— А еще, милая, я хочу заняться с тобой любовью. И если ты мне сейчас откажешь, я, наверное, сойду с ума.

— Не терпится? — лукаво спросила Джесси.

— Я умираю от желания с тех пор, как снова увидел тебя.

— Я тоже, — прошептала она.

Барбра откинулась на подушки и взяла с подноса земляничный йогурт. Норман сидел в кресле и наблюдал за тем, как она маленькой ложечкой ковыряется в баночке. Наконец он не выдержал: — Ты выйдешь за меня или нет?

— Скажи, зачем тебе это нужно? — спросила Барбра. — Я имею в виду женитьбу. Ты уже не в том возрасте, чтобы тешить себя романтическими бреднями.

— Что значит — не в том возрасте? — опешил он. — Я еще хоть куда! Многие мужчины гораздо моложе меня выглядят куда хуже, чем я.

— Это, конечно, верно, но я-то осведомлена о твоем возрасте.

— Ты отказываешь мне потому, что я стар?! — возмутился Норман.

— Ты не стар, — мягко возразила Барбра. — И дашь фору любому молодому мужчине. Дело в сущности не в том, сколько тебе лет. Просто подумай: зачем тебе нужна женитьба?

— Чтобы быть с тобой рядом.

Барбра фыркнула и поставила баночку с йогуртом обратно на поднос.

— Норман, не делай из меня дуру. Ты и так постоянно рядом, а мне нужно знать об истинных причинах твоего решения жениться на мне.

— Я считаю, что мы подходим друг другу. Вот и вся причина, — сказал Норман и надулся, точь-в-точь как его внук.

У нее была своя версия, но Барбра не спешила ее озвучить. Норман добивался расположения уже очень давно, хотя и старался держать себя в рамках приличия, когда был жив глава семьи Маклеллан.

Барбра считала, что в жизни нет места поэзии. Так что реальность была такова: Норман просто хотел прибрать к рукам бизнес, который приносил солидную прибыль. Он и так всячески старался оказать помощь, о которой не просили, и женить своего внука на Джесси.

Я прекрасна во всех отношениях, говорила себе Барбра, но пока еще не впала в старческий маразм, чтобы верить россказням Нормана о большой и чистой любви.

— Как твой бизнес? — спросила Барбра, решив подтвердить или опровергнуть свои догадки.

— Процветает, — отмахнулся Норман. — Вот ищу человека на место руководителя.

— А что с Эдвардом? — удивилась она.

Норман тяжело вздохнул и пересказал Барбре свой последний разговор с внуком. Она долго молчала, а потом произнесла:

— И у тебя то же.

— В каком смысле?

— Меня покинула дочь, тебя оставил внук… Скажи, Норман, зачем мы тратим на них свое время, зарабатываем деньги, волнуемся? Только для того, чтобы в один прекрасный день услышать: пока, родная, мы уходим в свободное плавание? Им, оказывается, не нужны ни деньги, ни наша родительская любовь.

— Ну, я хочу сказать, что нам еще повезло, — усмехнулся Норман. — Где ты видела детей, которые добровольно отказываются от материальной поддержки? А любовь… Она им нужна, но уже не в том количестве, как раньше.

— Мне грустно и одиноко, Норман, — пожаловалась Барбра. — Я чувствую себя никчемной старухой.

Он пересел на краешек ее кровати.

— Ты не старуха, Барбра. Я мало знаю женщин, которые бы выглядели в твоем возрасте так же потрясающе. Твоя проблема в том, что ты зациклилась на Джесси. Отпусти ее наконец. Поживи для себя. Она все равно никуда от тебя не денется. Когда-нибудь у тебя появятся внуки, и ты обретешь новый стимул быть молодой.

— А тебе остается только ждать правнуков, — усмехнулась Барбра. — Хотя, зная твоего Эдварда, ждать придется долго.

— Меня это не беспокоит. Я свое предназначение выполнил: вырастил прекрасного человека, умного мужчину со своим мнением.

— Ну хоть что-то ему досталось от тебя, — улыбнулась Барбра.

Норман взял ее руку и нежно взглянул на женщину, которую любил уже много лет.

— Выходи за меня, Барбра. Я не устану просить тебя об этом.

— Норман, нам ведь уже столько лет!

— Мне мои года не мешают, — подмигнул ей Норман.

