– Отлично. То есть, мы же не могли действовать без него, да?

– Точно. Он желает увидеть вас как можно скорее, так что как только вы закончите, мы поднимемся наверх.

Перспектива встречи с Барретом истощила мои нервы. Вряд ли я смогу теперь закончить обед.

– Я готова.

– Вы уверены?

– Как никогда.

Берни кивнул.

– Давайте встретимся с вашим новообретенным женихом.

Есть слова, которые вы вряд ли можете услышать каждый день. Ни с кем не встречаясь месяцами, вряд ли я могла ожидать услышать что-то подобное, и меньше всего – сегодня, не говоря уже о ближайшем будущем. После Уолта я не была уверена, захочу ли вообще когда-нибудь быть чьей-то невестой или женой. Я не хотела отдавать свое сердце и рисковать, что его растопчет или поранит человек, не способный держать ширинку застегнутой. И посмотрите сейчас на меня – невеста человека, который был в десять раз хуже Уолта, если оценивать его тягу к юбкам. Эта мысль отрезвляла. Мысль о моем будущем безбедном существовании. Думай о будущем. Думай о новых Чу.

Когда встала, мои ноги непривычно шатались. Сделав глубокий вдох, двинулась вслед за Берни из ресторана. Когда мы зашли в лифт, стало только хуже. Желудок сжался от страха, а колени затряслись так, что я споткнулась. Отлично, теперь Берни решит, что я выпила за обедом.

Серьезно, я не понимала, в чем моя проблема. По идее, сейчас я должна нервничать меньше. В конце концов, я знала, что моя работа не под угрозой, и я в безопасности. Я одернула потными ладонями юбку. Какая гадость. Последнее, чего мне хотелось, чтобы Баррета отвернуло от меня, когда он пожмет мою руку.

Дело было даже не в том, что я нервничала из-за знакомства с Барретом, потому что он был известен. Я не следила за жизнью знаменитостей в Инстаграме или на TMZ или Entertainment Tonight в поисках последних сплетен. Я знала о нем только из-за работы на кампанию сенатора Каллагана.

То, что со мной происходило, было больше похоже на волнение перед первым свиданием или метаамфетаминовый мандраж. Правда, если ты на первом свидании, то всегда можно улизнуть или, по крайней мере, быть уверенной, что не придется проводить с этим человеком следующие несколько часов. С Барретом же мне предстояло пройти долгий путь, и раз уж наши отношения будут развиваться перед объективами камер, то сбежать не получится.

Я рассеянно потянулась рукой к горлу, сжавшемуся от переполняющих меня эмоций. Я боролась не только с нервозностью, но и колоссальным давлением того факта, что должна буду достоверно изобразить свои чувства к Баррету. Каждое мероприятие или митинг вместе будут как премьера, где я буду продавать представление публике. Даже самый опытный актер становится жертвой волнения.

Когда двери лифта открылись, я напоминала себе ледяную статую и даже под дулом пистолета не смогла бы оторвать одну ногу от другой.

– Мисс Монро? – удивился Берни.

– Э... да. Извините. Я немного отвлеклась. Все в порядке, – мозг проорал ногам перестать валять дурака, и на этот раз они подчинились. Мы прошли через прихожую и гостиную к столовой.

Он был там, мой будущий поддельный супруг. В жизни Баррет был даже прекраснее, чем на фото. На изображениях у него всегда было расслабленное, почти комичное выражение лица, но сегодня его челюсть была сжата от напряжения и волнения. Вряд ли кто-то смог бы отыскать на нем хоть грамм веселья.

Мы стояли, словно на разных берегах воображаемой Миссисипи и просто пялились друг на друга, не моргая и не шевелясь. Не знаю, чего именно я ожидала, может быть, что он подбежит ко мне с распахнутыми объятьями, словно герой голливудского фильма, или чего-то столь же безумного. Но точно не ожидала, что парень будет таким отстраненным.

Сенатор Каллаган подтолкнул Баррета вперед. Тот встряхнул головой, словно выходя из транса, и воображаемая река пропала.

– Ты должно быть Эддисон, – сказал он неожиданно низким голосом.

– Да, это я, – улыбнувшись, протянула ему руку, – приятно познакомиться.

Мое сердце немножко подпрыгнуло, когда Баррет улыбнулся в ответ.

– Не уверен, что мне приятны обстоятельства нашего знакомства, но да, приятно познакомиться.

На секунду я попыталась поставить себя на его место. Уверена, что идея с браком – даже фальшивым – последнее, что пришло бы ему в голову. К тому же, ему не приходилось выбирать с кем участвовать в этой постановке, и для человека вроде него, это, я уверена, было непросто.

– Кажется, нас втянули в довольно безумную схему, да? – спросила я.

– Да, уверен, так и есть, – Баррет засмеялся.

– Я бы сказала, что это забавная история, чтобы рассказать ее однажды нашим внукам, но потом вспоминаю про соглашение о неразглашении.

– Даже если бы мы смогли, сомневаюсь, что они бы нам поверили. Кому в здравом рассудке придет в голову изображать с кем-нибудь помолвку?

– Точно, – я хохотнула.

– Итак, ты работаешь на моего отца?

– Да. Я работаю координатором волонтеров для кампании.

– А в чем конкретно заключается твоя работа? – Баррет немного замялся.

