- Тетенька, вы тут кота не видели? Черный такой, лапки белые, - с надеждой спросил он. - С утра ищем.

   - Павлик, не надо бросаться на людей, - укорила его строгая пожилая дама. - Извините, девушка...

   Осип Тарасович мылом выскользнул из моих рук. В царящем вокруг гаме никто из посторонних не услышал ликующего крика:

   - Марина Константиновна, любезная вы моя! Юноша!

   - Бублик? Нашелся! - радостно пискнул ребенок и, перехватив зверька поперек живота, крепко-крепко прижал к себе.

   Женщина с недоверием глядела на меня. Надо же, не кричу, в обморок не падаю. "Демоны! Демоны!"

   - Это вы его нашли? - на всякий случай спросила она.

   - Да. Возвращаю в целости и сохранности. Не теряйтесь больше, Осип Тарасович.

   - Большое спасибо, - взгляд дамы оставался таким же напряженным, а на языке крутился вопрос.

   - Спасибо, - серьезно кивнул мальчонка, кого-то мне сильно напоминавший. - Ба, пойдем домой. Бублик голодный!

   - Погоди минутку. Простите, не знаю вашего имени...

   - Вера, можно просто Вера.

   - Верочка, не зайдете к нам выпить чаю? Морозно на улице, - ласковая улыбка Марины Константиновна перечеркнула строгий вид, но не лишила подозрительности. Хочет узнать подробности.

   - С удовольствием.

   Павлик рассмеялся знакомым смехом и рванул к подъезду, не отпуская кота. Я и забыла, как непосредственны маленькие дети. Никто в здравом уме и не подумал бы, что мать этого живого, открытого мальчика - колдунья.

Глава 14

Исповедь Ёжика

Покаяться хорошо, но лучше не грешить.

Английская пословица.

   Я допивала вторую чашку чая с вкуснейшим лимонным пирогом, когда Марина Константиновна нерешительно сказала:

   - Мне, право, стыдно об этом спрашивать, но раз Профессор доверился вам... Получается, что вы тоже... - она смущенно ковыряла ложечкой пирог.

   - Бабушке интересно, ведьма ты или нет, - перевел мальчик, болтая ногами.

   - Паша!

   Дабы не смущать ее еще больше, честно призналась:

   - Нет, я не ведьма.

   - И не вампирша? - весело фыркнул Пашка.

   - И не вампирша, и не русалка, и не кикимора. Неужели похожа?

   Мы хором прыснули в тарелки.

   - Это не смешно! - Марина Константиновна хлопнула ладонью по столу, пытаясь угомонить внука. - Тогда я совершенно ничего не понимаю!

   Пришлось поведать им историю о знакомстве с котом (оказавшимся заколдованным профессором философии), рассказать в общих чертах о Снежинке в подарок. Мне верили, вселяя надежду на прояснения некоторых деталей.

   - Выходит, говорящие коты для вас в порядке вещей? - с иронией уточнила женщина.

   - Нет, конечно, просто моя жизнь всё больше напоминает программу "Необъяснимо, но факт", - вздохнула я. - Одни вопросы, никаких ответов, а факты налицо.

   Мальчик немного покрутился рядом и убежал в детскую, захватив с собой отогретого и накормленного Бубликова.

   - Прекрасно понимаю вас, Верочка, - Марина Константиновна сняла очки. Без них ее глаза казались еще больше и беззащитней. - Мистические явления - неотъемлемая часть моей жизни, и от этого никуда не деться. Смирилась с ними за тридцать с лишним лет, привыкла. Помню, муж мой, Царство ему Небесное, смеялся: "Ты, Маня, чудесная женщина, чудеса за тобой след в след ходят". А какая я чудесная? Обычная, самая обыкновенная. Наверное, сына имел в виду, только спросить уже не удастся.

   - То есть ваш сын...

   - Да, - сухо кивнула она, - хотя назвать его колдуном язык не повернется. Таких людей поискать: ничего для себя, всё для других. Работа эта окаянная с утра до ночи. Сегодня, к примеру, ни свет ни заря вскочил и умчался куда-то. Дело, говорит, срочное, вопрос жизни и смерти. Каждую минутку свободную с Павлушкой проводит, но внуком чаще я занимаюсь. В сентябре Паша в школу пойдет, тогда полегче станет.

