— Оставьте меня! Одного меня оставьте! — Горган высвободился и кинулся к обрыву, на бегу перекидываясь в свою крылатую ипостась.

Корвиэн тяжело вздохнул, глядя на быстро удаляющегося в горы змия. Вилан подошел и осторожно тронул его за локоть, тот обнял оборотня:

— Вот как бывает, волчонок.

— Будешь теперь охранять своего блондинчика день и-и ночь? — спросил Вилан подозрительно нейтральным тоном.

Корвиэн скосил взгляд на капризно надутые губки:

— У него Велена для этого имеется, а у меня тоже есть, о ком позаботиться, — он покрепче стиснул плечики оборотня и очертил арку портала.

***

Знойное солнце заливало лужайку, жужжащую насекомыми, неутомимо собиравшими нектар с мелких полевых цветов в такую жару. Вокруг шелестел листочками и иголками лес, где-то в ветвях перекликались птицы. И все это сливалось в звенящую летнюю тишину. На небе ни облачка, только резной навес крылечка давал прохладную тень. На последней ступеньке сидела Ягарина, подставив коленки жарким лучам, а голову с копной рыжих волос спрятав в тень. Пахло нагретым солнцем деревом и сладковатым запахом подвяленой травы, разливая вокруг ленивую безмятежность. Но Ягарину погожий летний денек не радовал, погрустневшими глазами она следила за порхающей по полевым цветам бабочкой. На душе было муторно, словно не было вокруг солнечного леса, чудесного светлого дома за спиной, а впереди долгой жизни и юности, которую магией можно было продлевать еще очень долго. К чему ей эта юность, если лед в нестерпимо синих глазах милее ее глупого, влюбчивого сердца?! И пусть она — маленькая лесная ведьма заставила страдать этих гордых бессмертных, почему-то ей не принесло это ни радости, ни удовлетворения — солгали поэты, что месть сладка.

Ягарина терзала в пальцах ни в чем неповинную травинку, сдвинув тонкие каштановые бровки, и вспоминала те дни, когда эта история только начиналась.

Корвиэн тогда бессрочно гостил в замке Горгана, а Вилан разрывался между ним и любимой сестренкой, которая из перепуганной деревенской девочки успела превратиться в красавицу — лесную ведьму, чьим успехам в магии названный братец не мог нарадоваться. Ягарина училась у местных ведуний и духов леса и весьма быстро постигала науку зелий и заклинаний. А уж иллюзии, которым учил ее брат, так и вовсе давались ей лучше всего. Вилан с гордостью утверждал, что это наследственное.

Когда заскучавший Корвиэн в очередной раз отправлялся вытаскивать своего волчонка из лесного дома Ягарины, то зависал там и сам. Хозяйка была этому только рада и старалась, чтобы они погостили подольше. Однажды, оставив своих гостей вдвоем, юная ведьма устроилась на опушке леса перед домом упражняться в заклинаниях.

— Ага, живность лесная, гады чешуйчатые, ползучие… ага, — бормотала она, листая фолиант в кожаном переплете и то и дело слюнявя пальчик. — Ну-с, начнем!

Она подожгла пучок трав и затянула нужную ноту. Внезапно солнце накрыла большая тень. Ягарина изумленно подняла голову, на опушку стремительно снижался черный горный змий.

Горган обычно привык производить на девушек несколько другое впечатление, эффектно обращаясь из крылатого ящера в высокого брюнета. Но уж никак не такое, чтобы рыжекудрая красавица озадаченно чесала в затылке и приговаривала:

— Упс, что-то великоват гад. И должен быть вроде ползучий, а не летучий…

— Ну, спасибо, за радушный прием, хозяюшка! — проворчал змий, направляясь к дому.

— Это куда это ты собрался без приглашения?! — девушка преградила ему дорогу, решительно уперев руки в бока, Горган хотел было ее обойти, но засмотрелся на вырез зеленого платьица.

— А Корвиэн ведь здесь? — поинтересовался он, вспоминая, зачем собственно пришел.

Ягарина лихорадочно соображала, кто такой может быть этот красавчик, который явился явно не по ее змеиному зову. И не спалит ли он дом с расстройства, застав там Корвиэна, мягко говоря, не одного.

— Слушай, извини, что я тут про гадов чешуйчатых говорила, — Ягарина выдала свою самую очаровательную улыбку, продемонстрировав ямочки на загорелых щеках. — Это не про тебя. Это у меня домашнее задание. Я сейчас магию леса прохожу, — заговаривая зубы, златоглазому брюнету, девушка пыталась послать телепатический зов брату.

