– Отличается от постоялого двора в Орлеане, – неожиданно отметил Михаэль.

– Анжервиль не так велик, как Орлеан – появился невысокий, но очень внушающего вида мужчина, лет около сорока – и неспособен конкурировать с ним даже в мелочах.

– Воспринимайте мои слова как комплимент. Большой город, не всегда подразумевает хорошие условия.

– Тогда, милости просим в «Ворона и Розу». Чего желаете, господа? Снять комнату или пообедать?

– Две комнаты и …

– Обед, – нетерпеливо влез в их разговор монах, не позволяя Михаэлю договорить.

– И обед на пятерых.

– Хорошо. У нас есть свежая рыба, и мы можем приготовить из неё, что пожелаете.

– Отлично, – расплылся в довольной улыбке монах – В таком случае, приготовьте похлёбку на первое, а затем зажарьте по большой рыбине вместе с овощами. И подайте с вином, хлебом и сыром.

– Как пожелаете, – кивнул хозяин. – Моя жена проведёт вас в ваши комнаты, где вы сможете отдохнуть, пока всё будет готовиться. Насколько собираетесь остановиться?

– До утра.

– Если это всё, то с вас тридцать семь ливров.

– За всё заплатит, этот джентльмен, – указал Михаэль в сторону Франциско.

Рыцарь хотел было возразить, но вспомнив об их договоре, понял, что не может отказаться. Вытащив кошелёк, мужчина протянул хозяину оговоренную сумму.

– Меня зовут Жерар, а мою супругу Элиза, – указал хозяин на милую и очень сдержанную в одежде женщину, что появилась на лестнице, ведущей к комнатам. – Идите за ней.

– Извините, а где у вас в городе лавочка с одеждой? – подойдя к хозяйке, поинтересовалась Мария.

– На другой улице есть перекупщик. В такое время он единственный, кто работает, все остальные уже закрылись.

– Спасибо.

– Прошу за мной, – указала женщина в сторону лестницы. – Наш сын Пьер, отведёт ваших лошадей в стойло, можете об этом не волноваться.

– Лошадей слишком много, так что я помогу ему, – вызвался Михаэль, уже стоя в дверях.

– Подождите минутку.

Обернувшись, демон увидел молодого парня пятнадцати лет, который очень твердо и уверенно шел к ним. Пьер был приблизительно одного роста с Марией. Русые волосы были убраны в хвост, а черты лица явно выдавали в нём сына хозяина. И единственное, что было не так – блекло-серые глаза.

– Пьер, как я полагаю? – встретил его Михаэль.

– Да. Пойдёмте, я покажу, где у нас стойло, и мы как следует, позаботимся о ваших лошадях.

Поднимаясь на второй этаж, прежде чем зайти за балку, Мария заметила, что после того, как к её фамильяру подошел юноша, на лице демона тут же, появилась странная улыбка.

– Ваша комната здесь, а вы – обратилась к ней хозяйка, – идите за мной, – пройдя дальше по коридору, мадам Элиза указала на её комнату. – А эта ваша.

– Спасибо и не могли бы вы приготовить мне бадью с горячей водой? Я хотела бы искупаться.

– Конечно же. Только подождите, когда та нагреется.

– Хорошо.

В спальне оказалось также убрано, как и внизу. Стоящие у противоположенных стен постели были аккуратно застелены, справа находился небольшой стол с масляной лампой, а на комоде, слева от двери,  красовался очередной горшок с лавандой. Сладкое благоухание цветов разносилось по комнате, смешиваясь с пряным ароматом висящей по углам корицы. Поначалу Марии даже стало несколько не по себе от этой приторной сладости, но затем она всё же привыкла и уже не обращала на это абсолютно никакого внимания. Михаэль оказался прав, и здесь на самом деле было намного комфортней Орлеана, и Сен Этьена, да и Марселя тоже. А ведь это крупные, богатые города, уж куда лучше небольшого Анжервиля.

– Чудо! – восхитился Рене, вбегая внутрь. – Какая красота!

Мария заметила, что понемногу мальчик начинал расслабляться в их присутствии и вести себя как нормальный ребёнок. И больше не забивался, не ежился и не прижимался к ним, словно перепуганный зверёк.

– Действительно, – согласился Михаэль, опуская занесённые сумки, – довольно хорошо за такие деньги.