— О, ну уж об этом я знаю. — Барбра неожиданно для себя покраснела. — Я подумаю, Норман. Обещаю.

Джесси пила кофе на террасе. Род куда-то уехал по делам, а она, как ни просила его взять ее с собой, осталась в доме.

Ее душа пела: наконец-то примирение произошло! Джесси казалось, что никогда еще она не получала такого удовольствия от любви. Теперь можно было с уверенностью сказать: Род действительно хочет быть рядом с ней.

Ах, сколько времени они потеряли! Хотя, говорят, все, что ни происходит, — к лучшему.

Джесси дала себе зарок не думать больше о плохом и решила наслаждаться каждым мгновением своей жизни.

За ее спиной послышались тихие шаги. Джесси обернулась. Она ожидала увидеть дворецкого или горничную, но на террасу вошла Оливия.

— Так и думала, что найду тебя здесь.

Джесси внутренне собралась. Видимо, матери Рода стало лучше, раз она решила подняться с постели.

Оливия выглядела совсем здоровой. На вид она была цветущей женщиной, знающей толк в моде. Платье и туфли — из последней коллекции известного дома моды. Джесси достаточно хорошо разбиралась в этом.

— Налей мне чаю, — попросила Оливия, усаживаясь в плетеное кресло. — Какая ужасная жара, все время хочется пить.

Джесси налила холодного чая в стакан и подала женщине. Оливия с наслаждением выпила все до капли и широко улыбнулась.

— Кажется, наше знакомство началось с оскорблений? — произнесла она.

Джесси удивленно взглянула на нее.

— Я не обижаюсь. Если я вам не понравилась, что ж, так тому и быть.

— И ты не собираешься подружиться со мной?

— Мне казалось, вы сами этого не хотите.

— Ну почему же, — хмыкнула Оливия. — Мой сын так много рассказывал о тебе, что у меня давно возникло желание познакомиться с тобой поближе. А обо мне он что-нибудь говорил?

— Только в общих чертах, — уклончиво ответила Джесси.

— Он обижен на меня. И я согласна, что сама виновата в том, что не заслужила его доверия. Мы все совершаем ошибки. Особенно матери, которые слишком любят своих детей.

— Я знаю это не понаслышке, — вырвалось у Джесси.

— Ах да… Ведь это твоя мать виновата в вашем с Родом разводе.

— В разводе? — Сказать, что Джесси изумилась, значит, не сказать ничего. — Так вы…

— В курсе, конечно, — кивнула Оливия. — Род сам мне обо всем рассказал несколько лет назад, когда мы стали общаться.

— Но мне он говорил, что вы ничего не знаете.

— Мы тебя немного разыграли, — с виноватой улыбкой призналась Оливия.

— Я ничего не понимаю.

— И немудрено. Видишь ли, Род хотел проверить твои чувства. Да и свои тоже. Он определенно не забыл тебя, хотя и очень хотел этого. Ну а ты, как оказалось, тоже страдала без него. Это я настояла, чтобы он поехал повидаться с тобой. Род долго сопротивлялся, но в конце концов сдался.

— Я так понимаю, вы не больны? — спокойно спросила Джесси, начиная соображать, что происходит.

— Здорова как лошадь, — похвасталась Оливия. — Честно говоря, не знаю, кого Род хотел обмануть. Я не могу скрыть свой естественный румянец, здоровую полноту и сияющие глаза. Я абсолютно здорова. Для моего возраста — это редкость.

— Ну почему же, моя мама тоже отлично выглядит, — возразила Джесси.

Оливия смерила Джесси внимательным взглядом.

— Милочка, ты не сердишься?

— Нет, — честно ответила Джесси. — Признаться, я подозревала, что дело нечисто. Вы действительно не похожи не смертельно больную. Тем более что за обедом уплетали за двоих. Я решила, что либо вы обманываете и Рода тоже, либо он в сговоре с вами. Оставалось выяснить мотивы, однако я решила просто подождать.

— И правильно сделала, — рассмеялась Оливия. — Мне надоело торчать целыми днями в комнате. Вообще-то Род собирался тебе все открыть сегодня вечером, но я не выдержала.

— Вы очень похожи.

— Ну, он ведь мой сын.

Джесси и Оливия взглянули друг на друга и одновременно рассмеялись.

— Мне кажется, мы подружимся, дорогая невестка.