– Хватит, Русалка, – остановил ее Энди. – Французское вино не создано для того, чтобы заливать им горе.

– Какое горе? – удивилась она. – У меня нет никакого горя… – Но все же посмурнела. – Горе. Тоже мне, нашел горе. Но пусть приедет. Пусть покажется, и я ему скажу. Все, что еще не успела сказать. Пусть только появится…

Она и без лишнего бокала вина была теперь смелее, чем надо.

– Но он уже не приедет сегодня, – продолжала она. – Сейчас на дорогах полно военного патруля. Он побоится засвечиваться. А ты, Куку, испортил мне настроение.

– Извини, не хотел.

– Верю. Но все равно… Я устала и не хочу больше думать об этих дурацких проблемах.

– Тогда можешь идти спать, а я пока схожу на разведку. Узнаю, чем занимается наша стража. Может, поищу лазейку в ограде или еще какой-нибудь тайный выход.

Она на минуту застыла в нерешительности.

– Нет, я с тобой. Это ведь из-за меня все так получилось. Если бы ты меня не подобрал на дороге, ты сейчас сидел бы где-нибудь в Покхаре – свободный, спокойный, делай, что хочешь…

– А мне и здесь неплохо, Русалка. Здесь, с тобой… И я не жалею, что подобрал тебя.

– Да, понимаю. Ты благородный, Куку. Ты бы никогда не оставил женщину одну на дороге. Вот и вляпался в историю из-за своего благородства.

– Может, это судьба.

Она просияла.

– Я тоже так сразу подумала. Не представляю, что бы со мной было, если бы мы не встретились.

– Но мы встретились, и я теперь с тобой. И мы выберемся из этой ловушки.

– И все будет хорошо?

– Конечно. А теперь будет лучше, если ты пойдешь спать. – Он погладил ее по плечу. – А я погуляю по парку, обследую его. При случае, пожелаю спокойной ночи нашим «церберам».

Из ресторана появился официант, собрал с травы бокалы и подал на подносе счет. Энди полез в карман джинсов за бумажником.

– Оставьте этот счет для мистера Пьера, пожалуйста, – быстро вмешалась она.

– Я могу заплатить за нас, Русалка. Не проблема. – Он вспомнил, что у нее нет денег.

Она лукаво покосилась на него и незаметно подмигнула.

– Не спеши, Куку. Ты сможешь сделать это и завтра…

И она спровадила официанта, ослепив его улыбкой.

– Итак, удачи, Куку. И будь осторожен, – сказала она и, забросив на плечо свои джинсы, направилась к отелю.

Энди вернулся в номер и застал ее на диване у телевизора. Она по-прежнему была в его рубашке, сидела, поджав ноги, и смотрела какой-то фильм по французскому каналу. Его появления, казалось, не заметила.

– Не спится? – спросил он, слегка обидевшись, что его игнорируют.

– Ой, Куку, тут показывают «Фантомаса». Не могу оторваться…

– Вижу. Что ж, похоже, «Фантомас» интереснее того, что хочу рассказать тебе я.

– Подожди, дай досмотреть этот эпизод…

Но Энди ждать не мог. Просто потому, что его трясло от злости. Она что, совсем отмороженная? Или просто издевается над ним? Он, видите ли, ползает по парку, прячется под кустами, по десять минут не дышит, а она тут «Фантомасом» увлеклась!

– Понимаю. Набираешься опыта? – спросил он язвительно.

– А что? Может, пригодится. Может, и нам не помешает натянуть на лица маски? Или чулки, когда будем сбегать отсюда? – видимо, желая отделаться от него, бросила она.

– Астрид! – громко окликнул ее он.

Она вздрогнула и повернула к нему голову.

– Ну чего тебе, Куку?

– Как чего? Ты забыла? Пьер… Наш побег отсюда…

Она тут же забыла о телевизоре и уставилась на него. На удивление ясными глазами.

– Когда?

– Утром. Часа в четыре, – напустив на себя важность, ответил он.

– Утром? – переспросила она и внезапно забеспокоилась. – И как ты все это себе представляешь? Что ты там выследил? Говори же, Куку!

Теперь он умышленно тянул.

– Шансов мало, но рискнуть стоит.

– Ну говори же, Куку. Я должна знать, что там происходит!

