Пришла пустота, и в этой пустоте вновь возрождались позабытые мной демоны. Они действовали по своим законам, заставляя делать неправильные вещи. Конечно, все это я. Они давали силы бороться, ставя мои приоритеты выше других, и не думали ни о ком, кроме меня. Мои демоны меня любили и делали так, чтобы я становилась сильней.

Пройдя в холл, я громко хлопнула входной дверью. В гостиной Скил пил виски. Рейд по злачным местам неважно сказался на нем — синяк под глазом, ссадина на скуле. Он развалился в кресле и смотрел ночное шоу по кабельному. Увидев меня, хотел что-то сказать, но я жестом, приложив палец к губам, показала «ни слова». Прошла в свою комнату с огромным блядским зеркалом над кроватью. Затем в ванную. Увидела себя в отражении — растрепанные волосы, потекшая тушь — разве я плакала? В такси, возможно. Но не это пугало, а глаза — как у загнанного зверя, напуганные и злые. Девушка в отражении испугала меня своим взглядом, в котором смешались ненависть и страх. Она что-то хотела мне сказать, чего-то добиться. Приказать мне? Я приблизилась к зеркалу, рассматривая глаза незнакомки — темно-серую с крапинками зелени радужку, черные зрачки, в которых образы прошлого, словно кадры воспоминаний перематывались в них.

Чтобы прогнать наваждение, я открыла кран и умылась холодной водой. Потом держала руки под ледяной водой до тех пор, пока они не онемели и их не начало сводить болезненной судорогой.

Встав в дверном проеме гостиной, я рассматривала темные силуэты мебели. Излучающий синеву экран освещал Скила, а через открытые окна виднелись знакомые огни большого города. Тишину комнаты нарушал голос ведущего очередного ток-шоу, слышался закадровый смех.

— Я знаю этот взгляд, — тихо проговорил Скил. Чертово вампирское зрение, которое позволяло ему рассмотреть намного больше. Но и не только оно. Он знал этот взгляд.

Ты видишь моих демонов?

Я подошла и присела около его ног на пол, оперевшись на колени. Он с интересом наблюдал за мной. Заметив рану в боку, я аккуратно приподняла его майку. Это сделали мои демоны, не я. Увидела кровь, аккуратно провела вдоль линии раны, изучая.

Красная кровь загустела. Рана быстро затягивалась, хорошая регенерация делала свое дело.

— Где Дэйв? — задал Скил неправильный вопрос.

Вместо ответа я провела по ране, надавливая, разрывая её, проникая ногтем ему почти под кожу. От неожиданности он вздрогнул, но не оттолкнул, а замер, позволяя мне делать ему больно. Испачканный в его крови палец я несмело приблизила ко рту, пробуя, не отводя взгляда от Скила. Словно это не я. Окрасив его кровью нижнюю губу, облизнулась.

— Кэт, что случилось? Что ты делаешь? — сильно схватил он меня за плечи, видимо, желая вывести меня из моего состояния.

Понял, что мне плохо, но не понял почему.

— Пробую тебя, — проговорила я тихо, кинув на него пронзительный взгляд.

Он был в замешательстве. И его знакомая до боли манера немного склонять голову, когда хочет понять меня. Знакомая. Но не он мне сейчас нужен.

— Угостишь? — спросила я, взглянув на полупустую бутылку.

Я не пила с того момента, как вернулась.

— Насколько дела плохи?

Вместо ответа взяла бутылку виски и стала осушать её большими глотками, прямо из горла.

Крепкий алкоголь не приносил ни спасительного опьянения, ни чувства жжения в глотке, ни тепла в груди — вообще ничего. Мне надо нечто большее.

Скил выключил телевизор. Теперь тишина проникала во все углы комнаты, разливалась тягучей кислотной жижей, заполняла легкие, требуя, чтобы не смели её нарушать.

Мне нужна была поддержка, нечеловеческая. Нечеловеческая помощь — поддержка вампира. Забавная игра слов?

Он, коснувшись моего подбородка, мягко поцеловал меня. Я позволила ему углубить поцелуй.

Мои демоны хитро переглянулись — им удалось. Они шептали ему: «Девушке плохо. Она расстроена. Надо поддержать девочку». Скил месяцами гонялся за Рикотом, так, что раны не успевали зажить. Пьяный сейчас, он хотел спокойствия, женского тела, тепла. И вот оно перед ним — ведь принцессу надо поддержать. Но сегодня ему не будет покоя, мои демоны не позволят этого.

