К приезду Джордана из Мексиканского Залива, куда он отправился по каким-то важным делам, согласно телефонному сообщению, Птичка будет чистой, трезвой и сидящей на сбалансированной диете.

А потом она займется и Джорданом, что будет несколько сложнее. У Пенни была непоколебимая уверенность в том, что она знала, что лучше для других людей. Ее абсолютно не заботило, что ее будут считать надоедливой только потому, что она вмешивалась, — ведь она старалась как лучше. Надоедливость — утерянное искусство, и она всегда знала, что есть какой-нибудь способ, чтобы возродить его.

— Я тебя отшлепаю!

— Только через мой труп, — проинформировала Пенни Птичку.

— Только через мой труп, мой труп.

Она оставила болтающего попугая и направилась в кухню вместе с семечками. По пути она остановилась и собрала грязную посуду с кофейного столика.

Он оставил полупустую чашку с кофе на углу комода, и только благодаря большой удаче на драгоценной золотистой мебели из клена не осталось пятен.

На стойке из этого же гарнитура валялась кожура банана. Пенни скривилась, когда забирала объедки.

По крайней мере, он хоть что-то ел.

— Здесь необходима небольшая весенняя уборка, — громко произнесла Пенни из кухни, ставя в известность отсутствующего брата и Птичку, что все вокруг изменится.

Она постарается и удивит Джордана к тому времени, как он вернется. Она любила делать все за его спиной, зная, что так он не сможет остановить ее.

— Отвратительно, — промолвила она, взгромождая посуду в уже переполненную раковину. Их многострадальная мать использовала это слово по отношению к комнатам двух своих детей, когда они были маленькими, — и это стало своеобразным официальным приветствием, когда они встречались.

«Отвратительно!» — говорили они, описывая самые непрезентабельные и ужасные поступки друг друга.

Пенни всегда удавалась эта шутка.

Но, в конце концов, они доросли до новых эпитетов, и тогда появилось новое слово — безнадежный. И Джордану оно очень подходило.

Он был безнадежен.

— Гав, гав, гав…, - послышался лай из другой комнаты. Птичка изображала собаку.

Пенни воздержалась от лая в ответ. Попугаю не нужно было дополнительного поощрения, а кроме того, Пенни была в том настроении, когда ее мысли свободно кружились в ее голове, и она хотела посмотреть, к чему они приведут. Она загрузила посудомоечную машину, с потрясением вспоминая самые дикие поступки брата. Это просто выводило ее из себя, когда все девчонки в школе вешались на Джордана.

Некоторые даже пытались подружиться с ней, только для того, чтобы быть приглашенными в гости. И когда это удавалось, тупые идиотки жеманничали и хихикали в любой момент, когда Джордан замечал их.

И он, изверг, этим пользовался.

Все было настолько просто для ее старшего братца, и это изрядно волновало Пенни, самого близкого для него человека.

Джордан был очень умен и красив: квадратная челюсть, зеленовато-синие глаза, заколдовывающие всех вокруг.

Было просто чудом, что он вообще смог закончить колледж, в то время как все девушки просто висли на нем. Но Джордан никогда не был святым. Он пользовался всем, что ему предлагали; девушки становились в ряд, а он перебирал их с таким безрассудством, которое просто не могло не привести к беде. А когда беда пришла, она оказалась намного страшнее, чем ожидала Пенни.

Джордан немного пофлиртовал с соседской девчонкой, которая уже давно была влюблена в него по уши. Она была слишком молодой и ранимой, и он знал это, но когда он порвал с ней, то она совсем отчаялась и была все время подавлена. Никто, включая и Джордана, не догадывался, насколько подавленной она была, пока девушка не наложила на себя руки. Это был горький урок, научившей его ответственности, и к лучшему или худшему, но Джордан уже никогда не стал прежним. Он прекратил паясничать. Он должен был найти способ справиться с трагедией, и медицинская школа стала выходом. Его приняли, в первую очередь потому, что он был гением по части изобретений, и он углубился в учебу, избегая свиданий или чего-то, отдаленно напоминающего романтические отношения с женщиной.

