– Это было бы хорошо, – согласился Мигель. – Но почему тогда нас не предупредили?

Игорь хлопнул в ладоши и тряхнул головой.

– Ладно, – прикрикнул он. – Раз уж двери все равно распахнуты, почему бы нам просто не пойти и не сделать свое дело? Чем раньше все сделаем, тем раньше покинем это недоброе место.

За спиной руководителей операции неожиданно возникли солдаты.

– Все в порядке, капитан? – голос одного их них прозвучал так неожиданно, что доктор Кортес вздрогнул, а капитаны потянулись за оружием.

– Да, все в норме, – благодушно отозвался Игорь, убирая руку от кобуры. Он был очень удивлен внезапным появлением подчиненных, но хорошие новости основательно подняли ему настроение. – Мы боялись, что дела теперь плохи…

– Запомните на будущее, солдаты, – командным голосом рявкнул Пьер. – Никогда не открывайте двери, которые вас не просят открывать!

Солдаты были растеряны. Они вытянулись по стойке «смирно», хотя планировали припереть командиров к стенке, чтобы разобраться, что происходит. Получалось, что они сами создали опасную ситуацию по причине своей непроходимой глупости.

– Рассредоточиться, прочесать все помещения основного испытательного отсека, но н и ч е г о н е т р о г а т ь ! – продолжил Пьер, воодушевленный тем, как подчиненные отреагировали на его слова.

Солдаты отдали честь и двинулись вперед, в помещение, которое сами и распечатали.

– Кажется, все действительно не так плохо, – ухмыльнулся Игорь, глядя им вслед.

К сожалению, он сильно ошибался.

Солдаты уже перешли черту в своем разуме. Теперь любое происшествие способно было заставить их действовать. Их план был прост до невероятности – расстрелять руководителей и покинуть планету. В детали они не вдавались. Подобные операции всегда рассматривались в отдельном порядке, так как носили уникальный характер. На заседаниях трибунала нередко присутствовали таинственные люди в дорогих костюмах, которые следили за тем, чтобы никто из участников слушаний не сказал чего-то лишнего. Порой трибунал превращался в балаган, ведь всех фактов дела никто, кроме этих самых таинственных людей, не знал. На элементарные вопросы допрашиваемые не могли ответить без консультаций с таинственными людьми. А после консультации они чаще всего вообще ничего не отвечали. Поэтому ситуация с расстрелом руководителей не была чем-то особенно ужасным. И из нее можно было выкрутиться сообща. Солдаты знали об этом, ведь у них уже был такой опыт.

– Все двери до одной закрыты на замки, – с тревогой в голосе констатировал Пьер, попробовав попасть в некоторые из помещений полигона.

– Я бы и не советовал их открывать, пока мы не найдем тел или чего-то на них указывающего, – ответил Мигель, пригладив бороду. Он выглядел сконфуженным; то и дело покусывал губу и тер пальцем подбородок. Его волнение передавалось и офицерам.

– Как мы можем найти тела, не зайдя ни в одно помещение? – удивился Игорь. – Вы считаете, что они лежат где-то в коридоре?

– Если честно, я совсем не знаю, где нам искать их, – Мигель глубоко вздохнул.

– Как насчет офиса? – предложил Игорь.

– Какого еще офиса? – не понял Мигель.

– Ну, не знаю, – Игорь принялся горячо жестикулировать, словно пытался выразить свою мысль взмахами рук. – Канцелярия, штаб, рубка, ну, откуда-то ведь начальство наблюдало за экспериментами? Где-то ведь хранятся записи?

– А! – многозначительно протянул Мигель, сообразив, о чем идет речь. Он покивал головой, но так больше ничего и не сказал.

Пьер прокашлялся, ожидая ответа доктора, но это ничего не изменило.

– Так куда идем, доктор? – недовольно спросил Игорь.

– Я думаю, – пробормотал в ответ доктор.

Все трое потоптались немного на месте и отправились на поиски нужного кабинета, а в это время солдаты закончили осмотр коридора и с удивлением обнаружили те самые тела, о которых так беспокоился доктор Кортес.

