Наконец, она собралась с мыслями - и начала свой рассказ.

_ Ты знаешь, когда-то я была очень добрым и восторженным человеком. Я словно бы купалась в красоте жизни - как в огромном море любви. Меня всё радовало и всё привлекало; мне всего хотелось коснуться и во всё вникнуть. Я сознавала - что такой прекрасный и великий мир мог быть создан Кем-то столь же Прекрасным и Великим. Но - Кем? Приходя изредка в храм - я видела безобразные и злые лица... которые рассуждали о каком-то боге. Бог этот был похож на них самих. Он был очень жесток и требовал от людей слишком много - а давал слишком мало. Но главное - их бог не любил людей и животных: первых он принуждал к непосильной жертве любви и истины (ради оргий ненависти и лжи своих последователей); а вторых - принуждал к непосильной жертве жизни (ради своих кровавых оргий). Я не могла верить в такого бога. Я знала, что сын Бога истинного (принесший себя в жертву: любви и истины, и жизни - ради спасения мира) был подобен Агнцу. Для меня это означало: что он так же безответно любил людей и учил их истине - как беззаветно любил и учил истине его Бог-Отец; и что он также самоотверженно готов был принести себя в жертву людям - как любили и приносили себя в жертву людям животные и растения (и как должны были любить и приносить себя в жертву животным и растениям люди). Бог словно показывал нравственное падение людей (распявших сына Его - и не раскаявшихся в этом) - через нравственное вознесение животных и растений (скорбящих о нравственном падении людей, и пытающихся своими жертвами защитить их от гибели (неизбежной платы людей за неприятие ими жертвы сына Божьего)). И я стала искать Бога истинного среди природы. Я научилась понимать язык животных и язык растений. Часто в ликах животных, радующихся жизни, я видела: как бы Лик Божий; а в шелесте листьев и в благоухании цветов - я слышала: как бы Голос Божий и ощущала Его Присутствие. Но вскоре я поняла - что животные и растения в каждом человеке видят Бога и Творца своего: независимо от того - добрый он или злой; защищает он их или убивает. Животные и растения, лучшие из них, были добры и прекрасны - как Бог; но они были наивны и беззащитны перед злом и смертью - как и люди... И вскоре (продолжая любить и оберегать животных и растения) я стала искать другой путь к Богу. К этому времени я уже почти была уверена - что Бога на земле нет. И я стала искать путь на Небо - в надежде там найти Бога. Тогда в моей жизни и появился ты. Оказывается, путь на Небо открыт только любящим сердцам. Но только жертвенным и самоотверженным в любви сердцам открыто Сердце Господнее, - Которое Жертвенно и Самоотверженно - по самой сути Своей Божественности; и Которое есть - Небо Небес душ наших... Тогда я этого ещё не знала и тогда я этого ещё не понимала - так глубоко, как я это знаю и понимаю теперь. И меня тогда это ещё не тревожило - так сильно, как это тревожит теперь. Мне было довольно: что ты был столь же красив и творчески одарён - как юный бог; и что ты любишь меня. Тогда ведь я для себя решила: что ты - один из сыновей Бога истинного; и что ты пришёл ко мне - чтобы через тебя я уверовала в Него и обрела спасение... Я почти была уверена - что рано или поздно ты приведёшь меня к Отцу своему. Я не знала - как это может быть. Но я в Это верила - и Этого мне было довольно...

_ Что же случилось потом? _ тихо спросил Андрей (стараясь (ни голосом, ни интонацией) не нарушить её (так трудно дававшегося ей) откровения). _ Что помешало тебе: остаться со мной и уйти вместе со мной к Отцу моему?..

_ Ты... _ вдруг (уверенно и твёрдо) ответила она.

