Таким образом, в ситуацию переключения вводится некоторая доза неопределенности, что и влечет за собой элементы эмоционального напряжения, связанного с готовностью ответить на пусковой раздражитель, когда бы он ни появился. Однако переключение - еще не доминанта, потому что влияние тонического сигнала избирательно распространяется лишь на заранее выработанные условнорефлекторные связи.

Но вернемся к ситуации нарушенного стереотипа, когда изменения в окружающей среде сделали неэффективной существующую последовательность действий. Здесь-то и включаются механизмы эмоционального реагирования, призванные скомпенсировать "информационные пустоты" до тех пор, пока не сформируется новый стереотип. Факт вовлечения нервного аппарата эмоций мы обнаруживаем по многочисленным вегетативным сдвигам в организме, по изменению электрической активности подкорковых образований. Ранняя стадия выработки условного рефлекса (или новой системы условнорефлекторных связей) требует участия лимбической или гиппокамиальной системы, тогда как позднее преобладает активность структур новой коры (Моррелл, Барлоу, Брейзье, 1960). Это не следует понимать в том смысле, что новый условный рефлекс начинает формироваться в подкорке, а потом "переходит" в кору. Процесс инициируется корой больших полушарий, но на первых этапах кора особенно активно привлекает к участию подкорковые образования с присущими им формами широко генерализованного доминантного реагирования. Ярким примером кортиколизованных доминант могут служить ситуационные условные рефлексы, когда отдаленный условный сигнал создает пищевую, половую или оборонительную доминанту. Теперь любой, даже впервые встретившийся в жизни раздражитель будет вызывать реакцию, соответствующую доминанте. Так, разведчик, войдя в незнакомый лес, хватается за автомат при каждом шорохе, движении, мелькнувшей тени. Нетрудно понять, насколько выгодно такое гиперкомпенсаторное поведение в обстановке, когда потребность в защите сочетается с острой нехваткой сведений о путях ее надежного обеспечения.

Главный результат вовлечения нервного аппарата эмоций состоит в переходе живой системы к доминантным типам реагирования, благодаря которому индифферентные раздражители или сигналы, ранее имевшие другое значение, профилактически начинают вызывать господствующую (ориентировочную, оборонительную, половую) реакцию. Возникшая доминанта подавляет и отменяет другие, в данный момент второстепенные деятельности организма, сосредоточивает все силы и резервы на удовлетворении наиболее острой потребности. Эмоциональные доминанты обладают выраженной инерционностью, они обеспечивают продолжение деятельности даже при хронической неэффективности двигательных реакций, в обстановке, когда достижение цели кажется маловероятным. Тем самым эмоциональное возбуждение способствует поиску недостающей информации, представляет движущую пружину этого поиска. Мы уже говорили о мощном активирующем влиянии эмоций на высшие отделы мозга, которое в значительной мере реализуется через ретикулярную формацию мозгового ствола. Эмоция регулирует уровень бодрствования, уровень работоспособности коры больших полушарий. Восходящие тонизирующие влияния способствуют мобилизации опыта, хранящегося в условно- рефлекторных связях коры (Гис, 1963). Частный случаи подобной мобилизации высшего порядка мы наблюдаем у человека в состоянии вдохновения, когда возникают столь неожиданные догадки и ассоциации.

Через симпатический и парасимпатический отделы вегетативной нервной системы усиливается деятельность органов сердечно-сосудистой системы, дыхания, внутренней секреции. Это усиление вполне понятно, если учесть, что доминантное гиперкомпенсаторное поведение всегда расточительно. Оно не позволяет обеспечить строгое соответствие двигательных и вегетативных реакций, как это наблюдается в случаях динамической стереотипии. Вегетативные сдвиги при эмоциях представляют энергетическое обеспечение с запасом, с поправкой на непредвиденные обстоятельства.

