- Не понимаю, - покачал головой я.

Гость вздохнул. Опять ткнул в меня, потом в змею на стене и снова отвесил молитвенный поклон. И тут до меня дошло. Ну да, блин, точно. Он и в прошлый раз мне предлагал помолиться василиску. Однако теперь это предложение начало обретать какой-то иной смысл. Если он благословенный... то вполне возможно может представлять интересы местного бога.

- Хони Ганс тордета тенд тобота ми но, - скала ему Кая, покачав головой, а потом указала на дверь. - Изм.

«Я сказала ему, что вы не можете молиться, - пояснила мне мысленно сипуха. - Что это не ваш бог. Попросила его уйти».

- Тап хомпа-та, - расстроился гость.

И тут в моей голове зазвучал уже другой голос. Голос, который раньше я не слышал. Громкий, гулкий, будто идущий из глубины колодца.

«Не плачьте, принц, возвращайтесь в Шаас-Сахти».

«С кем я имею честь говорить?» - спросил я испуганно.

Голос засмеялся:

«Глупый, формальный, много болтаешь. Оставь этих несчастных людей, едь в город. Там все решится».

«Я нашел, как отблагодарить вас, - голос в голове сменился на тот, что я знал - голос безумца. - Точнее я и тогда, в тот раз знал, как это сделать. Не решился, пшеничный принц. Но пожив неделю хорошей жизнью, я хорошо подумал».

«Ты попросил о помощи бога? Василиска?»

«Не совсем так, - склонил набок голову гость. - Да, он тебе поможет. Но я не просил».

«Что мне нужно сделать?»

«Всего-то помолиться, - коф опять повернулся к змее на стене и снова поклонился ей. - Вот так, вот так. Поклониться, попросить, поговорить».

«Но я не могу двигаться, - зажмурился я. - Я не могу так сделать...»

«Но надо именно так, - сказал гость. - Иначе нельзя».

Я тяжело вздохнул. Вот ведь... змея-то где. Соглашается помочь, но ставит невыполнимое условие....

- Дортен! - приказала гостю Кая.

- Дор... - согласился он.

Безумец встал, смущенно мне улыбнулся, видно понимая что не лучше, а хуже только сделал, и ушел. Через дверь ушел, и Кая тут же выбежала за ним. Из коридора донесся грохот, потом шипение, потом ругательства на незнакомом языке. И через секунду в комнату стрелой влетела белая змея. Тоненькая, маленькая, как ужик. Влетела и шустро поползла в мою сторону. Во мне все сжалось. Казалось душа ушла не в пятки, а в голову - только бы подальше оказаться от источника угрозы. И не зря я боялся. Потому что хладнокровная гадина тут же ринулась под мое одеяло.

Вслед за змеей, шаря глазами по полу, вернулась Кая.

- Лоти? - спросил она.

«Кая, под одеялом», - сказал я ей мысленно.

Девушка услышала и тут же с меня его стянула. Стянула, упала на колени и судорожно принялась ощупывать сначала матрас, потом мою далеко не свежую ночную сорочку. Ничего не найдя, она дернула мою одежку вверх и, увидев что-то, зажмурилась так, будто у нее зуб заломило.

«Что там? - спросил я настороженно. - Она сбежала?»

Кая открыла один глаз глянула растерянно, а потом вдруг усадила меня и наклонила голову так, чтобы я уставился на собственный живот. Я пошарил по коже глазами и в полутьме увидел. Вокруг моего пупка обвился рисунок белой змеи, кусающей себя за хвост. Внутри у меня все похолодело, захотелось потереть кожу чтобы убрать эту гадость.

Вот и помогай после этого на улице незнакомцам, блин... чтобы я еще хоть раз кому-нибудь помог! Тройного наступления на одни и те же грабли мой лоб не выдержит.

42. Сложное решение

После неудачи в Кош-Сурхе в столицу мы возвратились подавленными. Мало того, что ничего по сути не получили, мало того, что измотались, так еще и рисунок у меня на животе не собирался пропадать. Мы устроили небольшое собрание, когда загрузились на Царапину чтобы двинуться обратно в Шаас-Сахти - я, Альти, обе моих рыцарши и кронпринц. Последнего я позвал по одной простой причине - он единственный хорошо разбирался в местных легендах. Парень моего знака испугался. Испугался, но ничего конкретного не сказал. Не знал. Зато уговорил меня - неожиданно серьезно уговорил - рассказать все своему отцу.

