — сказал он, вставая. — Я отвезу тебя и останусь.

Он взял ее за руку, и они спустились вниз к его пикапу. Памела знала, что бесполезно противоречить ему. Спустя тридцать минут она уже переодевалась дома в свой халат. Аарон ждал в коридоре. Он сбросил рубашку и был только в джинсах, стоял, прижавшись боком к стене, и смотрел на нее.

— Я умею быть терпеливым. Я люблю тебя и хочу жениться на тебе. И хочу быть отцом своему ребенку.

— Я должна делать то, что считаю правильным для тебя, для меня и для малыша.

— Ты не хочешь признать очевидного.

— Ты по настоящему слеп, — сухо сказала Памела. Ее страданиям не было предела. — Я считаю, что нам нужно расстаться на какое-то время, чтобы все серьезно обдумать.

— Но пока ты в опасности, — выразительно произнес он. Челюсти его плотно сжались. Поза его казалась расслабленной, однако Памела видела, что один кулак был сжат, а суставы побелели.

— Если бы ты был вдали от меня, ты бы смотрел на все иначе.

— Я и так был вдали от тебя целый месяц.

— Я не хочу опрометчиво вступать в брак. В ту минуту, когда ты узнал о ребенке, ты решил жениться. Все не так, как должно быть. — Она поспешила мимо него в свою комнату и закрыла дверь. Удивленный, он позволил ей уйти, не остановив ее.

Памела пересекла комнату и заметила мигающий свет на автоответчике. Она нажала кнопку, чтобы прослушать сообщения, и получила два. Первое было от Нэнси, ее соседки. Магазин Хэндли оставил для нее букет, и Нэнси забрала розы к себе. Памела покачала головой, представив себе дюжину роз и вспомнив об ослепительном кольце и жизни, которые Аарон предлагал ей сегодня. Другой голос сообщал:

— Это Джессика. Есть вакансия в начальной школе Форт-Ворта, тебе нужно поговорить с ними завтра, если это возможно. Я устала звонить тебе весь вечер. Перезвони обязательно, даже поздно ночью.

Памела уставилась в темноту. Работа преподавателем в Форт-Ворте отдалит ее от Аарона. Она потянулась к телефону. Книжка с номерами осталась на кухонном столе. Ладно, надо ехать — так вернее. Она выскользнула из дома, не разбудив Аарона, который дремал, пристроившись на софе.

Посмотрев на его пикап, припаркованный рядом с ее машиной, она погладила рукой дверцу.

— Прощай, Аарон. Я люблю тебя, — прошептала она. Аккуратно открыла дверцу своей машины, посмотрела вокруг, беспокоясь, что кто-то может следить за ней. Никого.

Она села за руль и закрыла дверцу, прибавила ход и направилась на скоростную автостраду. Ее сердце было разбито на миллионы кусочков, которые никогда не соединятся вместе.

Аарон проснулся в гостиной и широко раскрыл глаза. Слабая полоска света пробивалась над шторами. Он потянулся и сел, позевывая. Оглянулся, но Памелы не было видно.

Он встал и снова потянулся, одергивая джинсы. Он не хотел будить ее, поэтому пошел на кухню и начал готовить завтрак, стараясь не шуметь, налил себе апельсинового соку и приготовил тост. Потом вернулся в гостиную и сложил одеяла. На цыпочках вышел из двери, забрал газеты, и сел на кухне почитать. Когда обе газеты были прочитаны, он забеспокоился. Она никогда не вставала поздно. Аарон посмотрел на часы. Почти восемь утра. У него назначены встречи, и ему необходимо принять душ и побриться.

Аарон повернулся, взглянул на сигнализацию, и увидел, что она отключена. И тут он заметил записку со своим именем, нацарапанным поперек свернутой бумаги, прикрепленной к двери. Как он не заметил ее раньше?

Холодный страх сковал его, он с трудом преодолел короткое расстояние и снял записку, зная, что там обнаружит.

«Дорогой Аарон! Я думаю, нам необходимо на время расстаться, чтобы разобраться с чувствами. У меня есть друзья, работа, и я буду очень осторожной. Береги себя. Люблю, Памела».

Он бросил записку в угол, подошел к окну и раздвинул шторы. Ее машины не было, и только его пикап стоял у дома.

Куда она уехала? Сколько времени прошло с тех пор? Как долго она планировала этот побег? У нее уже есть работа? Почему она ничего ему не сказала?

Он вернулся в Сосновую Долину и позвонил Дакоте на сотовый.

— Дакота, Памела исчезла, не сказав, куда уехала. Я беспокоюсь за нее. Держи тех двоих под наблюдением, хорошо?