— Если вы отметите на ней нужные области, то я смогу перенести их сюда. — Лоусон показал на лэптоп, где была открыта точно такая же карта. — Я бы предпочел иметь обе карты. Исключительно в целях безопасности. Кто знает, всегда ли будет работать мой лэптоп, пока я часами буду находиться где-то далеко.

— Умно́, — кивнул я. — Особенно если вы будете работать один, к чему, по вашим словами, у вас склонность.

— Если я выезжаю один, то всегда оставляю профессору или коллегам подробную карту местности, в которую отправляюсь. — Он пожал плечом. — Было бы неприятно попасть в новости под заголовком «Гений — потерявшийся идиот».

Я рассмеялся, а потом показал ему наши карты растительности, отмечая задокументированные районы, в которых были нужные ему растения. Я перенес данные на его бумажную карту, а он — в свой лэптоп. Затем я добавил места, которые видел сам, обращая отдельное внимание на факторы, которые, по его словам, были важны для его вида бабочек — северную сторону и теплый климат.

Лоусон отметил область, в которой утром намеревался начать поиски, и записал данные геолокации в свой онлайн-журнал. Его скрупулезность по-настоящему восхищала. Он был дотошным в деталях, что наверняка раздражало кого-то. Но не меня.

Он стоял, наклонившись над своим лэптопом, а я стоял у него за спиной, откуда должен был изучать развернутую карту. Но вместо этого я смотрел на него.

— Все еще хотите, чтобы я присоединился к вам завтра?

Лоусон выпрямился и повернулся ко мне лицом. До этого момента я не осознавал, как близко мы находились друг к другу. Пока он не посмотрел на меня, и я не увидел золотистые крапинки в его голубых глазах, и то, какими длинными были его ресницы. Его кожа в своей бледности была идеальной, а губы краснее, чем я запомнил.

— Мне бы очень хотелось поцеловать вас сейчас, — пробормотал он.

Я не был уверен, собирался ли он произносить это вслух, но он словно прочел мои мысли. Я взял его за его подбородок.

— Я только что думал о том же.

— Я знаю, — прошептал он. — Вы смотрите на мой рот…

Я накрыл его губы своими, и он с энтузиазмом ответил на мой поцелуй. Боже, он был таким приятным на вкус. И еще приятней на ощупь. Лоусон одной рукой обнял меня, запустил пальцы второй в мои волосы и проник языком ко мне в рот. И у меня почти подкосились колени.

Я застонал, притянул его ближе, и он охотно приник ко мне, тая в моих объятьях и тем самым отдавая себя. Он стал в моих руках мягкой глиной, и мне захотелось взять его и в полном смысле этого слова сделать своим.

И все от одного поцелуя. Мой мир сместился с оси, и я понял, что ничего уже не будет как прежде.

От одного-единственного поцелуя.

Лоусон, застонав, слегка отодвинулся. Я взял его лицо в обе ладони и пощекотал его щеку ресницами.

— Что ты делаешь? — прошептал он.

— Поцелуй бабочки, — пробормотал я и прильнул к его рту еще раз.

В его глазах плескалось нечто близкое к счастью, и стоило мне подумать, что сейчас он засобирается уходить, как он вновь удивил меня.

Мне уже следовало бы знать, что от него можно ждать любой неожиданности.

Глава 8. Лоусон

Обычно я не был настолько бесстыжим, чтобы прямо предлагать подобные вещи, но я не смог удержаться. Я не был готов закончить наше свидание. Я хотел большего. Как и Джек — судя по тому, как он целовал меня.

— Думаю, нам лучше переместиться в более удобное место.

Я взял его за руку и потянул к дивану. Идти сразу в спальню представлялось не слишком уместным. По крайней мере, пока. Я остановился рядом с диваном, и ноздри Джека затрепетали. Он облизнул губы и, положив на мою шею ладонь, смял мой рот в поцелуе — таком жадном, что меня толкнуло назад. Он обхватил второй рукой меня за спину и опустил на диван.

Его сила удивила меня. Естественно, я осознавал, что он высок и широк в плечах, но он управлялся со мной с такой легкостью, словно я был невесомым. Внезапно я оказался на спине, а он, заключив меня в плен своих рук, медленно опустил на меня свое тело. И это было восхитительно.