По приезду в Шаас-Сахти на меня первым делом набросились местные маги. Утащили они меня в свою башню и долго-долго, хмурясь и ворча, рассматривали знак местного божка на моем животе. Рассматривали, хмурились, проводили какие-то сложные тесты, читали надо мной длинные заклинания-молитвы, спрашивали василиска, чего он от меня хочет. Впрочем, последнее-то было понятно. Он хотел, чтобы я пришел и согнулся перед ним в поклоне.

Против поклонения чужому богу во мне почему-то все бунтовало.

- Простите, ваше величество, но мы впервые с таким сталкиваемся, - заключил после моего осмотра маг. - Василиск молчит, как бы мы не звали его.

- Но хотя бы предположительно вы можете сказать, что мне делать?

Маг задумчиво хмыкнул и потер свою темную кудлатую бороду. Что мне делать он, кажется, совершенно не представлял, но сознаваться в этом ему явно не хотелось.

- Тьма, - зло ткнул в стену кулаком кронпринц. - И хаяхов у него нет, чтобы спросили.

- Разве каждая королевская семья - не благословенные? - спросил я на-автомате, крепко задумавшись, что мне делать.

Королевская чета - а пришли сюда, в башню магов, вслед за мной все, от короля до младшей принцессы - как-то смешалась, и я не стал развивать тему.

- Я слишком мало знаю, - вздохнул я тяжело. - Расскажите мне про Василиска хоть что-нибудь, чтобы я прикинул, что от него ждать.

- Да в том-то и дело, что никто никогда не знает, чего от него ждать, - тяжело, устало вздохнул кофейный король. - Наш господин и владыка - персона противоречивая. Даже более противоречивая, чем все прочие божества. Даже сферы его покровительства не так четко выражены, как у прочих богов. Например сферы вашего бога, дракона, это честь, власть и прогресс, а синей птицы - безумие, удача и знания. Но Василиск и Виверна, божество гречневого королевства, появились позже всего, вместе со своими народами. Мы ведь не чистыми расами считаемся, а смесью пшениц с лакрицами.

- Так вот чего они такие злые, эти гречи, - вздохнул я, прикрыв глаза. - Отстаивают свои права как отдельной расы?

- И да, и нет, - покачал головой кофейный король. - Виверна копирует во многих вопросах дракона и считается его уродливой дочерью. Она тоже дает гречневым королям долгую жизнь, но только королям и принцам. Виверна покровительствует войне и власти, но презирает прогресс, считая его самым большим злом, предпочитая ему традиции. И гречи считают, что их богиня взяла от своего отца лишь самое лучшее, что она учла его ошибки. Но увы, кета не разделяет их мнения. Что до Василиска - у кофе долго не было своего хозяина. И в какой-то момент тьма-птица послала нам нашего белого змея.

- Ясно, - вздохнул я. - Ничего хорошего...

- Нет, Василиск хороший! - неожиданно пискнула маленькая кофейная принцесса.

Все удивленно на нее уставились, даже ее отец, и тот выглядел ошарашенным. А девочка испуганно сжалась, но от мнения своего не отступилась. Задним умом я вспомнил, что ее воспитывали по словам среднего принца, в храме...

- Расскажи, не стесняйся, - мягко попросил ее я. - И прости, что обидел твоего бога. Впредь я буду осторожнее в словах.

- Василиск, - промямлила девочка, - появился из драконьего хвоста... Дракону стало жаль нас, безбожников, и он откусил свой хвост, чтобы сделать из него для нас покровителя. А часть великого дракона не может быть плохой. Просто он не всегда делает добро прямо. Он считает, что дать человеку урок лучше, чем дать ему хлеб. И то, что его не понимают и считают безумным - ересь.

- А еще он покровительствует лжецам и жуликам, - фыркнул кронпринц.. - Ты очень глупая, Пятнышко, доверчивая. Не верь всем на слово - а то облапошат.

- Тем не менее от принцессы я услышал больше полезного, чем от тебя, - поддел его я. - Да и ты сам хорош. Следуешь заветам Василиска по полной программе, прохвост?