— Лорен. — Он покачал головой, и на его лице появилась грусть. — Да, я с Элли, но я все еще хочу получить шанс, чтобы прояснить ситуацию между нами.

Она вскинула подбородок.

— Ну, я не готова выслушивать. И если ты не хочешь, чтобы я наступила тебе на вторую ногу, советую меня отпустить.

Бен тут же отпустил ее запястье и сделал осторожный шаг в сторону.

— Хорошо. Тем более, мне кажется, что ты только что сломала мне палец на ноге.

Она с насмешкой взглянула на его дорогие итальянские мокасины.

— Если бы ты не поменял свои ботинки на эти модные туфли, ты бы даже не почувствовал, что я слегка наступила тебе на ногу.

— Во-первых, — поправил он, — ты не слегка наступила. Ты наступила так, словно собиралась тушить пожар. Что касается моих старых байкерских ботинок… ну, я почти их не надеваю в последнее время, так как у меня нет байка.

Лорен не могла скрыть своего удивления… или ужаса:

— Ты избавился от своего мотоцикла? Почему? Постой, не говори, — насмешливо добавила она. — Он не соответствует твоему новому образу? Так же, как серьга и татуировка? Или твоя девушка убедила тебя отказаться от всего этого?

— Элли не имеет к этому никакого отношения, — произнес он. — Мотоцикл слишком много проехал миль за свою жизнь и ему требовалось много уделять время и запчастей в последнее время. Как только я переехал в Нью-Йорк, не часто на нем ездил, поскольку предпочитал метро или ходить пешком.

— Ты скучаешь по нему?

Бен улыбнулся и кивнул.

— Да, мне нравилось. Я скучаю по тому, как мчался на нем по дороге, а ветер дул мне в лицо, и не знал в каком месте окажусь в следующий момент.

— Звучит также, как чувствую я при вождении, когда была дома в прошлый раз. И в значительной степени первое, что я делаю, когда возвращаюсь из поездки, сажусь на Дука для быстрой езды.

— Дука? — задумчиво спросил Бен. — У тебя действительно есть «Дукати», о котором ты мечтала?

— Да. Пару лет назад купила, — с гордостью объявила она. — Хотя он красный, а не черный. И ездить на нем одно удовольствие. Я все еще выплачиваю за него кредит, но он стоит каждого потраченного пенни.

— Ты избавилась от своего пикапа, который думала, что он «Мазерати»?

— К сожалению, да. Так же, как твой мотоцикл ему требовалось больше запчастей, поэтому я продала его на запчасти и купила Jeep Wrangler. Гораздо лучшая машина для бездорожья, так как он полноприводный, на четыре колеса.

Бен выглядел озабоченным.

— У тебя джип и байк? Я знаю, что ты хорошо зарабатываешь, но не столько же.

Лорен несколько секунд колебалась, а потом произнесла:

— Мама продала некоторые мои фотографии у себя в галерее. Их стоимости вполне хватило, чтобы заплатить за джип. И прежде, чем ты начнешь сыпать юридическими терминами, конфликта интересов не было. Эти фотографии не были конкурирующими с журналом или что-то в этом роде.

— Я не собирался ничего подобного говорить, — мягко заверил он ее. — Я счастлив за тебя, только и всего. И горд. Ты невероятно талантлива, Лорен, и всегда была такой. Я уверен, что если бы ты захотела легко могла бы зарабатывать на жизнь продажей своих фотографий в галереи, как твоя мать.

Она покачала головой.

— Не получится. О, конечно, я бы получала хороший доход, если бы хотела, но я не могу отказаться от командировок и долго оставаться на одном и том же месте. Несмотря на то, что мне очень нравится галерея, но у меня также имеется неизлечимая страсть к путешествиям. Я до сих пор не могу себе представить, как ты смог все это бросить, Бен. Разве ты не скучаешь по своим поездкам? Не сожалеешь, что ушел?

И в его глазах отразилась такая тоска, что у нее заболело сердце.

— Почти постоянно, — прошептал он.

Но то, как он произнес эти два простых слова (и тоска в его глазах), дало Лорен серьезное основание задаться вопросом, говорил ли он про нее или про работу.

Не сказав ни слова, она развернулась и практически выбежала из его кабинета, прежде чем он снова стал умолять ее прояснить ситуацию в Биг-Сур. Она очень боялась, что на этот раз не сможет ему отказать. Но все его извинения и объяснения, и сожаления всего мира уже были не столь важны… потому что Бен принадлежал другой.