— Ого, какие красивые ведьмы завелись в Корубском лесу! И этот зеленоглазый паршивец прячет от меня такую сестренку! — усмехнулся змий. — Я Горган, друг лорда Мердока. Корвиэн разве про меня не рассказывал?

— Ой, так ты и есть Горш… гм… мне казалось, ты моложе…

— О, черт! Юные ведьмочки уже записывают меня в старики! — он театрально хлопнул себя по лбу.

Ягарина рассмеялась:

— Да нет, это просто любвеобильные охотники за нечистью записывают тебя в мальчики!

— О-о, спешу сообщить, что я… как бы это выразиться… не его мальчик.

— А чей? — ведьма озорно улыбнулась

— Поверь, моя юная прелестница, — он вдруг сделал шаг, подходя вплотную и ловя девушку за талию. — Я давно уже мужчина, — доверительно сообщил он ей на ушко. — Могу предоставить доказательства в любом уютном уголке…

— Аййй! — змий отдернул руку, которая сползла с талии ведьмы существенно ниже и была чем-то ужалена.

Ягарина выдала зловредную ведьмовскую улыбку.

— Пойдем чаем тебя пока напою, мужчина, а то этих двоих, как наедине оставишь, так фиг дозовешься. Ну да ты наверно в курсе, они ж у тебя тоже гостят. Или ты их вдвоем не оставляешь? — она хитренько усмехнулась и стала похожа на лисичку.

— Оставляю конечно иногда, — начал было змий, еще не понявший, к чему она клонит.

— Только иногда, да?

— Тьфу! У меня другие вкусы, если ты еще этого не поняла, могу объяснить на практике. Аййй! Да что ж такое?! Я ж защиту от магии поставил!

— А осам параллельна защита от магии. На прошлом занятии мы как раз проходили гадов крылатых.

Змий задумался, ос ли она имела ввиду под 'крылатыми гадами', но стройные ножки уже мелькали на ступенях резного крылечка, и ему пришлось поспешить.

Чай был вкусным, варенье с плюшками еще вкуснее, о хозяйке в жизнерадостно-желтом фартучке и вообще нечего говорить. Ягарина порхала по кухне, то и дело, ловя на себе взгляд золотистых глаз и расплываясь от удовольствия в дразнящей улыбке. Корвиэн с Виланом наконец соизволили появиться, охотник щеголял голым торсом, оборотень все же соизволил накинуть на плечики рубашку.

— Ой, Горган, заскучал без нас? — промурлыкал Вилан, завидев новоприбывшего гостя. — А у нас тут хорошо: лес, птички, травка мягкая.

— Привет, красавчик! — Корвиэн сгреб змия в объятия.

— Что-то вы тут надолго засели, — сказал Горган, высвобождаясь. — Если б я тебя не знал, подумал бы, что тебя одна рыжая ведьмочка приворожила!

— О-о, кажись, она тут кого-то другого, по-моему, приворожила! — Мердок дружески ткнул змия кулаком в плечо. Горган усмехнулся, не отрывая глаз от ведьмы, а та только тряхнула кудряшками, чтобы не видно было проступившего на щеках румянца.

— Мой тебе совет, дружище! — жуя, продолжал вещать Корвиэн. — Хочешь сохранить свободу, не ешь ее пирогов! — видимо, в подтверждение своих слов, охотник схватил с тарелки уже второй пирожок.

— А что, зелье приворотное подсыпает? — улыбнулся змий.

— Да какое там зелье! Мм, за такие пироги душу можно продать, не то, что свободу!

— Ну тебе, может, этого и не понять, но я вижу здесь есть чем полакомиться, кроме пирогов, — золотые глаза хищно блеснули, окидывая фигурку в желтом фартуке.

— А вот с этим поосторожнее! — предупредил Вилан. — Она ведьма! Причем моей породы!

— Это я уже заметил, — проворчал Горган, потирая дважды пострадавшую руку.

Вечером Ягарина проводила гостей и, вздыхая, уселась у окошка, накручивая на пальчик блестящий черный волос.

Однако Вилан сестричку не забывал и продолжал регулярно проведывать. Через пару дней на пороге возникал Корвиэн, как всегда заявляя, что Вилан только предлог, а на самом деле он приходит пирогов поесть. Змий тоже не заставлял себя долго ждать. Золотистые глаза обжигали чуть насмешливым взглядом из-под черных ресниц, и у юной ведьмы сердце начинало биться, как маленькая птичка.