Его преданность сделала его таким хирургом, которым он был сегодня, а его битва за спасение жизней, заставляла Пенни гадать, возможно ли, что таким образом он пытался компенсировать потерю одной жизни. Он приносил себя в жертву во имя остальных, но Пенни переживала, что в его жизни нет любви и близости, которых он заслуживал. Казалось, что он все еще пытается искупить свою вину, и зациклен на том, чтобы починить, то, что уже починить нельзя.

— Джордану просто нужна девушка, — пожаловалась Пенни Птичке, когда вернулась в комнату со специальными диетическими зернами. — Можешь передать ему это от меня.

Пенни забрала бы Птичку к себе домой, пока не было Джордана, но так у нее хотя бы был предлог заглядывать к нему. Нет, это была отличная возможность, и Пенни не собиралась сдаваться: она хотела видеть брата счастливым, не принимая в расчет его мнение. Она была уверена, что Джордан по-прежнему нравится женщинам, если бы он только сделал первый шаг… к тому же в салоне была просто очаровательная брюнетка этим утром.

«Это судьба» — отметила про себя Пенни. — «Мы оказались рядом, эта очаровательная девушка и я, и она спросила, уж не родственница ли я Джордану Карпентеру. Понятия не имею, как она поняла это, но я не видела причин не сказать, что я сестра Джордана, а потом выяснилось, что она тоже врач! Хирург, так кажется, она сказала. Мы перебросились всего лишь парой слов, но мне показалось, что Джордан ей нравится».

— Иди сюда, киса, ксс-ксс-ксс!

— Слушай, Птичка, как тебе такое понравится? Я кое-кого нашла для Джордана, или она меня нашла.

Птичка щебетала, занимаясь тем, что звала кошку и лая, как собака. Пенни уже собиралась заткнуть птицу, когда попугай внезапно затих.

— Кто там? — спросила Птичка.

Пенни оглянулась через плечо на входную дверь. Она ничего не слышала на крыльце, к тому же ступеньки громко скрипели. Она бы не обратила на это внимание, но Птичка неестественно притихла, да и вела себя так странно, что Пенни развернулась и уставилась на входную дверь. Что случилось с глупым существом? Она прошла к двери и включила свет на крыльце, перед тем как открыть дверь.

— Там никого нет, видишь? — она помахала рукой в пустом дверном проеме и одарила Птичку взглядом «Ну что, счастлива теперь?» По правде говоря, Пенни почувствовала облегчение.

Птичка следила за всеми ее манипуляциями.

Что это за дела с серийной убийцей, в котором был замешан Джордан? Теперь он куда-то сбежал. Она не знала, что скажет родителям, если они вдруг позвонят, но, очевидно, прикроет его. Как, впрочем, и всегда.

Она уже собиралась закрыть дверь, когда увидела что-то в зеркале на стене в комнате. Там отражалось окно позади нее и какое-то непонятное движение.

Возможно, там не было ничего или это была ветка дерева, а может кто-то прогуливался перед домом. Черт, она ненавидела такие вещи. Было бы глупо звонить в службу спасения. Скорее всего, ей показалось, но, тем не менее, где же Джордан? И почему он оставил ей непонятное сообщение перед отъездом, прося позаботиться о птице?

Какой-то шорох привлек ее внимание, и она тотчас насторожилась.

На этот раз она точно что-то слышала, и звук исходил откуда-то спереди. Она выглянула наружу, а затем очень тихо прокралась на крыльцо. Это мог быть кто угодно, возможно, соседский кот. Она поежилась, всматриваясь в темноту.

— Кто там?

Когда она начала спускаться по ступенькам, кто-то выбежал из кустов. Он направлялся к главному выходу и, судя по его телосложению и прическе, это был мужчина.

Пенни заспешила вниз по ступенькам, желая лучше рассмотреть его. Джордан всегда упрекал ее в неосторожности, и обязательно привел бы ее сегодняшний поступок тому доказательством.

— Эй! Вы что делаете? — прокричала она.

Что-то пролетело мимо нее и ударилось о столб крыльца. Пенни споткнулась, пытаясь уйти от опасности, а когда она восстановила равновесие, человек уже исчез. Он кинулся к воротам и растворился в темноте.