Карлу, который писал все статьи и подписи к фотографиям, было тридцать с хвостиком, высокий, суровый и огромный, с длинными светлыми волосами, которые вечно были в беспорядке, бородой и усами. Он предпочитал носить рваные джинсы, футболки с веселыми надписями и ковбойские сапоги, и почти всегда брал с собой гитару. Когда он не выезжал в командировки и не посещал собрания по планированию в Нью-Йорке, он жил причем уже давно со своей подругой в Гатлинбурге, штат Теннесси.

Крису, видеооператору, было к тридцати, и он жил все время на Манхэттене. Лорен называла его (открыто в лицо) «позером хипстером». Независимо от погоды или климата, он почти всегда носил вязаную шапочку, менялись только фасоны и расцветки, и свободного покроя одежду, которая висела на его тощей фигуре. И так, как Лорен постоянно над ним подтрунивала, особенно, когда он выпьет, потому вкус в выборе женщин, у него был просто ужасен.

Стефан был продюсером команды, он контактировал с сотрудниками журнала, организовывал поездки, получал необходимые туристические визы, разрешения на съемки, когда это было необходимо и выступал в качестве связующего звена с местными туристическими бюро и проводниками на местности. Он был родом из Швеции, говорил на полдюжине языков, и все, что Лорен говорила или делала, для него было одновременно забавным и шокирующем. Она же, в свою очередь, любила подначивать довольно часто чопорного, сдержанного шведа.

Но несмотря на то, что все они были настолько разными, у них очень хорошо получалось работать вместе, они редко расходились во мнениях, как лучше сделать тот или иной репортаж. Лорен считала, что они были хорошими друзьями, сослуживцами, и надеялась, что никто из них не будет подбивать к ней клинья — Карл, потому что у него были долгосрочные, но сложные отношения с его девушкой Тэмсин, Стефан, потому что он побаивался ее, а Крис… ну, она сразу же отчетливо дала ему понять, что Лорен в нем не заинтересована. С тех пор видеооператор относился к ней исключительно как к коллеге, приятелю, с которым можно выпить, и такому же искателю приключений, как и он сам.

Лорен любила свою работу, каждый день благодарила свою счастливую звезду, что ей выпала такая возможность выиграть конкурс, и она смогла осуществить свою мечту так быстро. Она смогла, несмотря на трудности в работе, но ей нравилось, что она могла сочетать в выбранной профессии свою любовь к приключениям и постоянным движением. До сих пор задания в командировках давали ей возможность заниматься подводным плаванием и плаванием с маской, проходить пороги IV класса на рафтинге, заниматься дельтапланеризмом, верховой ездой, подниматься и спускаться по крутым скалам на фиксированных тросах, а также ездить на багги по пустыне.

Однако ни одна работа не была идеальной, и были два основных недостатка, с которыми ей приходилось сталкиваться регулярно. Одним из них был тот факт, что ее присутствие было необходимо в Нью-Йорке в течение нескольких недель после завершения каждой командировки. Команда делала последние штрихи к очеркам, прежде чем передать их производственному отделу, а затем они начинали планировать следующую командировку. Затем Лорен возвращалась в Биг-Сур на две-три недели, пока не приходило время отправиться в их следующее приключение.

Нью-Йорк был ей знаком, она не чувствовала себя в нем иностранкой, поскольку много времени за эти годы провела там. Ее бабушки и дедушки по материнской линии эмигрировали в Нью-Йорк из родного Монреаля, когда матери и тете Лорен было всего восемь лет. Вместе с родителями и сестрой Лорен посещала бабушку, дедушку и тетю Мэдди каждое лето, а также проводила с ними каждый День Благодарения. И хотя Джулия всегда любила Нью-Йорк — музеи, театры и рестораны, не говоря уже обо всех модных бутиках и высококлассных универмагах, Лорен не разделяла подобного восторга. Она обнаружила, что Манхэттен слишком шумный, слишком многолюдный, вызывает чувство клаустрофобии, и не могла дождаться момента, чтобы побыстрее уехать по окончанию командировки, ей всегда хотелось вернуться в свой любимый коттедж в диком, суровом Биг Суре.