Это был непосредственно сам полигон. Он занимал большую территорию – территорию, на которой помещались отдельные небольшие строения. Первоначально солдат, который его обнаружил, решил, что перед ним окно наружу. Но его внимание привлекло то, что свет падал как-то неестественно, словно звезда находилась очень близко к планете. Приглядевшись, солдат обнаружил, что из-за крон деревьев виднеются весьма крупные флуоресцентные лампы, которые и освещали пространство.

Полигон представлял собой участок земли площадью в несколько сотен квадратных метров, на котором, помимо зданий и деревьев, располагались сад и небольшая поляна. Подобные условия были созданы для того, чтобы поселить здесь представителей местной и земной фауны. По официальным документам, это было необходимо для проведения экспериментов, которые должны были выявить сходства и различия животных и растений разных планет. На самом деле цели были иными.

Все это мало интересовало солдат. Они бы не стали собираться вместе, чтобы полюбоваться пейзажем сада внутри лаборатории или чтобы обсудить цели, поставленные перед местными учеными. Они собрались возле полигона по другой причине. Те самые тела. Груды. Груды изуродованных неизвестным вирусом тел. Уродливые, перекошенные лица. Гримасы ужаса, отчаяния и агонии. Это было кошмарным зрелищем. Еще более кошмарным было то, что все эти люди погибли возле выхода с территории полигона. Некоторые тела висели прямо на рукоятках ворот, которых этим несчастным так и не открыли. Если бы солдатам было известно об этих людях и если бы их это волновало, они нашли бы среди тел останки и заместителя руководителя лаборатории Чхве Ынхе, и руководителя службы материального контроля Марко Вуковича. Тел было так много, что складывалось впечатление, что все работники лаборатории провели последние минуты жизни именно здесь. Но в действительности все было не так. Не все.

– Ну, хотя бы одно тело, – Игорь пожал плечами и скрестил руки на груди. Он все еще не осознавал в полной мере, в какой ситуации они все оказались.

– Это ведь Ферфакс, верно? – сухо спросил Пьер.

Мигель неторопливо просмотрел документы, которые носил в небольшой папке все это время, и уверенно кивнул.

– Лоуренс Ферфакс, руководитель лаборатории, сорок шесть лет и так далее, – прочел он. – На фотографии он моложе, не такой полный и без растительности на лице, но я могу с уверенностью сказать, что это он.

Тело руководителя лаборатории было найдено в зале заседаний, на самом почетном месте – во главе стола. И в самом роскошном кресле. Расследовать причину смерти не было нужды. Все лицо мужчины было изъедено неприятного вида язвами, а в области виска просматривалось входное отверстие пули. Пистолет калибра девять миллиметров покоился в левой руке, лежавшей на столе.

– Вот, значит, как заканчивают плохие поэты, – вздохнул Игорь.

– Так заканчивают плохие руководители, – мрачно отозвался Мигель.

– А я думал, что плохие руководители заканчивают в дорогущих отелях дорогущих курортов в компании очаровательных молодых красавиц, – снова вздохнул Игорь.

– Нет, – пробормотал Пьер. – Так заканчивают только о ч е н ь плохие руководители.

– Эти язвы на его лице, – Мигель медленно покачал головой. – Ничего хорошего они не значат. Если это вирус, то как он передается? А если не вирус, то что?

– Нам ведь это и нужно выяснить, разве нет? – напомнил Пьер.

– И как мы это выясним? – поинтересовался Игорь, стараясь не смотреть на изуродованное лицо покойника. В то же время взгляд сложно было оторвать.

– Может, он сам даст нам подсказку, – Пьер пожал плечами. – Ведь он что-то написал перед смертью.

– Надеюсь, не стихотворение, – буркнул Игорь.

– «Я ИХ ВСЕХ УБИЛ!» – прочел Мигель с записки, лежавшей перед покойником. – Интересно, насколько это соответствует действительности. В смысле считал ли он себя ответственным за аварию или сам нарочно ее устроил?

– С его стороны было бы любезно более подробно описать произошедшее, – кисло заметил Игорь.

– Может, он и описал, – Пьер извлек из-под записки блокнот, раскрытый на последней записи. – Я так понимаю, что это он писал перед тем, как застрелился.