Это небыло неожиданностью для Андрея. Он и сам часто думал об этом, и часто задавал себе вопросы: что он сделал не так, из-за чего она ушла от него (в другую жизнь - без него)? и что он не сделал, чтобы удержать её возле себя (для другой жизни - с ним)? Но прежде, поглощённый своими земными замыслами и делами, он не находил (в своей душе) ответов на эти вопросы... Теперь он знал - что тогда ничего нельзя было изменить в их с ней отношениях: не потому что он тогда не мог этого сделать - а потому что у неё уже были свои обязанности перед другими (как у дочери Божьей), и она не могла их оставить... Но было видно - что она и теперь ещё не вполне сознавала это. Было видно: что она очень устала, и ей не хватает сил - но что она не намерена отступать от своего пути. Теперь перед ним была уже почти совсем другая женщина; даже более - уже почти совсем другой человек (имея ввиду: что человек (по происхождению своему имеющий в себе образ и подобие Божье - но по греховности своей утративший их) - очистившийся от греховности и ставший со-творцом и сыном Божьим, несёт в себе всю полноту мужского и женского начала (по Образу и Подобию Бога-Творца)...

_ Ты знаешь, _ вдруг заговорила она совсем в иной интонации (словно бы отвечая на его мысли о ней и об их с ней отношениях), _ я только теперь поняла: что твой уход вперёд был также необходим Отцу нашему - как и моё возвращение назад. Ты никогда не задумывался над тем, что в вечности нет: ни начала, ни конца - а есть одно только движение по спирали? Недавно я была в восхищении, - и слышала - как Кто-то сказал мне: "Валентина! Нет - ни добра, ни зла; а есть одно только Милосердие Божье - которое Безпредельно и Вечно. Будь верной Богу до смерти и твори милость души своей: чего бы тебе это ни стоило - и ты обретёшь это Милосердие в себе. И оно сделает тебя божественной и безсмертной. Ибо, в Милосердии Божьем - жизнь вечная: в любви и радости - внутри Божественного Бытия"... Я тогда подумала о любви... Но Тот же Голос сказал мне: "Нет любви - без милости сердца человеческого; как нет истины - без Милости Сердца Господнего; как нет Жизни - без МИЛОСТИ СЕРДЦА БОЖЬЕГО"...

Дуга 150.

На несколько мгновений (которые Андрею показались долгими и томительными) она умолкла - словно бы то, что она должна была сказать (или рассказать?) дальше: было настолько же важно для него - насколько было сложно для неё. Андрей не торопил её (если не понимая - то предчувствуя что-то важное, - что должно было быть сказано - а значит, должно было произойти)... Наконец, она собралась с мыслями (или с чувствами?) - и продолжила.

_ Мир, в котором мы все живём, нам кажется чем-то сторонним... Будто бы мир этот - сам по себе; а мы (хотя и являемся его частью) - сами по себе... Но это - не так... Мир, окружающий нас - это мы сами... Каждый из нас живёт в своём маленьком узком мире - внутри общего большого мира. И эти маленькие наши миры - часто едва ли даже пересекаются. Мы - как планеты, обращающиеся вокруг единого Солнца. Одни из них приближены к Солнцу; другие - удалены от Солнца. Они - то сближаются между собой (и тогда они (подобно ярким звёздам) появляются на небесах друг друга), то удаляются друг от друга (исчезая с небес друг друга). Иные из них огромны и (ещё не будучи солнцами) окружены уже свитами более мелких планет-спутников; другие же - малы и одиноки. Но на каждой из них живут обитатели - которые живут своей отдельной планетарной жизнью внутри единой Солнечной Системы, едва ли догадываясь о существовании и образе жизни друг друга. Так и души наши (являясь (по существу) множественными мирами, населёнными множествами живых существ) - хотя и разделены телами нашими, но обращаются вокруг единого Солнца Духа. И эти множества живых существ, обитающие в наших душах - наши: страсти, желания, чувства, мысли, озарения, прозрения, восхищения... Каждый из нас наивно думает - что он один и есть сын Отца своего; а он - лишь один из множества детей и тварей, составляющих всю полноту Отца. Все наши беды - от несоизмеримости своего самоосознания внутри божественного бытия Отца нашего. А истина в том - что полнота Отца нашего есть полнота мира, в котором мы обитаем...

_ Ты говоришь о важных вещах, _ воспользовавшись некоторой паузой в её словах, проговорил Андрей. _ Но я не вполне понимаю - к чему направлена твоя мысль... О чём ты просишь?..