Ощутив на себе, между ног, его вес, я словно вознесся на небеса.

Теперь он целовал меня медленнее, глубже, но с не меньшей страстью. Каждый нерв в моем теле звенел. Я потерся о него, приподняв бедра, и его дыхание стало прерывистым.

— Боже, — сипло пробормотал он и проложил дорожку из поцелуев от моего подбородка до уха, а затем опустился к шее. — Хочу твою шею, но мне слишком нравится галстук-бабочка. — Я почувствовал кожей, как он улыбнулся.

Я потянул за один конец галстука, развязал его и расстегнул верхнюю пуговицу.

— В данный момент бабочка меня не волнует, — выдохнул я и запрокинул голову, подставляя его губам свою шею. — Только не сейчас, когда ты…

Он царапнул мою кожу зубами и, когда я резко умолк, усмехнулся. Но от его горячего дыхания по всему моему телу пронеслась дрожь, и теперь застонал уже Джек.

— Лоусон, — прорычал он и приподнялся. Его глаза потемнели, а ухмылка стала порочной. — Если ты продолжишь так извиваться, то я за свои действия не отвечаю.

Рассмеявшись, я поднял бедра, чтобы потереться эрекцией о его член через ткань нашей одежды. Исходя из моих ощущений, эта часть его тела была, мягко говоря, пропорциональна всему остальному. Он был большим и твердым. Я снова заерзал под ним, потому что это дарило невероятные ощущения. Его вес, его возбуждение…

Его большая рука заставила мои бедра остановиться, и он пришпилил меня своим телом к дивану.

— Лоусон. — Его тон стал предостерегающим. Он начал отодвигаться. — Такими темпами я очень скоро опозорюсь. Ты не представляешь, как заводишь меня.

Я зацепился ступней его за ногу, не давая ему подниматься. Мне было необходимо, чтобы он оставался ровно на том месте, где был.

— Это не обязательно должно заканчиваться, — прошептал я. Потом провел ладонью по его спине, по заднице, и медленно — чтобы он мог отказаться, если бы захотел, — просунул ее между нашими телами и накрыл его член.

Джек всхлипнул и крепко зажмурился, словно призывая всю свою силу воли.

Я никогда не ощущал в себе такой власти. Он был на полфута выше меня и тяжелее килограммов на двадцать, он был развит физически, а я умственно, и тем не менее ситуацию полностью контролировал я.

Я решительно дернул за пряжку его ремня, затем расстегнул кнопку джинсов и проник под эластичную ткань трусов. Его эрекция была прижата к бедру, поэтому я обхватил ее и вытащил на свободу.

Его глаза распахнулись, и он со страстью во взгляде уставился на меня.

— Лоусон, — прошептал он мое имя и, перестав сдерживаться, обрушился на мой рот. Я ласкал его, вращая бедрами, нуждаясь в нем. Нуждаясь в большем. Нуждаясь во всем.

Джек отстранился, почти сев на корточки, расстегнул мои брюки и под моим ошеломленным взглядом вытащил наружу мой член. Затем облизнул губы, и его ноздри раздулись. Когда он сжал мой ствол в кулаке, наши глаза встретились, и я оказался близок к тому, чтобы воспламениться.

— Джек. — Я не знал, на чем я настаивал или о чем умолял. Хоть о чем-то. О чем-нибудь. — Б…ь, ну давай уже наконец.

Его глаза вспыхнули. Порочно ухмыльнувшись, он обхватил огромной ладонью и свой член, и мой, а когда я выдохнул от удовольствия, поцеловал меня с пылом, которого я не испытывал еще никогда.

Меня никогда не хотели так, как хотел он.

Он прервал поцелуй и сказал мне в губы:

— Прошу тебя, кончи. — Он застонал с болью в голосе. — Мне надо, чтобы ты кончил первым, а я не задержусь.

Его рука, теперь скользкая от смазки, свободно двигалась по нашим членам и дарила поистине потрясающие ощущения. Понимание, что это я столь сильно завел его, кружило мне голову. Я опустил глаза и, прижавшись лбом к его шее, стал смотреть, как он сжимает нас в кулаке — это было самое эротичное зрелище в моей жизни. Самое эротичное переживание и вообще самый эротичный мой опыт. Боже, я был неописуемо возбужден. И не мог припомнить, когда в последний раз испытывал…