Все перечисленные нами характеристики эмоционального реагирования продуктивны и целесообразны только в условиях информационного дефицита. По мере ликвидации этого дефицита, по мере формирования нового динамического стереотипа достоинства эмоций диалектически превращаются в недостатки. Реакции, точно и тонко соответствующие внешним сигналам, гораздо эффективнее доминантного поведения. Сильное возбуждение кортикальных структур способно только помешать осуществлению двигательного навыка, а расточительность вегетативных сдвигов существенно нарушает энергетический баланс организма. Теперь мы видим другую сторону эмоций: когда излишнее волнение мешает спортсмену показать на ответственных соревнованиях те результаты, которых он добивался на тренировках; когда человек совершает нелепые и опрометчивые поступки; когда возникают неврозы - патологические расстройства психоэмоциональной сферы.

До сих пор мы говорили о том общем, что присуще самым разнообразным эмоциям высших животных и человека. Настало время перейти к физиологической классификации эмоциональных состояний.

По справедливому утверждению автора статьи "Эмоция" в Большой Советской Энциклопедии, "классификации, отражающей физиологическую сущность эмоций, до сих пор не создано"[5]. Мы уже говорили о произвольности и субъективизме в попытках разделить эмоции на активные и пассивные. Более обоснованным представляется деление эмоций на отрицательные, связанные с возникновением потребности, и положительные, сопровождающие ее удовлетворение. Однако мы знаем много положительных эмоций и, вероятно, еще больше отрицательных, которые нуждаются в какой-то более детальной систематизации. С нашей точки зрения, классификация эмоций определяется их происхождением.

Эмоция - атрибут действия, отсюда продуктивной окажется только такая классификация, которая будет учитывать прагматическую природу эмоциональных состояний. Поскольку выше мы разделили действия на контактные и дистанционные, а последние на овладение, избегание и преодоление, паша классификация эмоций логически вытекает из классификации действий (см. таблицу). Кроме того, в этой систематизации должны получить отражение информационная характеристика обстановки, в которой протекает действие по удовлетворению данной потребности, и, разумеется, ее величина. Действие, потребность и прагматическая информация - вот те координаты, в системе которых располагаются многообразные эмоции высших живых существ. Таблица составлена применительно к человеку, так что только часть состояний, перечисленных в ней, можно распространить на высших позвоночных животных. В таблице не получили отражения многие разновидности эмоций, производные от перечисленных (например, обида как возмущение, сочетающееся с общим положительным отношением к обидчику, или стыд - негодование, адресованное самому себе), а также смешанные формы эмоций, скажем, злость с элементами страха.

Классификация эмоций человека в зависимости от характера действия

Различные типы эмоционального тона ощущений, возникающих при контактном взаимодействии, мы включили в таблицу только для того, чтобы показать их генетическое родство с эмоциями в истинном смысле этого слова. Выше приводились экспериментальные данные о существовании специальных "центров удовольствия" в мозгу животных и человека. Что касается состояний неудовольствия, отвращения и страдания, то их принято связывать с активностью некоего "оборонительного центра", куда многие склонны адресовать чуть ли не все отрицательные эмоции, включая горе, страх и ярость. Эта тенденция имеет свои основания.

Во-первых, очевидно, что раздражители, порождающие состояние неудовольствия и отвращения, вызывают защитную (оборонительную) реакцию животного. Во-вторых, экспериментально показано, что отрицательный эмоциональный тон ощущений сопровождается вегетативными сдвигами, характерными для оборонительных реакций (А. К. Попов, 1963). Однако "возбуждение оборонительного центра" - слишком расплывчатое понятие. Нейрональная структура разнообразных отрицательных ощущений, по-видимому, сложна и формируется различно в каждом отдельном случае. Страдание, как правило, связано с активацией высших центров болевой чувствительности. В формировании чувства отвращения принимает участие рвотный центр, причем даже тогда, когда действующий фактор достаточно далек от пищевой потребности. Меньше всего имеется оснований для предположения о существовании специальных "центров неудовольствия", хотя можно допустить наличие интегративных структур, тесно связанных с рвотным центром, с болевой рецепцией, с двигательными оборонительными центрами.