_ В том-то и дело - что не тоже... а Он пришёл с Неба истинного - духовного... поэтому он и есть истинный Сын Божий... Тебе не приходило в голову, что если называть "сыном Божьим" всякого, кто спустился с неба, - то сыном Божьим можно будет назвать любого пассажира летательного аппарата, и, тем более - космического летательного аппарата...

_ Вообще-то не приходило, _ удивлённо глядя на своего напарника (который раскрылся вдруг с неизвестной ему стороны), проговорил Валентин. _ Но, пожалуй, я готов с тобой согласиться... Слушай, а откуда ты всё это знаешь?

_ Я же тебе говорю - что служил писарем в адской канцелярии этой самой "Святой" Инквизиции. Ты даже себе представить не можешь... что я там слышал о Боге, и о вере в Бога... Только при моём оформлении туда с меня взяли подписку о неразглашении того, что я там слышал... поэтому я и молчал всё это время...

Дуга 118.

Когда они вышли из пивной, была уже ночь. Дождь уже прекратился, тучи рассеялись - и открылось чистое звёздное небо. Людей на улицах почти небыло, - так как по пришествии к власти в Душе Святейшего императора Павла 2 (который сменил у власти умершего отца - Павла 1) ночные бдения святого и священного дворянства, а также праздные шатания простолюдинов, были запрещены (как "не оправдавшие себя злоупотребления еретиков из "Святой" Инквизиции"). Храм "Сына Божьего, Спасителя" был закрыт. Хотя причина его закрытия была банальна, - там переписывали фрески и иконы "святых" Павла 1 на фрески и иконы "святых" Павла 2 - то-есть, тех, кто, в бытность нахождения ещё молодого наследника в опале у отца (по доносу Инквизиции), был его приверженцем и сторонником. Именно эти люди, на правах нового священного дворянства, получили от нового императора: титулы, храмы, монастыри и прочие церковные вотчины и поместья. Однако, многие из средних и низших чинов прежней церковной иерархии не пострадали (или почти не пострадали) - так как небыли замешаны в скандально известном "Поместном заговоре" Инквизиции против законно поставленной Богом власти династии Павла 1.

Не пострадали и наши герои - которые до сегодняшнего вечера смиренно исполняли свой скромный долг перед императором и его церковной иерархией. Но сегодняшняя встреча с неизвестным им человеком поставила перед их восклицательной жизнью невообразимых размеров вопрос. Он был почти с человека ростом и очень настырный. Он пришёл с ними в пивную, молча пил пиво из кружки ближе к нему сидящего Валентина (которого, как вы понимаете, тот ему не предлагал), выбирал самые лакомые кусочки вяленой рыбы - при этом, он укоризненно смотрел на них и всё время спрашивал: "Ну, так что? Так и будем дальше лезть в горы, спасаясь от Потопа? Или будем искать того, кто построил Ковчег, - и теперь, качаемый на волнах всё прибываемой воды, ищет - кого бы ещё спасти?".

Наконец, Валентин не выдержал его натиска и проговорил (как бы отвечая на свой вопрос, но обращаясь к Алексею).

_ Как ты думаешь - кто этот человек?

_ Я не думаю - я знаю... На земле есть только одно место, где могут быть такие люди - это Церковь Христова.

_ Это та, что была при Антипатре?

_ Ты, знаешь, Валентин... ты хороший парень, у тебя масса достоинств, и я готов пойти с тобой на любое самое опасное задание. Но у тебя есть один недостаток. Ты очень дремучий человек... особенно в вопросах веры. Такое ощущение, что ты в своих двух прежних жизнях два раза оставался на второй год. Таким как ты я был ещё в той своей жизни, которая была при Антипатре. Знаешь поговорку? - "поменьше говори, побольше думай - и сойдёшь за умного". А ты, наверное, свою позапрошлую жизнь в карты проиграл? Или в пивнушке просидел? А?

_ Ты если знаешь - то не умничай. Я этого не люблю. А в свою позапрошлую жизнь я не карты играл - а новый мир строил. Я таких как ты во время Великой Резолюции очень много на допросах слышал. Говорят, говорят, - а чего говорят - сами понять не могут. А маузер вытащишь и на стол перед собой положишь, - так они уже забыли, про что говорили - и уже доносы друг на друга пишут. Я, может, тогда и возненавидел учёных... и науки всякие. Мужика взять, - он что в поле - мужик; что на войне - мужик. А эти учёные интеллигенты - один вид, что в шляпе и в очках. А в душу такому заглянешь - без свечи ничего не видно... и воет кто-то, будто волк.