   Правда о том, что в нашем городе живут волшебники, казалось фантастической. Одно дело Дед Мороз с рабочим графиком "сутки через триста шестьдесят четыре", а совсем другое - обычные с виду люди, вынужденные вести двойную жизнь.

   - Невесту сын под стать себе искал, - продолжила меж тем вдова, - он не говорил, но я всегда знала: чтобы дети были без склонностей к... ммм... чародейству.

   Значит, Пашка - простой ребенок непростых родителей? Каково это, воспринимать чудо как должное с самого детства, не понаслышке знать, что существуют волшебники и домовые, русалки и кикиморы, Дед Мороз со Снегурочкой? Знать, но не иметь возможности рассказать об этом - не всякий ребенок выдержит.

   - Думаете, зачем я всё это говорю? Не повторяйте моих ошибок, девочка, не лезьте вы в омут! Сейчас это кажется вам игрой: магия, исполнение желаний, забавные зверушки, только потом... придется платить. Мой долг не так уж огромен, но тяну его до сих пор. Видеть, как твой ребенок мучается - величайшее наказание.

   Ни с чем несравнимое ощущение: все в курсе, а ты почему-то нет. И, что самое интересное, каждый встречный-поперечный считает своим долгом уберечь от неведомой опасности. У меня что, на лбу написано: "Неприятности, welcome!"?!

   Воцарившаяся тишина позволила уловить звук хлопнувшей двери.

   - Галя пришла, - шепнула Марина Константиновна.

   - Пашка, ноут на родину! Не "мам", а быстро, - раздался в соседней комнате резкий женский голос. - Грохнешь опять отцовские папки - заступаться не буду.

   - Ну ма-а-ам, - обиженно протянул ребенок, - Рита обещала по камере звонить...

   - Ладно, сиди, раз Марго обещала, - сдалась мать. - На зарядку поставить не забудь.

   В кухню заглянула рыжеволосая женщина лет тридцати шести, ухоженная, накрашенная, благоухавшая салоном красоты. Возраст выдавали руки и, пожалуй, тени под карими глазами, что не спрятать косметикой. Ведьма двадцать первого века. Цепкий, как челюсти бультерьера взгляд остановился на моей физиономии.

   - Здравствуйте, - она изобразила приветливую улыбку крокодила.

   - Галя, это Верочка. Она нашла Профессора, - спешила представить нас вдова, чувствуя себя не в своей тарелке. Побаивается невестку.

   - Галина Николаевна, - шоколадные глаза женщины стремились проникнуть в душу. Надеюсь, колдуньи не умеют читать мысли.

   - Приятно познакомиться, - пробормотала я. - Мне действительно пора. Спасибо за чай, Марина Константиновна.

   - Не за что, - засуетилась та. - Если будет возможность, то заходите. Познакомлю... - она оборвала себя на полуслове, поймав красноречивый взгляд невестки. - До свидания!

   Не знаю, захочу ли когда-нибудь вернуться сюда. Один человек будет точно не в восторге от подобного визита, а искать врагов среди ведьм... Я не самоубийца.

   Пашка не заметил моего ухода, погрузившись в увлекательный виртуальный мир. Взглянув на него еще раз, сообразила, кого мне упорно напоминает ребенок. Сообразила и тут же отбросила эту идею. Ерундистика, разве что очень-очень-очень дальнее родство.

   ***

   В центре города, на третьем этаже гостиницы, где ютились в основном "командировочные" да гонимые влюбленные, лежал в одноместном номере Денис Матвеевич Гайдарев. Подобно гончаровскому Обломову, он лежал безо всякой необходимости или особых к тому показаний, а просто, чтобы никуда не идти. Какая-то сверхъестественная апатия сковала волю Гайдарева и заставила потратить всю имевшуюся при себе наличность на гостиничный номер, хотя до родимого дома было рукой подать.

   "Зачем я? Что я? Кому я нужен?" - меланхолично рассуждал Денис, следя за спускающимся с потолка пауком и потирая скулу. Подаренный Толяном синяк налился желтизной, но болел до сих пор. Из-за чего подрались? Денис не вспомнил бы под страхом смерти, однако запрет на появление в больнице отпечатался в памяти, как собачья лапа на свежем асфальте: надолго, вплоть до следующей укладки.