— Что? Двенадцать мин за рулон? Клянусь Зевсом, родосцы, это чересчур! Я накину вам половину и ни драхмой больше.

Соклей на пальцах посчитал, сколько это будет.

— Девять мин за рулон. У нас их двенадцать, значит ты заплатишь… — он бормотал себе под нос, совершая расчеты, — … сто восемь мин за всё?

Почти два таланта серебром, 10800 драхм. Куча денег, как ни считай.

Менелай повернулся к слуге.

— Так получается, Симий? У меня мозги плавятся, когда пытаюсь считать без счетов.

— Да, господин, он посчитал верно, — ответил Симий. — Другой вопрос, станешь ли ты платить.

— Справедливо, — согласился Менелай. — Но, если я поделюсь шелком с Птолемеем, он не станет сильно огорчаться. — Наместник склонил голову, внезапно приняв решение. — Ладно, родосцы, по рукам. Ваш восточный шелк, все двенадцать рулонов, за сто восемь мин серебром, или вы лучше возьмёте золотом? Золото будет намного легче нести.

Египет был богат золотом, тогда как большинство эллинов использовали серебро.

— Какой курс обмена ты дашь? — спросил Соклей. — Зависит от этого.

— Десять к одному, не больше. Нынче вам не дни Филипа Македонского, когда за одну золотую драхму давали двенадцать серебряных.

Он не ошибся, десять к одному был обычный курс. Веком ранее курс доходил до тринадцати и даже четырнадцати к одному.

— Если подождешь, пока мы приведем пару людей, я бы лучше взял серебром, — ответил Соклей. — Как ты сказал, золото за последнее время упало и может упасть ещё сильнее.

— Как пожелаешь, — пожал плечами брат Птолемея. — У меня есть серебро. — Соклей в этом не сомневался. Насколько велика армия на Кипре? Он, наверное, тратил не меньше двух талантов на ежедневную плату солдатам.

— Я пойду на "Афродиту" за моряками, — сказал Менедем. — Ты можешь выделить нам охрану, когда мы понесем деньги на корабль, о благороднейший?

— Конечно, — ответил Менелай. — Боишься получить по голове по дороге в гавань? Я не виню тебя. Саламин порой бывает жесток.

— Благодарю, господин. Если бы ты отказал мне, я привел бы с собой намного больше, чем двоих, уж поверь. — Менедем помахал и заторопился прочь.

Соклей остался наедине с Менелаем и Симием. Обычно он ненавидел подобные ситуации, поскольку был не слишком разговорчив. Но сейчас спросил:

— Господин, охотился ли ты на тигров в далёкой Индии, как твой брат Птолемей?

— Я? Да уж, должен тебе сказать, ещё как! — воскликнул Менелай и разразился охотничьим рассказом, не только заинтересовав Соклея и сообщив ему два-три новых факта о тиграх, но и избавив от необходимости говорить что-либо до момента, когда вернулся Менедем с моряками. Неплохо для десятка слов, подумал Соклей.