Июнь

— Бен, с тобой хочет поговорить Роберт МакКиннон. Ты примешь от него звонок?

Бен заострил внимание на знакомой фамилии, хотя был поглощен чтением статьи, которую одно из его подразделений подготовило после недавней поездки в Белиз, и не заметил звонка телефона.

— Да, соедини пожалуйста, Ким, — сказал он своей ассистентки по внутренней связи. — Он, эм… раздражен или что-то вроде этого?

— Нет, он вежлив, но нетерпелив, — пояснила Ким. — Подожди секунду, я сейчас соединю.

— Благодарю.

Бен нахмурился, задаваясь вопросом, зачем отец Лорен звонит ему. Может быть Лорен наконец-то рассказала своей семье о своем давнем летнем увлечении, и в данный момент ее отец решил дать ему пинок под зад? Но несмотря на то, что он думал об этом, он понимал, что это не было настоящей причиной почему неожиданно звонил ее отец, Лорен никогда бы не подставила другого, особенно рассказав все отцу. Но у ее отца была очень важная причина, чтобы позвонить непосредственно ее начальнику. И Бен понял, что вопрос касается не личных отношений.

— Бен Рафферти на проводе, — вежливо, но деловым тоном, которым обычно говорил по телефону произнес он.

— Мистер Рафферти, это Роберт МакКнннон, отец Лорен. Я сожалею, что беспокою вас, но я правильно понимаю, что вы босс моей дочери?

Роберт говорил глубоким тембром, в котором Бен различил отголоски шотландского акцента в построении им предложений.

— Однозначно, мистер МакКиннон, — ответил Бен, тон стал более дружелюбным и расслабленным. — Хотя не уверен, что она согласится с вашим заявлением. Боюсь, Лорен сама себе босс.

Его слова вызвали глубокий, грудной смех отца на противоположной стороне провода.

— И сколько времени у вас ушло, чтобы это понять? — спросил он посмеиваясь. — Большинству хватает всего несколько минут.

— В моем случае, я бы сказал, что секунды, мистер МакКиннон. Чем я могу вам помочь, сэр? Лорен и съемочная группа вылетели вчера в Непал на случай, если вы пытаетесь выяснить, где она находится.

— Я всегда в курсе планов моей дочери по поводу съемок, мистер Рафферти. Лорен все время держит нас в курсе своего расписания. Но… она всегда звонит нам каждый раз, когда добирается до места назначения, и еще раз, когда возвращается. И согласно данным, которые она нам предоставила, она должна была уже прибыть почти двенадцать часов назад. Я даже проверил приземлился ли вовремя ее рейс. Мама и я начинаем беспокоиться, потому что она не вышла с нами на связь. Она связывалась с вами или может кто-то из ее группы?

Бен настолько был удивлен услышанным, что фактически потерял дар речи на несколько долгих секунд. И когда Роберт нетерпеливо прочистил горло, Бен поспешил ответить:

— Нет, мистер МакКиннон. Они не выходили со мной на связь, что является редким случаем. Уверен, что имеется веская причина, почему она не связалась с вами. Вы звонили ей на мобильный? Писали по почте?

Роберт произнес отвратительный «хм».

— У меня тут же прерывается связь, каждый раз, когда я пытаюсь дозвониться до нее, и она не ответила на наши электронные письма. Я думаю, что я говорю несколько старомодно, мистер Рафферти, но я и моя жена беспокоимся о нашей Лорен. Я, конечно, уверен, что по силе она крепче дюжины мужчин вместе взятых, но для нас она всегда будет нашей маленькой девочкой. И когда она отправляется в эти Богом забытые места, куда вы ее посылаете, я, естественно, не могу не беспокоиться.

— Для начала, прошу вас, называйте меня Бен, — мягко посоветовал он отцу Лорен. — А во-вторых, я полностью разделяю ваше беспокойство о Лорен и всех своих подчиненных, когда они находятся в командировке. Я только могу вам сказать, мистер МакКиннон, что попытаюсь связаться с ней любым способом, и немедленно ей передам, чтобы она позвонила вам. И так посмотрим… сейчас в Непале около восьми часов вечера. — Быстро произнес он, как только на компьютере открыл сайт разницы часовых поясов. — В это время они должны ужинать или уже закончить.