Ее бабушка и дедушка умерли в один год, почти друг за другом, пару лет назад, их особняк на Верхнем Ист-Сайде продали. Джулия жила сейчас на Манхэттене, обучаясь на фирме по дизайну интерьера, но ее крошечная квартирка могла вместить только ее и ее же обширный гардероб. Поэтому, когда Лорен вынуждена была задерживаться в городе, она останавливалась у тети Мэдди, у которой была просторная квартира, удобно расположенная рядом с ее работой, где она трудилась в качестве главного бауера коллекций в Bergdorf Goodman, самом эксклюзивном универмаге Манхэттена. И хотя Лорен обожала проводить время со своей сестрой, и со своей любимой тетей, она всегда с чувством облегчения садилась на обратный рейс из Нью-Йорка, когда возвращалась домой или отправлялась на новое задание.

И тут же возникал второй вопрос с работой ее мечты — организацией поездок. Надин, сотрудница, отвечающая за бронирование авиабилетов и гостиниц, как ястреб следила за бюджетом. Она гордилась, что не только оставалась в рамках бюджета, но и экономила журналу много денег. Именно поэтому съемочная группа редко получала прямые рейсы, вынужденная делать пересадки, тем самым увеличивая время перелетов. Каждый раз, когда Лорен летала в Нью-Йорк с западного побережья, она возвращалась с красными глазами от недосыпа. Им не разрешалось сдавать багаж, поскольку это требовало дополнительных расходов. И селили их в три звезды или в отели за пределами трех звезд. Лорен, конечно, не ожидала спать на кровати из пятьсот нитей египетских хлопковых простынях и иметь дорогой телевизор с плоским экраном с сотней кабельных каналов у себя в номере. Но она видела плесень на стенах в душе или не работающий кондиционер, и часто ворчала и жаловалась персоналу за стойкой регистрации, пока ее не переселяли в номер по лучше.

Еще одним из трюков Надин по сокращению расходов было бронирование командировок в межсезонье. Вот почему они отправились в Мозамбик в разгар сезона дождей, и вот почему поездка из аэропорта в гостевой домик проходила под ливнем по размытым дорогам. Когда Лорен увидела ожидающую их погоду на несколько дней вперед, она нарушила строгие инструкции Надин и арендовала автомобиль с полным приводом и шинами, которые не застряли бы в грязи. По возвращении в Нью-Йорк ей придется выслушать суровую лекцию от Надин, что нужно оставаться в рамках бюджета, но подобная лекция, конечно, будет не в первый раз, когда она разозлила Надин, и это определенно не последний.

К счастью, вчера дождь немного поутих, и их дайвинг-экскурсия прошла успешно. И пока прогноз предвещал усиления дождей во второй половине дня, Стефан был уверен, что они закончат свою утреннюю съемку вовремя.

Они должны были завтра вылететь домой, пересев на рейс в Йоханнесбурге и Франкфурте, прежде чем вернуться к холодной, снежной Нью-Йоркской зиме. И к концу ее пребывания в Ньй-Йорке, она почти готова была лезть на стену, желая вернуться в Калифорнию, в ее любимое убежище. Несмотря на то, что ее убежище было связано с воспоминаниями, которые иногда были почти невыносимыми.

Даже сейчас, через полтора года после того, как Бен разбил ей сердце, она все еще по ночам тянулась к нему или обнаруживала, что доставала утром из шкафа две кофейные кружки. И ни один другой мужчина не мог помочь ей забыть Бена Ублюдка, не столь лестное прозвище, которое она дала ему, когда он оставил ее, даже не сказав прощай.

О, она старалась забыть этого сукина сын, за счет других парней и двигаться дальше. Как только она вернулась в институт, она согласилась на свидание с первым парнем, который предложил, несмотря на то, что он был слишком порядочным и прямолинейным, слишком уж хорошим на ее вкус. По крайней мере, он прилично целовался, и их сеанс почти продвинулся до третьей базы. Но Лорен вдруг остыла, почувствовав отвращение от прикосновения его рук и губ, которые не были похожи на руки и губы Бена, и резко остановила все его действия.