– Я нанимаю и организовываю волонтеров, помогающих в деятельности кампании, – наморщила нос, – звучит скучно, да?

– Нисколько, – ответил Баррет.

– Она превосходно справляется с работой, – заговорил сенатор Каллаган, – Берни от нее в восторге.

– Высокая оценка из уст Берни, – заметил Баррет.

– Я всего лишь признательна шансу работать на твоего отца.

– Расслабься, – Баррет подмигнул. – Нет нужды в лести только потому, что он тоже в комнате.

– Это не лесть. Я, правда, так думаю, – доброжелательно возразила я.

– Могу я быть с тобой откровенным? – спросил Баррет, вскинув голову.

– Конечно. Искренность – самая важная часть отношений, а ты мой фальшивый жених.

– Я немного обескуражен тем, что у тебя есть индивидуальность.

– Прошу прощения? – прозвучала цензурная версия моего настоящего вопроса. «Какого хрена?» было ближе к тому, что я действительно подумала.

– Просто после того, как папа и Берни рассказали, что у тебя нет скелетов в шкафу, и ты не любишь тусовки, я забеспокоился, что ты окажешься конченой занудой, но, думаю, что смогу вынести твое общество.

Мать вашу, нет! Вынести?! У него хватило яиц сказать, что он сможет вынести мое общество?

Я посмотрела на него, сжав губы.

– Действительно?

Парень кивнул.

– Более того, я сильно нервничал, пока не увидел твою фотографию. Услышав о том, какая ты скучная, предполагал, что ты еще и какая-нибудь уродина.

Перед моими глазами промелькнула сцена из фильма «Улика», где Мэдлин Кан произносит знаменитое «Это было как пламя у меня в голове». Вот что в действительности я чувствовала, после того, как услышала уничижительное замечание Баррета – обжигающую ярость.

– Что ж, полагаю, мы оба должны быть признательны, что я не уродина и что я тебя не опозорю, – процедила я.

– Думаю, ты неправильно меня поняла, – Баррет растерянно приподнял брови.

– Нет, думаю, что поняла все верно: мужчина вроде тебя придерживается определенных стандартов в женщинах, и ты не хочешь тратить свое время на того, кто им не соответствует.

– Но ты соответствуешь.

– Как мне повезло!

– Ты злишься на меня? – скрестив на груди руки, спросил Баррет.

– Ух ты, Шерлок, догадался! Вижу, тебе пошла на пользу Лига Плюща.

– Ты расстраиваешься из-за того, что я сказал, что рад тому, что у тебя есть личность и ты не уродина?

– А также из-за того, что ты, похоже, считаешь, что говорить это мне – нормально.

– Может быть это оттого, что я действительно так думаю, – вставил Баррет.

– Может тебе не стоит быть таким узколобым и оценивающим.

– Это ты сейчас меня оцениваешь? – Баррет нахмурился.

– Я лишь констатирую факты.

Позади нас раздалось покашливание и меня опалило стыдом. Сенатор Каллаган. Вот дерьмо. Черт! ЧЕРТ!

Злость на комментарии Баррета заслонила все прочее, и я совершенно забыла, что сенатор Каллаган и Берни по-прежнему были в комнате. Боже, что они могли подумать обо мне из-за этой вспышки ярости. Учитывая мой темперамент и несдержанность на язык, уверена, они уже пожалели, что предложили мне стать фиктивной невестой Баррета.

Я робко повернулась к ним.

– Прошу прощения, сэр.

– Нет нужды извиняться, – сенатор Каллаган улыбнулся. – Я рад, что вы поставили его на место. Ему это не повредит.

Кажется, я забыла закрыть рот. Окей, этого я точно не ожидала, и мое восхищение сенатором возросло еще больше.

– Признательна вам за эти слова, сэр, но мне нужно научиться сдерживать свои эмоции в отношении Баррета, иначе наша затея не сработает на людях.

– Я рад, что ты хочешь продолжить работать над этим, – он пристально посмотрел на Баррета, – уверен, ты сделаешь то же самое.

– Разумеется, – ответил Баррет, хотя его тон был не очень убедителен.

– Теперь, когда вы познакомились, думаю, вам стоит обсудить контракт с моим юристом, – сказал сенатор Каллаган.

– Контракт? – хором спросили мы с Барретом.

– Да. Я попросил Маршалла его подготовить.

В ответ на наши одинаково удивленные лица сенатор Каллаган пояснил.

– Вы не можете вступать в такую серьезную сделку, не имея контракта, – он качнул головой в сторону Баррета. – Честное слово, уж ты-то должен понимать важность контрактов.

– Если это касается бизнеса, то да, – нахмурившись, ответил Баррет. – Назови меня безумцем за то, что не предвидел, что моего слова будет не достаточно.

– Этот документ не только защитит вас перед законом, но и установит ожидания от вас обоих в течение следующих нескольких месяцев.

– Чудненько, – пробормотал Баррет.

Сенатор Каллаган проигнорировал его замечание.

– Мне нужно сделать несколько звонков, поэтому сейчас я вас оставлю.

Маршалл появился словно из ниоткуда, но потом я сообразила, что он, должно быть, работал в одной из комнат. Вьющимися волосами, невысоким ростом и очками в тонкой оправе он напомнил мне молодого Ричарда Дрейфуса. Пожав мне руку, мужчина улыбнулся Баррету.