– Возможно, – кинул на него косой взгляд Михаэль, – вот только для этого необходимо слишком много сил, и порой нечеловеческих сил. Далеко не каждый способен им противостоять. Экзорцисты – одни из тех, кому это хоть как-то по плечу, но опять же, далеко не всем. Быть просто священником – недостаточно. Именно поэтому вы странствуете с сэром Франциско. Не так ли Хавьер?

– Какой же ты наблюдательный, мальчик. Знаешь, о чём говоришь.

Этот разговор, как показалось Марии и рыцарю, создал между этими двоими барьер, накалив атмосферу, словно между двумя злейшими врагами. Монах и её фамильяр продолжали смотреть друг, на друга хитро улыбаясь, словно им предстоит  восхитительно интригующая игра, которую не способен постичь никто кроме них.

– Думаю, нам стоит остановиться в Анжервиле, пополнить провиант.

– Хорошая мысль, – согласился Хавьер, не замечая, как постепенно начинает поддаваться влиянию своего собеседника. – Яблоки, пусть и хороши, но от полноценного завтрака или даже обеда, – он взглянул на расположение солнца, что указывало практически полдень, – я не откажусь.

– Чревоугодие – одно из семи грехов.

– Ну почему бы не насладиться вкусной и сытной едой, пока на это ещё есть возможность. Я ведь такой же человек, как и вы.

– Нет. Не такой.

– Мой сан ещё не делает из меня особенного. Если меня ранят, то все увидят кровь, такую же, как и у любого человека. Если огорчат – расплачусь, а рассмешат – рассмеюсь. Так же, как и вы, Михаэль. Верно?

– Не могу с этим согласиться, – закрыв глаза, демон немного запрокинул голову. – Вы куда ближе к Богу, нежели я. Даже если понятия не имеете о том, каков Он.

– А ты имеешь?

– Ну что вы, – насмешливо пожал плечами, забавляясь их разговором, – нет, конечно, ведь я не такой, как вы

– Неверно говоришь. Господь живёт в каждом из нас. Он – это вера в лучшее, мечта, заставляющая стремиться вперёд, доброта – позволяющая тебе радоваться совершённому, любовь – дающая нам жизнь. Господь – это свет и тепло, что живёт в сердце каждого. Он живёт и в тебе. Вот только в образе совсем иного создания. Прекрасного цветка, что заставляет тебя жить и наслаждаться тем, чем Тот тебя одаривает, чем озаряет твою душу и весь твой мир.

– Ерунду какую-то городите. Господь – единая сущность, что создала мир по виду и подобию своему. Люди похожи на него, вот только Он – нечто иное, более высшее и совершенное создание во всех мирах. Никто кроме ангелов и демонов не способен находиться подле него, ведь обречён на безумие и смерть. Разум простого человека не в состоянии осознать Его. Он совсем не то, о чём вы мне говорите. Поверьте, то, о чём вы мне поведали, напоминает птицу, о которой вы говорите, только как об источнике перьев, а ведь она – живое создание.

– Несмотря на то, кем вы хотите показаться, являетесь довольно набожным человеком. Подобные знания – редкость. Должно быть, Библия была перечитана вами не единожды.

Не желая продолжать столь неприятную тему, Михаэль решил перевести его на то единственное, что способно привлечь внимание монаха, гораздо сильней, чем вера.

– Думаю, как только доберёмся до Анжервиля, следует  забрести в таверну и заказать зажаренного гуся вместе со свежими овощами, сыром и вином. А затем немного отдохнуть.

– Верно, такого сочного, мягкого и ароматного, благодаря разнообразным специям и травам. А запивать мы его будем пряным вином и свежевыпеченным хлебом.

– Вот только если продолжим в таком же темпе, то нам останется только мечтать об этом, вместо того чтобы как следует насладиться.

– Тогда чего же мы ждём? Вперёд.

После инцидента на озере прошло около двух часов, и Мария понемногу успокоилась. Время и впрямь оказалось прекрасным лекарем, теперь ей было не так тяжело, как в начале. Тогда не хотелось ни говорить, ни думать. Словно соломенная кукла, она сидела в седле, продолжая чувствовать, как в её груди клубится пустота.