– А ничего. Все так, как мы и предполагали. Охрана не дремлет. Двое дежурят у байка, двое гуляют вдоль ограды. Кстати, ограда невысокая. Один сидит на лужайке под кустом и следит за входом. Остальные спят в джипе. Похоже, они каждые два-три часа меняют друг друга, потому что у байка теперь сидят другие. Те, что у байка, – без автоматов, те, что у ограды, – вооружены. Администратора в фойе нет и, похоже, не будет до утра. У него голова не болит, ему уже заплатили. В фойе только спит Пракаш и спит, как положено юноше его лет, мертвецки.

Она теперь с таким же вниманием выслушала его, как несколько минут назад смотрела «Фантомаса».

– И как же мы будем сбегать? – спросила она.

– Через ресторан выйдем в парк, доберемся до ограды. В одном месте возле нее растут два высоких, пышных куста. Надеюсь, с их помощью сможем перемахнуть через ограду незамеченными.

Она внезапно просияла.

– А ты молодчина, Куку! Истинный Чингачгук! Все выследил! И они тебя ни разу не заметили?! Вот болваны!

Энди важно откинулся на спинку дивана.

– Поверь, это было нелегко, – сказал он, напрашиваясь на более ощутимую похвалу. Но заработал лишь ее прочувствованное:

– Верю.

– Что ж, а теперь нам не мешало бы поспать перед операцией. Кстати, как назовем нашу операцию, Русалка? Есть предложения?

– «Фантомас». Операция «Фантомас», – ответила она, напустив на себя таинственности.

– Почему «Фантомас»?

– Ну… просто «Фантомас». Тебе не нравится?

– Нравится, – согласился он, потому что ничего другого предложить не мог. – Что ж, пора спать. Спальня твоя. А я устроюсь здесь на диване. Разбужу тебя в половине четвертого.

Она наконец согрела его улыбкой. А потом и вовсе растопила его сердце, потому что наклонилась и быстро поцеловала в щеку.

– Спокойной ночи, Куку, – прошептала она таинственно.

– Спокойной ночи, Русалка, – от неги едва шевеля губами, ответил он.

Как только она скрылась за дверью спальни, Энди стащил с себя джинсы, улегся и погасил свет. И тут же поймал себя на том, что не только продолжает улыбаться, но к тому же сна у него ни в одном глазу. И вместо того, чтобы попытаться заснуть, он пялится в темноту и вспоминает, что за сегодняшний день Русалка два раза поцеловала его: первый раз – при встрече, и второй – только что…

Но разве это повод для того, чтобы лежать теперь с идиотской улыбкой на лице? Разве это говорит о том, что он ей нравится? Совсем нет. Просто она француженка, и у них принято целоваться при встрече и на прощание даже с малознакомыми людьми. Всего лишь привычный для французов ритуал – и ничего больше.

А еще он два раза сегодня обнимал ее. И это было чертовски хорошо. Нет, это было больше, чем чертовски хорошо. Это было правильно. Почему? Он не знал. Просто держать эту девушку в руках было правильно. Вот и все. Казалось, будто в тот момент во всем мире все было на своих местах и в полном порядке…

Но с ее стороны наверняка это было не больше, чем дружеское доверие. Любая женщина на ее месте вела бы себя так же – искала бы защиты в мужчине. И он наверняка вел бы себя так же: пытался бы защитить и утешить…

И все же… Русалка не была любой женщиной и не была любой француженкой. Она была Русалкой, его Русалкой. И ее поцелуи не были для него обычными поцелуями женщины, а держать ее в руках было больше, чем просто утешать женщину. И все это вместе было больше, чем могло вместиться в его голове.

Но что толку лежать теперь, думать об этом и улыбаться? Глупее занятия он просто придумать бы не смог…

Он вздрогнул, когда услышал, как скрипнула дверь спальни. Вслед за скрипом в дверном проеме появился высокий силуэт, окутанный просачивающимся сквозь шторы светом фонарей.

– Куку… ты спишь? – послышался из темноты ее шепот.

– Нет, – ответил он и привстал. – Что, и тебе не спится?

– Не спится. – Она тихо прошла по комнате и села в кресло. – Но ты лежи… и свет не зажигай. Я вот что думаю: раз нам обоим не спится, может, попробуем осуществить операцию «Фантомас» сейчас?