– Вам ещё рано отдыхать. Сходите в лавку перекупщика. Рене явно нужна другая одежда, эти лохмотья уже никуда не годятся.

– Как скажешь, Мария.

– И ещё. Если найдешь, то купи мне слив.

– Слив? – пренебрежительно скривился мальчик. – Терпеть их не могу. Запах их чудовищно отвратительным кажется. Напоминает гниение мёртвой плоти.

– Ничего себе сравнение! – искренне удивилась Мария, слыша подобное о своих самых любимых фруктах. – И как ты только можешь сравнивать их между собой?

– Как есть, так и говорю.

– Ну да ладно. Поспешите.

Взглянув на уходящего Михаэля, ей показалось, что тот, на какое-то мгновение, смерил мальчика необычайно презрительным взглядом. Казалось, что в этот момент под чудовищным холодом его карих глаз, даже пламя легко смогло бы обратиться в лёд…

– Вода нагрета, сейчас Пьер принесёт вам бадью, и вы сможете помыться, – хлопотала хозяйка с полотенцами и ширмой.

И уже через несколько минут, в комнату вошёл её сын, занося довольно большую бадью. И пусть та не была широкой, но глубокой на столько, что в ней можно было сидеть, погружаясь в воду по самые плечи.

– Хорошо вам попариться.

– Спасибо.

Улыбнувшись, Пьер вышел, плотно закрыв за собой дверь. Ещё немного Мария продолжала смотреть вслед юноши, остановив взгляд на деревянной двери, не понимая, что за странное ощущение испытывает, но отогнала его прочь, заходя за ширму. Раздевшись, удобно усаживаясь в бадью, девушка наконец-то смогла как следует расслабиться. Сейчас горячая вода стала именно той роскошью, которую себе не так уж и часто можно было позволить. Время, проведённое в дороге, было таким одинаковым. Кровь, дождь, лужи, пыль и грязь – вот то, что приходится ей терпеть каждый день, а ещё прохладные водоёмы, в которых чаще всего ей удавалось помыться.

Натерев кожу до обжигающей красноты, смывая с себя все остатки пролитой крови, грязи и смерти, Мария ушла с головой под воду. Не хотелось, чтобы на её теле осталось хоть малейшего воспоминания о том, каким чудовищем она была до этой самой минуты. Вода была такой успокаивающей, что погружённой в раздумья девушке показалось, что она даже уснула, но время стремительно уходило, и та начинала остывать. Расстроено выдохнув, оставляя драгоценную бадью, Мария надела на себя приготовленный халат. Присев на кровать, как следует, просушив волосы, девушка начала запускать в них тонкие пальцы, пытаясь расчесать. Закрыв глаза, наслаждаясь приятным шерстяным халатом, она напевала незамысловатую мелодию.

– Мы вернулись, – вошел Михаэль, небрежно кинув на кровать перчатки. – Купили всё что нужно. Мальчишка сейчас внизу с Хавьером.

– Можно было, и постучать, – фыркнула, смущенно поправляя ворот халата.

– Извиняюсь, не думал, что вы ещё купаетесь. А почему бадья до сих пор в комнате? Позвать кого-нибудь, чтобы вынесли?

– Ненужно. Помоешь Рене, мальчишка совсем грязный.

Глядя на неё, он уже было хотел сказать на этот счёт что-нибудь язвительно, но подойдя поближе, заметил порез, о котором так, до сих пор, и не позаботился.

– Касательно пореза. Сейчас, я всё исправлю.

Мария сразу поняла, что именно Михаэль собирается сделать, доставая нож. Остриё быстро скользнуло по его пальцу, выпуская кровавую струю.

– Только не перестарайся с извинениями.

– Не волнуйтесь, – улыбнулся, проводя окровавленным пальцем по её рассеченной щеке, – я всё сделаю как нельзя лучше.

До того как Михаэль поднёс его к разрезанной плоти, кровь казалось ничем не примечательной, но затем, словно ожила и стала проникать Марии под кожу. Словно изворотливая змея, она просачивалась в самую глубь раны, даже не оставляя после себя следа. И от этих ощущений девушке становилось мучительно щекотно, а затем начинало невыносимо чесаться.

– Потерпите ещё немного.

– Достаточно, – коснулась его тёплой руки, убирая от лица. – Мне и этого хватит, чтобы она затянулась.