Я доступна, ласкаюсь, привстала, чтобы забраться к нему на колени. Я опять играю, но на этот раз игра идет по моим правилам. Может, ему нравится, когда с ним играют?

Сняла пальто, чтобы обнажиться и оказаться перед ним в кровавой комбинации. И точно знаю, что от меня пахнет Дэйвом, и его хищник чувствует это, но не останавливается, ведь ему нужно расслабиться, найти логово. Не сегодня. Мои демоны шепчутся. Ждут подходящего часа. Я выгибаюсь, трусь о его выпирающий сквозь джинсы член.

Я не хочу секса, хочу другого, а секс как дополнение к действию.

Дэйв показался мне монстром, может быть хуже? Чтобы перебить ужас и страх, мне нужно почувствовать, что есть монстры и похуже. Есть настоящие монстры?

Мы всегда боремся только сами с собой.

Скил обнял меня за талию, присваивая, изучая. Сжал ягодицы. У него появилось ненужное ему дыхание.

Не поцелуи, скорее ласка. Нежные. Утешающие? Успокаивающие? Извиняющиеся? «Да, брось, парень, мы слишком близки. Мы делали вещи, по сравнению с которыми твой член внутри меня — мелочь. Понимаю — устал, чувствую — устал. Но я тебе не помогу».

Мои демоны зашептали: — «Самое время».

— Дай мне монстра, вампира. Спрячь свое лицо, — настойчиво прошептала я, прося, чтобы Скил принял свой истинный облик.

Он понял, поэтому больно сдавил мои ягодицы — злится. То, что надо. Изгибаюсь, трусь о грубую ткань штанин, лишь бы не прекратил. Собираюсь расстегнуть ремень, с трудом выдергивая язычок из петли. Он сжал мою руку, останавливая. Я подняла взгляд на него — теперь передо мной вампир: желтые радужки — глаза хищника, надбровные дуги, острые клыки — все как надо. И еще злость. И все равно мне не страшно. Смотрю на него, а затем жадно целую, искренне, не боясь пораниться о клыки, глажу надбровные дуги, словно долгожданный подарок. Стону от удовольствия — получила, что хотела. Внутри теплеет, приятно. Я чуть ли не урчу, кончиком языка касаясь острых клыков, играясь.

Демоны довольны, но хотят большего, им всегда мало.

— Дура, — со злостью то ли прорычал, то ли сказал Скил.

«Я предпочла только монстра, обидно?». Он расстегнул ремень сам, быстро стянул его с джинсов. Следом заведя мне руки за спину, больно перетянул, связывая, словно намекая, что я пожалею. Чуть нагнувшись, поднял бутылку виски и с жадностью сделал большой глоток.

— Ты сама не знаешь, какую игру затеяла. Я не Дэйв, это не тебе модные бдсм-штучки из магазинчика напротив. Переиграла, захотела что-то покруче? — он злился, цедил слова, но я чувствовала между ног его член, которому мешала только ткань. — Не будет стоп-слов.

В нем проснулся хищник и, ему тоже, видимо, требовалось выплеснуть накопившиеся эмоции за месяцы погони. Скил был еще пьян, и адреналин после недавней драки заставлял его действовать не обдуманно.

— Будем болтать о том, кто круче, или будешь трахать меня? — опошляю момент и злю его еще больше. Последний толчок — мои слова. А дальше я уже в руках хищника.

Жертва, которая сама захотела стать жертвой. Он с противным треском разорвал на мне сорочку, красная ткань упала на пол. Схватил меня за волосы и впился жестким поцелуем в мои губы. Мстит? Наверное. Он был прав — он не Дэйв. Действительно, он монстр, он явно не нежен, но все равно мне не страшно. Все равно доверяю. Даже чувствую, что он может быть не таким опасным любовником, но сейчас он такой. И мне нужно это, возможно не секс? А чтобы прогнать то чувство страха, которое я испытала. Или заменить его новым, но не таким болезненным, давно терзающим и мучившим меня.

Попросить заняться сексом логичней, чем попросить истязать меня. А я прошу, тело просит этого.

Скил крепко схватил меня за бедра, точно останутся синяки, и вошел в меня. От грубых, размашистых, бьющих движений я всхлипнула. Он внезапно резко отстранился.