_ Да ты не обижайся. Я же не к тому, - что ты, мол - тупой; а я - острый. Я к тому - что тебе учиться надо. Только не в приходском университете - а у людей. Один вот одно знает, другой - другое. А ты слушай - и запоминай. Прикинь - идёшь ты по улице, а там деньги по копейке валяются. Вроде - мелочь. А сто раз нагнёшься - рубль. Я так много чего понял. Учиться-то ведь и мне особенно было некогда... и негде... всё как-то я не там рождаюсь, где хотелось бы. А так, с одним разговоришься, с другим... "С миру по нитке..." - голому на галстук... Шучу. Ну, ладно. Это всё дырка от бублика. А в чём же тут собственно бублик? А бублик тут в том, что я догадываюсь - откуда этот человек. Но ты знаешь - я не поручусь, что в наших мундирных пуговицах нет микрофонов. Поэтому я и предупреждаю тебя, чтобы ты больше слушал и меньше говорил - в особенности там, куда я тебя намереваюсь сводить. Ты понял?

_ Так бы сразу и сказал.

_ Я так и сказал. Просто мне некоторое время нужно было отвлекать твоё внимание от того человека... вон - видишь?.. Только - молча, без комментариев. У меня такое ощущение, что он ждёт нас. Но около него всё вертелась рожа из управления тайного надзора. Ты знаешь, у меня такое ощущение - что эта вонючая ищейка его только носом почувствовала, но так и не увидела. Это дар Божий - что он нам открылся. Значит Господь услышал молитвы моего прадеда - мученика. То-то я чувствую, что всю жизнь надо мной словно покров какой.

_ Какой покров?

_ Это что-то вроде твоего шлема - только он сделан как бы из облака и находится на небе.

_ А-а!.. _ уважительно проговорил Валентин и незаметно посмотрел на небо (в одном из облаков он действительно увидел что-то похожее на его шлем; затем он снял свой форменный шлем, чтобы поправить волосы - и ему действительно показалось, что кто-то будто надел ему на голову что-то едва ощутимое).

_ Ты что? _ спросил его Алексей. _ Голову решил проветрить?

_ Примеряю покров. Вдруг у них там нет покрова на мою голову - как у нашего каптенармуса. Он говорит, что у меня голова крышевидная. Шлемы, говорит, делают на круглую голову, - а у тебя, говорит, голова не стандартная - должно, говорит, сделана по спецзаказу... И шлем, говорит, тебе тоже нужно делать по спецзаказу... у тебя, говорит, голова на мой сарай похожа - тоже, говорит, деревянная - и крыша худая... и ещё ржёт, зараза.... Ты не знаешь, там (показал он жестом на небо) покров из чего делают? Из пластмассы?.. или всё же из материи какой?..

_ Думаю - из материи, _ важно проговорил Алексей (который ещё сам был плохо осведомлён о небесной жизни).

_ Это правильно, _ облегчённо вздохнул Валентин. _ Материю, если что - перешить можно. А пластмассу - не перешьёшь; если только сделать заново - по спецзаказу.

Так, ведя эти важные разговоры, они неспеша (чтобы не привлекать ничьего внимания) направились в сторону человека (который делал им (точнее - Алексею) едва заметные для посторонних глаз жесты).

В сущности, для посторонних глаз этого человека небыло. Видел его только Алексей. Впрочем, был ли это - человек, - ибо он шёл словно бы по воздуху, и одежды его были словно бы из огня. Но Алексей этого не осознавал. Он видел его внутренним зрением (которого он не воспринимал отдельно от внешнего зрения - считая его совершенно естественным зрением; он как бы не разделял в себе своё внешнее и внутреннее зрение)... И всё же - это был человек; более того - этот человек пришёл (или был послан) именно к нему (Алексею). Этот человек невидимо скользил между людьми, которые, судя по всему, его не видели. Но Алексей этого почти не осознавал. Он шёл за этим человеком - в полной уверенности, что этот человек как-то связан с тем, что был в переходе и с его собственным видением (о котором, по какой-то еле уловимой предосторожности, он удержался рассказать Валентину).