Но ни сейчас. Ни тогда, когда рядом с ней Франциско. С самого начала стремительных скачек Хавьера за сочным гусем, он предложил ей поскакать отдельно от остальных и куда быстрее. И лишь теперь Мария поняла зачем. Смех её звучал колокольчиками, путаясь в играющих на ветру прядях волос. Девушка не могла сдержать его от того невероятного чувства свободы, что теперь переполняло её до краёв, мягко, но стремительно наполняя сердце. Лошадь так быстро скакала вперёд, что могло показаться, что ещё немного, и она полетит. Прохладный ветер ласкал лицо, трепал волосы и плащ. Но все эти ощущения, словно говорили ей о том, что она жива. Мир стал другим. Ярким и светлым, наполненным красками и музыкой. Сейчас Мария испытывала невероятную радость от всего этого. Свободна. Она по-настоящему свободна. Впервые за долгое время её разум свободен от всего на свете.

Франциско наслаждался тем, что видит в своей спутнице. Тем, как постепенно на её пасмурном лице начинает появляться невероятно красивая улыбка. И почему-то глядя на неё в этот момент, рыцарь и сам стал улыбаться. Почему-то теперь она, как будто, изменилась, стала немного другой…

– Ну вот, тебе сразу стало лучше.

– Спасибо, – соскочила с Тайн, до сих пор ощущая приятную дрожь в ногах.

– Не стоит благодарности, я ведь тоже скакал вместе с тобой, – улыбнулся, похлопав по морде свою лошадь.

– А теперь…

– А теперь прямо до Анжервиля. Нам осталось не так уж и много, так что скоро будем на месте. Только пока придётся немного подождать, пока кони отдохнут и напьются.

Подведя Лиру к ручью, Франциско остановил спокойный взгляд на девушке, что сейчас стояла, прижавшись к боку своей лошади, медленно гладя ту по гладкой шее. Смотрящей на бегущую воду, Мария выглядела очень спокойно и умиротворённо. Черты её лица оказались мягкими и нежными: выразительные глаза, аккуратный нос, плавно переходящие в подбородок скулы, пухлые губы. И единственное, что его до сих пор беспокоило, так это длинный порез на её щеке.

– Что? – обеспокоенно поинтересовалась, понимая, что рыцарь за ней наблюдает.

– Видимо, ваши с братом отцы совершенно разные. Ведь вы с Михаэлем настолько не похожи, что может показаться, что даже и по матери не родные.

– Да, не похожи, но родственники – есть родственники. И ничего тут не поделаешь.

– А если брать во внимание, ваши взаимоотношения, то вы вообще, словно друг другу чужие.

– То, что мы ругаемся – еще не значит, что чужие.

– Дело не в том, что вы ругаетесь, а в том, как вы это делаете и …

– Что за остановка?! – воскликнул Хавьер, вскакав  на холм, возвысившись над ними. – Давайте собирайтесь, и за нами!

– Что ж, – иронично усмехнулся рыцарь, глядя монаху в спину – похоже, что голод – великая сила!

– Это точно. Если бы не он, то, возможно, что нам пришлось, добираться куда дольше.

Ускорив ход, они проскакали под склоном и, завернув за него, через несколько минут уже были рядом со своими компаньонами. Время, проведённое с Франциско, явно пошло на пользу Марии, и Михаэль сразу это заметил. Теперь его госпожа выглядела совсем иной, бодрой и активной. Вот только…

– Мы на месте, – холодно произнёс демон, словно говоря сам с собой.

От звуков его голоса, Мария вздрогнула и немного напряглась. Она не смогла вновь ощутить всей той легкости, которая появилась благодаря рыцарю. Всего одно мгновение рядом с Михаэлем, и от той не осталось и малейшего следа. Но почему же тогда так реагирует на него сейчас? Почему её кидает в дрожь?

– Так. Нужно найти ближайшую таверну и как следует поесть, – потирая руки, Хавьер всматривался в здания, когда они, наконец, оказались в городе. – Нам туда! – заметил вывеску с кружкой в самом конце.

– Господь накажет тебя старик. Если продолжишь в том же духе, то все твои заслуги перед Ним спишутся, и не видать тебе Рая, как собственных ушей.

Завернув за угол здания, они остановились у входа, специально оставив мальчишку с лошадьми, все вчетвером направились внутрь. Тяжелые деревянные двери, не сразу поддались монаху. Но когда же та наконец-то распахнулись, их взору открылась просторная, светлая комната, уставленная небольшими столами. Внутри было непривычно чисто и аккуратно, на подоконниках стояли цветы, и очень пахло лавандой и корицей, которые маленькими пучками висели по всем углам.